Евангелие от Иуды
Шрифт:
Неподалеку от городка, привлеченный пением, подошел к нам бесноватый погонщик мулов. Местные жители, кочевавшие с нами, узнали его и всячески остерегали равви. Грязный, в лохмотьях, со всклокоченной бородой, безумец приблизился. Беспокойный взгляд, резкие жесты сулили, что бесы вот-вот одолеют его. Люди палками преградили нечестивцу путь - с невиданной силой он раскидал всех, бросился к Иисусу и упал пред ним на колена. Косматая голова его тряслась, из глаз лились слезы и, подобно каплям дождя,
Успокоенные смирением несчастного, ученики Иисуса перестали его отталкивать. Он воздел руки и на коленях, в дорожной пыли, подполз поближе к Иисусу.
– Ты равви Иисус?
– спросил он дрожащим голосом.
– Чего надобно тебе?
– Господин, господин, - рыдал одержимый, - смилуйся надо мной, горемычным. Опять они меня одолеют, сделай милость, облегчи мои страдания.
Иисус спросил:
– Откуда знаешь, что могу помочь?
– Наслышался. Ты, мол, изгоняешь бесов. С вечера жду здесь, только не совладать мне дольше с ними. Господин, смилуйся!
И человек рухнул к ногам Иисуса и плакал навзрыд, жаль было несчастного; никто слова не молвил, но все с мольбой и ожиданием смотрели на учителя. А он о чем-то сосредоточенно размышлял, вперив взгляд в восходящее солнце.
Равви колебался недолго, склонился и положил ладонь на голову бедняги.
– Друг, веришь ли ты в божью силу? Веришь ли в господа нашего единого, который и в небесах и на земле?
– Верю, равви, верю!
– Пусть свершится воля его, да святится имя его ныне и присно, аминь. Вознесем же молитву, братья и сестры, ибо неведомы нам пути провидения.
Иисус опустился на колени и, приподняв с земли голову одержимого, приблизил его лицо к своему, заглянул прямо в безумные, слезоточивые глаза и начал читать псалом:
Помилуй меня, Боже,
по великой милости Твоей и по
множеству щедрот Твоих изгладь беззакония мои.
Многократно омой меня от беззакония моего,
и от греха моего очисти меня.
Ибо беззакония мои я сознаю, и грех мой всегда
предо мною.
Тебе, Тебе единому согрешил я, и лукавое пред очами
Твоими сделал, так что Ты праведен в при говоре Твоем
и чист в суде Твоем.
Вот, я в беззаконии зачат, и во грехе родила меня
мать моя.
Вот, Ты возлюбил истину в сердце, и внутрь меня
явил мне мудрость.
Окропи меня иссопом, и буду чист;
омой меня, и буду белее снега.
Дай мне услышать радость и веселие,
и возрадуются кости. Тобою сокрушенные.
Отврати лицо Твое от грехов моих,
и изгладь все беззакония мои.
Сердце чистое сотвори во мне, Боже,
и дух правый обнови внутри меня.
Мы вторили словам учителя молитвенным припевом:
Не
и Духа Твоего Святого не отними от меня.
Возврати мне радость спасения Твоего,
и Духом владычественным утверди меня.
Тонкими белыми пальцами Иисус легонько касался висков несчастного, а он, будто рыба, выброшенная на берег, судорожно разевал рот и едва слышно стонал.
Закончив псалом, Иисус поцеловал страдальца и трижды возгласил:
– Аминь, аминь, аминь!
Все поднялись с колен, двое мужчин поддержали страждущего - он едва держался на ногах и медленно приходил в себя.
Мы внимательно следили за ним: он закрыл руками лицо и мерно, будто все еще слушал пение, покачивал головой, словно не мог очнуться от глубокого сна; потом отнял руки и, внезапно разбуженный, осмотрелся. Лицо прояснилось, покой наконец осенил его, а мы радостно возгласили осанну. Тогда и погонщик мулов оживился, воздев руки, выкрикивал осанну, подпрыгивал и пританцовывал вокруг Иисуса.
Внезапно в ликующий хор ворвался яростный крик. Грек-свинопас из любопытства затесался в толпу и оставил на произвол судьбы свое стадо; вспомнив о нем, оглянулся: свиньи что есть духу неслись к озеру и бросились с крутизны в воду.
Кто-то отчаянно крикнул - бесы, дескать, вселились в свиней! Толпу объял панический страх, все сбились вкруг Иисуса, женщины накинули на голову платки, а самые храбрые из мужчин творили знамения, отгоняющие нечистую силу. Мы запели:
Возвожу очи мои к горам,
откуда придет помощь моя.
Помощь моя от Господа,
сотворившего небо и землю.
Несомненно, злые духи, оставив тело грешника, вошли в нечистых животных, а иные нерасторопные бесы наверняка замешкались, могли проникнуть в наши тела, коли уста не слишком-то прилежно заняты священными словами. Громогласно усердствовали мы в пении - испуганное стадо сгинуло в пучине.
Свинопас с воплями помчался за стадом, размахивая палкой: Иисусова паства утвердилась - демоны преследуют его подобно осам.
Укрепив дух пением и сим поучительным происшествием, отправились мы в город. Погонщик мулов весело бежал с нами, срывал цветы и бросал под ноги чудотворящему - таков обычай у женщин и детей в день воскресения Адониса.
Больше я не встречал этого человека и не могу с уверенностью утверждать, излечился он или снова впал в безумие. К общине не пристал, несколько дней бродил с братией, пока мы не удалились от его родных мест. Видно, так и не уразумел, почто с божественным пением обходим грады и веси, исцеленный, он так и остался неопрятным шелудивым погонщиком мулов и куда как больше понимал животных, нежели святых людей.