Эвис: Повелитель Ненастья

Горъ Василий

Девочки тут же унеслись прихорашиваться, а я вызвал к себе Селию и поинтересовался, не завалялось ли у нас на кухне чего-нибудь вкусненького. Девушка улыбнулась, сказала, что вкусненького у Аники всегда предостаточно, и унеслась это доказывать. А я подошел к окну, выглянул наружу и, посмотрев на низкое серое небо, моросящий дождь и кашу из снега и грязи, появившуюся даже на такой тихой улице, как наша, захотел обратно на остров.

Увы, шансов вернуться во владения Амси в ближайшую стражу не было, поэтому я удушил в себе это желание и нехотя вышел в коридор, так как увидел за окном знакомую

двуколку.

Доргетта ар Маггор ворвалась в дом, как ураган. Гордо сообщила, что с утра еле встала, но все равно позанималась, и принялась пересказывать последние сплетни. При этом не стояла на месте ни мгновения — скинула на руки подоспевшей Селии шубу, позволила девушке снять с себя заляпанные грязью сапожки, с наслаждением вдела ноги в меховые тапочки и как-то уж очень бодро рванула в сторону лестницы.

Переступив порог большой гостиной, сразу прошла к камину, устроилась в кресле, стоявшем ближе всего к огню, и устало вытянула ноги:

— До конца зимы меньше полутора десятин, а на улице холодно, как в Торрене!

— Ничего, скоро весна! — обнадежил ее я.

— Ага! — желчно подтвердила она. — На дорогах грязевые озера, за окном морось дней по пять-восемь и пронизывающие до костей ветра…

— Что-то случилось? — встревожился я, и на всякий случай прислушался к ее эмоциям.

— Не обращай внимания, просто с детства не люблю дожди.

Когда я задернул шторы, в комнате стало немного темнее, зато гораздо уютнее. Потом Селия притащила Доре кубок с горячим вином, и женщина, сделав пару глотков, расплылась в счастливой улыбке:

— Спасибо, милая, это именно то, что нужно!

Не обошла вниманием и выпечку — попробовала пирожное с каким-то очень хитрым кремом, с наслаждением облизала ложку и уколола. Меня:

— Девки тебя погубят: сначала раскормят, а потом…

— Мам, чтобы раскормить Нейла, надо запретить ему тренироваться! — донеслось от дверей, и в комнату ворвались мои красавицы.

— Что в принципе невозможно! — поддакнула ей Вэйлька.

— И потом, все места рядом с ним уже заняты! — грозно уперев кулачки в бока, добавила мелкая. — Так что никакие посторонние девки к нему не подберутся! А мы… отберем пять шестых всех вкусняшек и съедим их сами!

В этот момент Вэйлька «толкнула» меня Даром, и я, прислушавшись к окружающему миру, понял, что «воплощение искренней благодарности» прибыло. Через десятую долю кольца о том же сообщила и Селия:

— Арр, у наших ворот капитан королевской стражи Читтар ар Лоус…

…Заходить в дом ар Лоус отказался наотрез, сказав, что не располагает даже половиной кольца свободного времени. Тем не менее, кубок подогретого вина выпил с большим удовольствием. А потом приказал воинам сопровождения загнать во двор черную карету, запряженную четверкой очень красивых темно-гнедых гельдских кобылиц[1], а за ней — табунок еще из пяти таких же красавиц и мощного, злого даже на вид, вороного торренца.

— Его величество считает, что в весеннюю распутицу вашим супругам лучше передвигаться по Лайвену в карете! — улыбнулся капитан. — Ну, а когда дороги подсохнут, то на лошадях, достойных их красоты!

Я поклонился. А когда выпрямился — наткнулся

на его ехидный взгляд:

— Все остальные подарки в карете. Думаю, с ними вы разберетесь и без меня…

Когда за ар Лоусом закрылись ворота, я задумчиво потер переносицу, подозвал к себе Рогера, пожиравшего восхищенными взглядами подарки короля, приказал найти себе толкового помощника и привести его на беседу к Майре. Потом заглянул в карету, перенес в дом оба найденных там баула, и распорядился загнать роскошный ящик на колесах в каретный сарай. К этому времени на первый этаж спустились все дамы, включая Дору. Дарующие не торопились, так как знали, что арр Читтар уже уехал. А остальные жаждали встретить посланника короля, стоя рядом со мной. Услышав о том, церемония встречи отменяется, слегка расстроились. Но, подумав, потребовали поднять подарки в большую гостиную.

Я поднял. Отдал на растерзание первый баул, а через пару десятков ударов сердца невольно заулыбался, почувствовав в эмоциях мелкой нешуточное возмущение:

— А мы с мамой что, похожи на крашеных кукол?! Почему он подарил Майре, Найте и Вэйльке мечи и кинжалы, а нам паршивые украшения?!

— Ну откуда ему знать, что вы с Тиной — самая злобная часть боевой звезды рода Эвис? — пошутил я. — Ведь на все балы и приемы являетесь в платьях, красивые, как…

— … крашеные куклы! — в унисон мне продолжила Вэйлька, тут же увернулась от стремительного удара в живот, и, влипнув в подругу, заключила ее в объятия: — Забирай мои, мне не жалко!

— Не хочу! — надулась Алька. — Я, может, собиралась заявиться на ближайший бал…

— … небрежно поигрывая мечом от Зейна Шандора, путающимся в складках платья… — хихикнула Найта. — … и задумчиво накручивая какой-нибудь локон на дагу, подаренную им же!

— Дотроньтесь, пожалуйста, до какого-нибудь меча брачным браслетом! — внезапно попросила Амси в общий канал.

Я, Майра и Вэйлька выполнили просьбу искина. И почти сразу же услышали презрительное фырканье:

— Пффф! Аль, сталь так себе, и носить эти дрова тебе не пристало! В общем, при первой возможности забеги на остров, и я синтезирую вам с Тиной нормальное оружие.

Слава Пресветлой, благодарить призрачную хозяйку вслух в присутствии бабушки мелкая не стала. Зато догадалась повернуться ко мне лицом и благодарно склонить голову. Потом вспомнила о шутке Найты, и показала Дарующей язык:

— Ваши дрова нам с мамой не нужны! Мы с ней накрутим свои локоны на что-нибудь еще…

А когда увидела, что Найта сползает с кресла от хохота, и услышала истерический смех остальных, повернулась ко мне и обижено захлопала ресницами:

— Нейл, эти вредины меня обижают…

К содержимому второго баула Алька придраться не смогла: пересчитала, увесистые кожаные мешочки, полюбовалась на содержимое одного из них, и признала, что эта часть подарка нравится ей куда больше, так как оставляет простор для фантазии. Тем не менее, отголоски обиды на Зейна в ее эмоциях все еще чувствовались, поэтому я встал с кресла и пригласил всех желающих прогуляться на конюшню или в каретный сарай. Меня не поняли. Но когда прислушались к эмоциям и ощутили веселье, мигом оказались на ногах и рванули переобуваться.