Евангелион: фантазия на тему финала

Сай Б. Р.

— Очень жаль. Но ничего не поделаешь, жить в бедности — тоже выбор. По своему достойный уважения, — он полез в карман и достал два маленьких белых прямоугольника. — Но, если вдруг передумаете — вот, — он протянул Синдзи одну из визиток.

Тот неохотно принял её, и Рабинович отдал вторую старосте.

— На всякий случай, — пояснил он. — Мало ли какие проблемы я могу помочь решить.

— Например, если Синдзи потеряет свою, — Мацумото задумчиво рассматривала визитку. — Интересно, как вы будете от меня

отделываться, если я и правда позвоню с проблемами?

Во взгляде Рабиновича появился неподдельный интерес.

— А вы обращайтесь. Там будет видно. Возможно, это станет началом долгой дружбы и плодотворного сотрудничества. У нас как раз не хватает региональных представителей в Японии.

— И какие же мои таланты вы собираетесь оплачивать?

Адвокат широко улыбнулся.

— Умение работать головой, знание жизни и людей. Мне почему-то кажется, что мы с вами сработаемся. Только не забывайте о том, чем умные люди отличаются от глупых. Договорились?

— Договорились.

Рабинович откланялся и, сопровождаемый охраной, удалился.

— О каком даре он говорил? — спросила староста, когда за незваным гостем закрылась дверь.

— Не твоё дело, — Синдзи захлопнул кейс.

— А почему ты не хочешь помогать людям?

— Надоело.

— Что значит — «надоело»?

— Хватит, напомогались.

— Когда? Где?

— В Токио-3.

— Так сильно помогал? Устал, бедняжка?

— Да что ты понимаешь?!

— А что тут понимать? И так всё ясно!

— Да мы из кожи вон лезли, чтобы спасти этот долбаный мир и это так называемое благодарное человечество! А все вокруг нам врали, врали, врали! И что мы за это получили? Больничную палату в Саитаме и трёхдневный допрос в Мисиме!

— Не кричи на меня.

— Я не кричу!

— Кричишь. И, послушай, если вы были там во время штурма, вас просто обязаны были опросить, ничего удивительного.

— Опросить?! Да на третий день мы уже шевелиться не могли! Мы сознавались во всём — и в том, что делали, и в том, чего не делали! Мы соглашались со всем — что нам ни говорили, как нас ни обзывали! Мы были готовы им пальцы ног вылизывать, лишь бы нас отпустили!

Глаза старосты округлились, она отшатнулась и упёрлась в парту позади.

— Что это? — испуганно спросила она, глядя за спину Синдзи.

Он опустил голову, сделал несколько глубоких вдохов. Убрал крылья, подобрал портфель и совершенно спокойным голосом спросил:

— Где?

— У тебя за спиной.

— Нет там ничего. Тебе показалось. И, знаешь, забудь, что я тут наболтал.

— Как же, забудешь такое. Но если всё это правда — давай их накажем! Это же незаконно! Я поговорю с отцом, он поможет!

Синдзи устало отмахнулся.

— Не надо. Я уже сам всех наказал.

— Как Маэда?

— Не важно.

— А эти крылья — откуда они?

Синдзи

задумчиво смотрел на старосту. Вот ведь не было печали. А он был уверен, что успел всё если не позабыть, то принять и успокоиться. Надо же было так оплошать. Мацумото терпеливо ждала.

— Знаешь, — Синдзи криво усмехнулся, — надо бы и правда перевести тебя куда-нибудь подальше. Ты слишком много видела. И слышала.

Староста с оскорблённым видом выпрямилась. Смерив его презрительным взглядом, подхватила портфель.

— Удачи! — она выскочила в коридор и с силой захлопнула за собой дверь.

Изначальный мир. 15 сентября 2016 (Встреча с Робертсоном. Рицко и Рэй)

Утро начиналось, как обычно — Синдзи влился в поток учеников и зашагал по школьному двору к главному входу. У самых ворот в компании Исиды Саюри и Накано Кейко стояла Мацумото Нацки. Кивнув подружкам, она отделилась от них и пристроилась рядом с Синдзи.

— Привет, — сказала она.

— Привет, — он снял наушники.

— Спасибо.

— За что?

— Ты вчера говорил с директором.

— Говорил, — секунду спустя он сообразил, что это был не вопрос, а утверждение.

— Спасибо за то, что я остаюсь здесь.

— А ты откуда знаешь?

Она неловко усмехнулась.

— Мне отец вчера такую выволочку устроил…

— Не волнуйся. Я сам уеду.

— Зачем? Не надо.

— Знаешь, я просто хочу вести нормальную жизнь. А если все вокруг будут знать…

— Никто ничего не знает, — твёрдо возразила Мацумото.

Синдзи недоверчиво покосился на неё. Перед его мысленным взором стояла отчётливая картинка: уютно устроившаяся на диване Нацки берёт в руки телефон, набирает один номер за другим и болтает, болтает, болтает…

— Я ничего никому не говорила. Никому, — она коротко кивнула в сторону подружек. — Даже им.

Синдзи растерянно молчал. Похоже, планы поскорее найти другую школу, желательно на противоположной стороне Японии, отменялись.

— И ещё, — они остановились у самого входа, и Нацки потянула Синдзи в сторонку, чтобы не стоять на пути людского потока. — Извини. Я плохо о тебе подумала.

— А, ну… — Синдзи почесал затылок. — Ничего, всё нормально.

Староста укоризненно смотрела на него. Синдзи ничего не понимал.

— Что?

— Я плохо о тебе подумала, и я извинилась.

— Ну, да.

Нацки терпеливо вздохнула.

— Ты тоже обо мне плохо подумал. Спорим — ты был уверен, что я тут же всех обзвоню и всё разболтаю!

— Ну, э-э-э… — Синдзи опять почесал затылок. — Ах, да! Ты меня тоже извини.

— Наконец-то! — просияла староста. — Парни бывают такими тормозами, — привычным жестом она ткнула его в плечо кулачком. — Ладно, извинения приняты!