Евангелие от Чаквапи
Шрифт:
Перевернувшись на живот, я уперся свободной рукой в пол и поднялся. Сел, прижавшись спиной к стене. Рука в наручнике была задрана высоко, и кровь стекала по ней, пачкая рукав рубашки. Я медленно вдохнул, набирая полные легкие воздуха. Боль тупая, но не колкая — значит, ребра целы. Сознавая, что именно приступа бешенства добивался от нас Гарсия, я старался успокоиться, но безуспешно. Лютая, первобытная ненависть обуревала меня, выхлестывая наружу дикие, звериные инстинкты. Я хотел прикончить мерзавца, удушить его собственными руками, порвать, переломать ему хребет в каждом позвонке, вырвать поганый язык и заставить сожрать его. Меня трясло, зубы скрежетали, а кулаки сжались так, что заныли пальцы.
— Тварь, —
Глава 5
Сью застыла. Вот он ответ! Недаром Харрингтон спрашивал о последних письмах Карденаса! Вот, что он искал, что пытался заполучить. Письмо Мануэля Карденаса ближайшему сподвижнику, который должен был заменить его после смерти на посту главы секты. Файл открыт 28 апреля в 11.00. Сью вспомнила — она начала перепечатывать ксерокопию плохо сохранившегося письма, обнаруженного ею в архиве маленького мексиканского городка, но резкая боль в животе заставила отложить работу и улечься в постель. Потом, как это часто случалось, она переключилась на другие бумаги, и письмо оказалось незаконченным. Сью перечитала набранный текст. Ничего интересного, кроме последних строк:
«И возведи с братьями храм во имя Господа нашего. В месте тайном, в скале, взметнувшейся к небесам посреди пустыни жаркой, словно маяк, указующий путь терпящему бедствие мореходу, найдешь сокровища ты несметные, ниспосланные через меня Божественной волей служителям его, именуемым Орденом Рыцарей Второго Пришествия, для целей Великих. В индейской собаке найдешь ты верный путь к ним. Ты знаешь этого пса, ибо видел его не раз…»
— Да ты сокровища ищешь, ублюдок напомаженный, — Сью затушила сигарету и встала из-за компьютера. Теперь оставалось найти само письмо.
Она оглядела комнату, ворохи бумаг, стопки книг и всевозможных папок. Вспомнила, как Ричард постоянно ворчал, что однажды переломает себе ноги, перескакивая через них, и рассмеялась. Ничего удивительного, что им не удалось найти письмо! Откуда им было знать, что настоящий ученый рассеян и сосредоточен одновременно! В тот день, поняв, что не сможет больше работать на компьютере, она легла в постель, прихватив модный журнал и ксерокопию письма, решив изучить его более внимательно. А потом… потом вложила его между страниц журнала, чтобы не помять, а журнал бросила на ночной столик, где он и лежит до сих пор. Только теперь на нем покоится еще пара журналов и несколько книг.
Сью подошла к столику, вытащила из под книг журналы, пролистнула их, нашла письмо и дочитала ту часть, которую не успела внести в компьютер. Стоя посреди комнаты, она покачала головой и усмехнулась. Бедняга Харрингтон думал найти в дальнейшем тексте точные указания. А их там нет! Лишь обычные для Карденаса рассуждения о Боге и наставления о праведной жизни. И больше никаких упоминаний ни о сокровищах, ни о таинственной собаке. Ей стало ясно, почему она сама не придала значения написанному. Все бумаги Карденаса отличала особая манера изложения, каковую сегодняшние психиатры приписали бы тяжелой стадии шизофрении или иному психическому расстройству. Многолетнее пребывание бедняги среди дикарей и суровые испытания, выпавшие на его долю, несомненно, сказались на его рассудке. Сью вспомнила строки из реляций Альварадоса, где он описывал первую встречу с Карденасом:
«Дикари, вышедшие на берег, пугливо стояли в отдалении, когда вдруг из рядов их выскочил человек. Грязный и обросший, как обезьяна, он был наг, и
Был Карденас болен или, боясь возмездия за содеянное восемь лет назад, лишь играл роль такового, неизвестно, но, судя по всему, он знал, где спрятано золото. И в предсмертном письме, умирая от малярии, он намекнул своему доверенному соратнику — Алонсо де Ургаде, где найти его. Но Ургаде был в отъезде, проповедуя среди горных индейцев, а вскоре после смерти Карденаса на секту начались гонения, и члены ее спешно разбежались по всей стране.
Интерес Харрингтона к истории оказался весьма меркантильным, теперь Сью понимала это. Как и то, что мерзавец не собирался платить ей за работу, надеясь за аванс в пятьсот долларов получить доступ ко всем ее бумагам. Он очень расстроится, узнав окончательный текст письма. Что за «индейскую собаку» имел в виду Карденас — не ясно, и едва ли уже удастся выяснить, но вот скала посреди жаркой пустыни… Сью заглянула в текст письма — «словно маяк, указующий путь терпящему бедствие мореходу». Что он хотел сказать этим? А может… Может, скала по виду напоминает маяк? Ее разобрало любопытство. А чем черт не шутит? Сью подсела к компьютеру и вошла в Интернет.
Самолет задребезжал, накренился и начал быстро снижаться. Внизу, на сколько хватало глаз, простиралось зеленое полотно джунглей, перемежавшееся тонкими нитями рек. Они причудливо изгибались, словно застывшие змеи, внося некое разнообразие в унылый пейзаж. Вскоре стали различимы верхушки деревьев, лениво колыхавшихся на ветру, и я заметил стайку пекари. Испуганные шумом мотора, они промелькнули в зарослях и скрылись под нависавшими кронами. Обзор из иллюминатора был ограничен, и казалось, что пилот вознамерился приземлиться прямо на чащу. Шасси ударились о землю, самолет дрогнул и покатился по узкой взлетной полосе, едва не задевая росшие вдоль плотной стены джунглей густые кусты. Гарсия оживился, вскочил с кресла и прильнул к иллюминатору.
Я увидел, как к самолету со всех сторон бегут вооруженные люди в форме цвета хаки. Они встали вокруг самолета, взяв автоматы наизготовку. Человек десять мужчин и две женщины. Представительницы слабого пола держали в руках оружие так же уверенно, как и мужчины. Гарсия открыл дверцу самолета, спрыгнул на землю. Через минуту внутрь влезли два бойца. Отстегнув Ника от скобы, они заломили ему руки за спину и защелкнули наручники. Следующим был я. Нас бесцеремонно вытолкнули наружу, Ник споткнулся, упал лицом вниз, но его тут же подняли и поставили на ноги. Земля оказалась мокрой, видимо недавно здесь прошел дождь — один из тех, что налетают внезапно, поморосят и так же внезапно прекращаются.
Я огляделся. К маленькой поляне, на которой стоял самолет, вела длинная посадочная полоса, прорубленная в джунглях и тщательно утрамбованная. Среди деревьев, в пробивающихся сквозь плотную листву лучах заходящего солнца виднелось несколько едва различимых, хорошо замаскированных лачуг и больших армейских палаток, вокруг которых сидели и прохаживались люди. Большинство из них были смуглолицы и черноволосы. На первый взгляд, в лагере находилось не менее двухсот человек. Все они были при оружии и одеты в военную форму полевого образца без знаков отличия. Грудь некоторых пересекали пулеметные ленты, а у многих помимо автоматов я заприметил гранаты.