Эвис: Повелитель Ненастья
Шрифт:
— Желающие развлекаться с настройками остаются тут! — дав им немного пошалить, скомандовал я. — Остальные отключают маскировку, выбирают режим «зима» и следуют за мной…
…Выбравшись из подвала Приюта Охотника, мои женщины одновременно охнули от восторга. Еще бы — и аккуратный домик, стоявший на опушке густого елового бора и засыпанный снегом почти по самую крышу, и высоченные горы, со всех сторон окружавшие крошечную долину, освещались только лишь светом невероятного количества ярких и очень крупных звезд! А еще этот свет заставлял искриться все, на что падал взгляд. Если бы не приличный морозец, начавший пощипывать кожу лица с первого же мгновения нашего появления в этом королевстве Зимы, то я бы еще долго стоял,
Первым делом достал из бокового кармана малыйгенератор силового поля, аккуратно воткнул его в снег в самой середине полянки и не без помощи Амси задал требуемый режим. Потом отошел на несколько шагов, активировал МГСП с помощью коммуникатора, и мысленно хмыкнув, увидев, как металлический шар вместе с идеально круглым участком снежной целины проседает на три локтя вниз!
— У вас чуть меньше двух колец! — тут же поторопила меня Амси, не дав и мгновения, чтобы переварить очередное чудо. — Заливай дно пластиком и ставь палатку!
Одноразовый баллончик, который я достал из второго кармана рюкзака, отправился в центр круга и вспух серой пеной. Но после очередной команды, поданной с коммуникатора, был «придавлен» невидимым, но от этого не менее тяжким гнетом, и превратил дно снежной ямы в идеально ровную и, как потом оказалось, упругую поверхность. После этого я бросил на нее что-то вроде небольшой подушечки, которая, развернувшись, превратилась в палатку, то есть, в круглый «домик» из очень плотного и очень прочного материала, мгновенно изменившего цвет на белый.
На то, чтобы задать нужную температуру внутри палатки, времени ушло совсем немного, поэтому очень скоро я, оказавшись в небольшой прихожей, разулся и затолкал рюкзак в единственную, но довольно большую, комнату. А потом был отодвинут в сторону забравшейся следом Майрой.
Через половину кольца, когда дамы застелили пол спальными мешками, скинули комбинезоны и начали извлекать из рюкзаков упаковки с фруктовыми соками и разнообразными закусками, синтезированными хозяйкой острова, я посоветовал им лечь на спины и посмотреть вверх. А когда они недоуменно уставились на меня, погасил светильник, сделал потолок прозрачным и потерял дар речи, увидев ярко-зеленое «полотнище», протянувшееся по ночному небу от края леса до вершин заснеженных гор…
Глава 10
Четвертый день четвертой десятины второго месяца зимы.
Пять дней дежурства пролетели, как один. Большей частью из-за того, что у меня, благодаря Амси, не было ни мгновения свободного времени. Ведь весь второй день она посвятила тестам, а когда определила уровень всего, что могло его иметь в принципе, составила программу обучения и вцепилась в меня, как голодный пес в мозговую косточку. То есть, терзала, не переставая, используя для «пыток» любую представляющуюся возможность. Честно говоря, вечером второго дня, выслушав не очень лестные выводы о своих реальных возможностях, я здорово приуныл. Еще бы, ведь, по словам Амси, кроме воистину невероятной реакции, скорости, силы и гибкости, похвастаться мне было нечем. То есть, я был сильным, быстрым, но очень тупым. Но, услышав ее веселое «не расстраивайся, по меркам этого мира ты почти гений!», я слегка расслабился. И пообещал себе стать хоть кем-то, но по меркам мира Ушедших.
Мои женщины занимались тем же самым. Только, в отличие от меня, не тратили время на исполнение обязанностей телохранителя, поэтому развивались куда быстрее. Впрочем, в этом были и положительные стороны. Например, к концу четвертого дня дежурства Найта как-то умудрилась выделить те изменения, которые начали происходить в нас с момента начала занятий, и попробовала перенести их на Тину. А все следующее утро ходила, гордо задрав нос и выпятив грудь, так как, по оценке хозяйки пляжного домика, скорость усвоения новых знаний у моей советницы выросла на треть.
То же самое воздействие, но в два Дара, удвоило уже мои возможности. А вот пробовать изменять их еще и с использованием воли Дарующие не решились, так как недостаточно хорошо ощутили процесс. Я на них, само собой не давил, прекрасно понимая, что, когда они почувствуют уверенность в своих силах, сразу же сообщат. Кстати, возникновения той самой пропасти в знаниях я пугаться перестал, так как не поленился сравнить программы обучения, и пришел к выводу, что Амси дает нам одно и то же. А избыток времени и неуемную жажду деятельности моих красавиц тратит на обучение танцам и пению, на подбор фасонов одежды, которую бы мог шить мэтр Колин, и тому подобную дребедень. Хотя почему дребедень? Те отрывки занятий Альки, которые я умудрялся подглядеть в промежутках между выполнением своих обязанностей и издевательствами личного Наставника, заставляли смотреть на движения своей меньшицы, открыв рот: каждый день в ее пластике появлялось что-то новое. И это новое поражало воображение!
С мэтром Колином тоже было… хм… интересно. Он приехал к нам домой на следующий день после нашего возвращения из дворца, слегка потерянным, сильно осунувшимся, но счастливым до умопомрачения. Причин для счастья оказалось предостаточно. Во-первых, после визита королевы Маниши его лавка превратилась в одно из самых посещаемых мест Лайвена. Правда, при этом сам портной и две его несчастные меньшицы забыли, что такое сон, так как шили почти круглые сутки, чтобы удовлетворить хоть часть потребностей благородных дам. Во-вторых, давно пропавшие поставщики вдруг воспылали к нему искренней любовью и уважением. Поэтому были готовы на все ради взаимовыгодного сотрудничества — привозить что угодно и откуда угодно, снижать цены и оставлять заказанное под слово. И, в-третьих, моя беседа с Чумной Крысой, а Конгера с главой гильдии портных в одночасье превратила Ореховую аллею в самое благополучное место Лайвена — по ней практически постоянно прогуливались волкодавы из Разбойного приказа и очень недобро поглядывали на всех тех, кто по внешнему виду не тянул на благородного.
К моей искренней радости, мэтр Колин не лебезил и теперь — поблагодарил за помощь, сообщил, что выполнил все мои распоряжения, в результате чего в его лавке не морщились даже королева Маниша и меньшицы Зейна, вернул пять золотых долга, а затем выложил на стол еще два увесистых мешочка:
— Мой заработок за эти дни, за вычетом стоимости материалов.
То, что заработок весь, чувствовалось по его эмоциям, поэтому я сказал, что эти вопросы он будет решать с моей советницей, и оставил его с Тиной. А через какое-то время с помощью комма увидел, как вытягивается лицо портного в тот момент, когда она закончила рисовать очередной набросок.
Не меньшее удовольствие мне доставляли и нормальные тренировки. Дорвавшись до возможности поработать в полную силу, я всю первую стражу изводил женщин отработкой «Кровавой Дорожки» и «Жалящего Аспида» на пределе доступных им скоростей. Первую половину второй рубился один против пятерых. А потом гонял Конгера и его парней. Естественно, успехи последних не шли ни в какое сравнение с успехами тех, кого регулярно изменяли. Но парни действительно старались, и это чувствовалось.