Эволюционер из трущоб. Том 4
Шрифт:
Глава 23
Я услышал шипение, как будто прокололи автомобильную шину. Протяжное, громкое. Бросив рюкзак, я поспешил на склад, по дороге обнажив меч. Пройдя через приоткрытую дверь, я замер. Воняло палёной шерстью или чем-то похожим, а вот видно ничего не было. Ни Артёма, ни того, что издавало шипение. Только непроглядная пелена впереди.
Чёрная дымка поглотила половину склада, и за ней совершенно ничего не было видно. Зато было слышно. Слышно, как Артём рычит, как о бетонный пол лязгает что-то металлическое, и шипение. Постоянное, яростное,
— Да быстрее, твою мать! Меня сейчас прикончат! — снова заорал Артём, и я рванул через непроглядную тьму.
Сделав пару шагов в глубину чёрной дымки, я оказался на противоположной стороне склада. Здесь было хоть что-то видно из-за того, что свет проникал через дырявую крышу. На полу лежал Артём, держащий перед собой копьё. Его вены на предплечьях вздулись от натуги, ведь было непросто удерживать в вертикальном положении огромную паучиху, висящую на острие.
Тело паучихи лизало пламя, но тварь не желала помирать и неистово молотила костяными лапами, пытаясь попасть по своему обидчику. Её лапки заканчивались острыми крючьями, похожими на гарпун. Артёму приходилось нелегко. Он вертелся, как юла, стремясь избежать удара. Мудрый малый. Если такая лапка его загарпунит, то через пару мгновений и остальные лапы тут же вопьются в тело жертвы.
Я подбежал и с ходу нанёс удар, срезав две задних лапы. Паучиха дёрнулась так, что Артём не удержал копьё в руках. Пролетев по дуге, тварь рухнула на бетон, заливая его зеленой кровью. Разинув пасть, она зашипела, приподнялась на передних лапках и выставила вперёд брюшко, из которого тут же выстрелила паутина.
— Осторожно! — выкрикнул Прохоров, вскакивая с пола.
Но его опасения были излишни. Маны хватило ровно для того, чтобы воспламенить клинок моего меча. Я рассёк паутину, подскочил к твари и принялся её кромсать. Костяные ноги летели во все стороны. Зелёная кровь вырывалась струями из тела паучихи до тех пор, пока я не смог подобраться к ней ближе и обрушить меч на голову. С хрустом лезвие врезалось в хитиновый панцирь, оборвав жизнь чудища.
Первым делом я осмотрел помещение. Десяток коконов, подвешенных под потолком, а ещё кладка паучьих яиц в углу склада. Быстро достав кусок ткани из кармана, мазнул по зелёной жиже, мощным ударом вскрыл брюхо паучихи и забрал Слезу Мироздания, а после направился к кладке яиц.
Мерзкие скользкие яйца, покрытые слизью и волосками. Проткнул первое попавшееся, запихнул палец в слизь, но Ут ничего не сказала. Понятно, доминанты ещё не сформированы. От них нет толку.
— Нужно быстрее уходить. Мы наделали слишком много шума.
Прохоров остался на месте, вытирая с лица зелёные капли крови.
— Давай коконы сперва проверим, — предложил Артём.
— Дурак, если на звук сбегутся твари, нам конец.
— Дай хоть кладку спалить.
— Делай, что хочешь. Главное — быстро. Жду тебя у выхода.
Вернувшись в торговый зал, я выглянул на улицу. Никого. Хвала богам. Интересно, что это была за чёрная пелена? Способность паучихи или специфическая аномалия? Что бы это ни было, ясно одно. Всевидящее Око не пробивает через эту гадость. Видать, не такое уж оно и всевидящее, по крайней мере,
Зато теперь ясно, почему магазин был заперт. Выходит, эта пакость уволокла друзей гвардейца, и он остался один. Пока паучиха упаковывала покойников в коконы для последующего поедания, гвардеец запер магазин. Я достал из кармана связку ключей, опустил рольставни и попытался подобрать нужный ключ. С третьего раза у меня получилось. Значит, всё так и было. Интересно, откуда остальные ключи?
Запахло гарью. Со стороны склада повалил густой чёрный дым, из которого вынырнул Прохоров.
— Валим! — бросил он, подныривая под рольставни.
Я подхватил рюкзак и побежал вслед за Артёмом. Неслись мы аж до самой железной дороги. Километра два пробежали точно. Собирались заскочить в лес, чтобы скрыться от твари, парящей в небесах, но как только приблизились к его кромке, я ощутил уже знакомый химический запах. Пришлось бежать по открытой местности. Благо, всё обошлось, и никто не спикировал на нас с небес.
Поняв, что нас никто не преследует, мы замедлили шаг и потопали по рельсам в сторону деревни Чикали. Шли молча, Прохоров был какой-то нервный. Он то открывал рот, как будто хотел что-то сказать, то тут же его закрывал. Когда мы преодолели половину пути, он таки решился.
— Спасибо, — коротко бросил он.
— Ты о чём? — нахмурился я, так как уже улетел в свои мысли. Я думал о том, что делать с черепом ящера. Занятный материал, из которого мог бы получиться отличный артефакт. Осталось только…
— За то, что спас меня.
— Ты тоже пытался меня спасти от паутины, ведь так? — спросил я и толкнул его плечом так, что Прохоров едва не свалился с насыпи.
— Не было такого, — нахмурился он и отвернулся, хотя я заметил, что этот засранец улыбается.
— Значит, мне показалось, — улыбнулся и я, не желая продолжать давить на него.
Пусть и маленькими шажочками, но он исправляется. Идти было тяжело. Меч в ножнах, продукты за спиной, да и набегались мы порядком, а вот поесть так и не удалось. Нет, мы, конечно, могли бы сейчас сесть и перекусить, но, к счастью у нас и морды не крысиные, и даже хвостов нет. А значит, и обворовывать друзей — не наш метод.
Спустя час мы добрались домой. Ха. Забавно. Домой… Как же легко я воспринял это место домом. Тепло, никто не пытается тебя убить, кроме голода. И вот, это место уже может претендовать на звание дома. Правда, там нас никто не ждал, судя по всему. Дверь заперта. Постучали, никто не открыл. Я уже собирался выбить окно и залезть внутрь, как вдруг послышался звук открывающегося засова.
— Ребята! Вы вернулись? — с довольной миной на лице спросил Макар.
— Вернулись, блин, — фыркнул Прохоров и протиснулся внутрь.
— А чего он весь в зелёном? Насморк подхватил и сопли из носа натекли? — пошутил Макар, и ему тут же пришлось уворачиваться от пинка. — Да я ж пошутил!
— Чего так долго не открывали? Всё в порядке? — спросил я, закрывая за собой дверь.
— Да, всё отлично. Только жрать хочется. А чтобы было не так скучно, решили в карты поиграть.
— Откуда у вас карты? — нахмурился Прохоров.