Евангелион: фантазия на тему финала
Шрифт:
— У нас, кстати, урок, так что…
Аска взяла его за локоть.
— Я только одним глазком, — и одним движением распахнула дверь настежь.
У Синдзи снова возникло непривычное и неприятное ощущение сцены — в полной тишине на него и прижавшуюся к нему Сорью смотрели тридцать пар глаз.
— Ой, простите! — совершенно естественно засмущалась Аска, изящно поведя крыльями. — Я как-то не подумала, что у вас урок.
— Что вы, что вы! — учитель опомнился первым. — Мы всегда рады таким гостям!
— Нет-нет,
Синдзи не узнавал Аску — она была воплощением хороших манер, изящества и женственности. Парни в классе буквально таяли от восторга. Учитель развернул плечи и старался казаться молодцом хоть куда. Девчонки с завистливым восхищением таращились на неё, стараясь не упустить ни одной детали.
Насладившись произведённым эффектом, Аска взяла Синдзи за локоть второй рукой и, приподнявшись на цыпочки, легонько чмокнула его в щёку. Класс окончательно онемел. Синдзи тоже.
— Ладно, Син-чан, будь умницей и никого не обижай, — она вытерла с его щеки несуществующую помаду. — Будет время — загляну. Можешь меня не провожать. Пока!
Помахав рукой в класс на прощание, Аска умчалась. Синдзи неловко топтался в дверях под перекрёстными взглядами одноклассников. Наконец он не выдержал и развёл руками.
— Ничего такого! Мы просто учились вместе! В Токио-3!
Через несколько секунд со школьного двора взлетела ввысь яркая золотая комета. Ещё через несколько секунд облако дыма над портом исчезло, словно его никогда и не было.
Уроки закончились, ученики разошлись по домам и клубным комнатам. Синдзи смотрел в окно, провожая взглядом уходящих. Щёлкнул замок двери, и в класс вошла староста с ведром в руке.
— А где Мураками-сан? — удивился Синдзи. — Мы ведь должны были дежурить с ним!
— На первой перемене я изменила график. И попросила Мураками ничего тебе не говорить.
Синдзи припомнил загадочный взгляд, который бросил ему Кано напоследок. Вот оно что. А он-то думал, что это из-за Аски. Его и так сегодня весь день осаждали одноклассники с вопросами о Сорью-сама и их школе в Токио-3. Синдзи не вдавался в подробности, отделываясь общими фразами. Ну, да, учились вместе. Ну, какая она — обыкновенная она! Нет, тогда никаких крыльев ни у кого не было. Всё, больше ничего не знаю, отстаньте!
Сегодня был один из тех дней, когда Синдзи жалел, что поддался порыву и поступил в школу. С другой стороны, школа ему нравилась. Нравились учителя, одноклассники, нравился сам город. Было даже немного жаль, что впоследствии всё это превратится в ничто. Именно немного, потому что предупреждение Робертсона со временем начинало казаться сказкой — страшной, но ненастоящей, понарошковой.
— И зачем тебе это? — спросил он. — Я уже всё рассказал.
— Я подменилась до визита
Синдзи молчал, ожидая продолжения. Мацумото вздохнула.
— Видишь ли, я просто хотела поговорить.
— О чём?
— О тебе. Нет-нет, ты не подумай — ничего такого! — она усмехнулась. — Мне просто стало интересно. Ты постоянно что-то скрываешь, что-то недоговариваешь, вокруг тебя вечно творятся какие-то тёмные дела.
— Насчёт тёмных дел могла бы у отца спросить, — Синдзи отвернулся к окну.
— Спрашивала. Угадай, что он мне ответил?
Синдзи насторожился.
— Понятия не имею.
— Он сказал: «Забудь о нём».
— И всё?
— Ещё он сказал, что меня переведут в другую школу, если я от тебя не отстану.
— Что за глупости? Ты же и не приставала ко мне!
— Вот именно. Представляешь, как мне было обидно? Вот я и решила всё разузнать сама. Но в этом уже нет нужды — теперь я догадываюсь, откуда ветер дует.
— Ты об Аске? Нет, она здесь ни при чём.
— Правда? — недоверчиво-насмешливо уточнила Мацумото. Она подошла к нему вплотную и заглянула в глаза.
— Скажи, вы уже целовались?
Синдзи отвёл взгляд. По ехидной улыбочке старосты понял, что прокололся, и начал оправдываться:
— Один раз. Но это ничего не значит, мы так — от скуки!
— Ну надо же! И кто это так сильно заскучал — ты или она?
Мацумото, не отрываясь, смотрела в его лицо, и Синдзи решительно не мог врать. Молчать же в данном случае было всё равно что сказать правду. Отпираться перед всем классом почему-то было проще.
— Она. Ну и что? Какая разница?
— Ох, Синдзи… Прости! — спохватилась она. — Мне так и хочется назвать тебя по имени! Можно?
Он пожал плечами.
— Можно, конечно. Почему бы и нет? Ты что сказать-то хотела?
— Понимаешь, Синдзи, от скуки можно смотреть телевизор, читать, гулять. А она почему-то выбрала целоваться. Причём — именно с тобой. Тебя это ни на какие мысли не наводит?
— Нет. Она в то время вешалась на другого парня.
— А он что?
— А ему было всё равно. Он был старше её лет на десять, и его интересовала другая.
— Ну и где он сейчас? Ведь Сорью-сан приехала к тебе, а не к нему! Или у тех двоих всё сложилось?
— Её убили два месяца назад. Его — чуть раньше. Они были… — Синдзи запнулся, подбирая определение, потом махнул рукой. — Замечательные они были. Оба.
— Извини, — виновато сказала староста. — Я не хотела…
— Знаешь, у него было хобби — он выращивал арбузы. Он даже устроил себе небольшую бахчу. Мы говорили с ним последний раз именно там. А с ней мы попрощались у лифта — она отправила меня вниз, а сама осталась. С тех пор я о ней не слышал.