Эволюционер из трущоб. Том 8
Шрифт:
Ух. Сегодня славный день, принесший множество открытий! Но это только начало. Впереди зачистка разлома, а может, даже двух. Будем посмотреть. Я вернулся в дом, где уже пахло перловкой с тушеной говядиной.
— Ты чего там грохотал? — спросил Артём.
— Морда твоя с самого утра меня бесит. Чтобы не дать тебе в харю, решил выплеснуть злость на полуразрушенном доме, — улыбнулся я, усаживаясь за стол.
— Ха-ха. Весельчак чёртов, — хмыкнул Артём и показал мне язык.
Взяв ложку в руки, я на мгновение погрузился в Чертоги Разума, чтобы посмотреть на карту.
Мы быстро перекусили и отправились в путь. Ехать нам пришлось всего ничего. Каких-то два километра, и мы на месте. Разлом расположился на окраине Кунгура, рядом с мостом, ведущим в село Филипповка. Да, то самое село, в котором мы через витрину въехали в магазин, а потом проводили археологические раскопки обледеневшей медвежьей туши.
Так вот, разлом находился справа от моста, у самого берега реки Сылва. Поблизости ни одной твари, только на снегу обилие странных следов. Как будто кто-то ступал босыми ногами. Соваться наобум в разлом глупо. Поэтому на разведку отправился Мимо.
Приняв форму воробья, он влетел в белёсое марево и показал мне весьма занятную картину. Огромный обожженый холм, низина которого утопала в чёрной плотной дымке. Мимо попробовал пробиться сквозь неё, но она оказалась прочна, словно камень.
Выжженный холм украшали выбеленные кости, торчащие то там, то тут. Костей здесь было превеликое множество. А на вершине холма находилась странная тварь. Сутулая, словно старик, с четырьмя руками, в каждой из которых имелась книга. Одна книга была красной, другая зелёной, а третья синей. Последняя же книга была белой, как мел.
Сутулое нечто раскачивалось из стороны в сторону, напевая лишь ему понятные мотивы. Что примечательно, я услышал одновременно два голоса, мужской и женский.
Мимо поднялся выше и увидел, что рядом с четырёхрукой тварью располагается алтарь, на котором подёргивается связанный мужчина. Он бесстрастно смотрит на своего пленителя, не испытывая никаких эмоций. Сперва мне показалось, что он опьянён каким-то дурманом, но нет, судя по всему, это очень храбрый человек.
Мимо облетел сутулого вокруг и показал мне его лицо. Это была какая-то насмешка над человечеством. Вместо глаз — два уродливых рта с острыми зубами, а там, где должен был располагаться рот, красовался один огромный алый глаз, нос и уши отсутствовали.
Справа от алтаря стояли грубо выструганные столбы, на которых висели пять человек. Выглядели они измученно, судя по всему, их долго морили голодом, периодически делая кровопускание, так как под каждым из столбов стоял таз с кровью. Удивительно, что эти бедолаги ещё живы. Упс… Кажется, меня заметили.
Четырёхрукий уродец сфокусировал свой единственный глаз на Мимо и заорал одновременно женским и мужским голосом:
— Мерзость!
Одноглазый выставил перед собой четыре книги и продемонстрировал мне весьма занятный урок рисования. Вся краска с красной книги перетекла на зелёную, смешалась с ней и поползла на синюю, а после
Я ощутил мощный выброс некротической энергии, и связь с Мимо оборвалась. Скривившись от боли, я посмотрел на ребят.
— Дай-ка угадаю, впереди нас не ждёт ничего хорошего? — вздохнул Артём. Казалось, что на его плечах сейчас лежит многотонный груз.
— На этот раз всё чертовски просто. Я бы даже сказал, слишком просто. — Я хищно улыбнулся и махнул рукой. — Топайте за мной. И да, Макар, приготовься стрелять. Нужен всего один меткий выстрел.
— А куда стрелять-то? — спросил Макар, снимая с плеча винтовку.
— Сам поймёшь.
Уверенным шагом я прошел через белёсое марево разлома. Раздался громкий хлопок, и мы оказались у подножья выжженного холма. В воздухе пахло тленом и разложением, с небес тускло светило угасающее солнце. Атмосферка та ещё.
Правда здесь всё как-то неуловимо переменилось. Тварь, стоящая на вершине, раскинула руки в стороны. Четыре книги окрасились чёрным, и из них лился поток чудовищной некротической энергии. Холм затрясся, из земли, бешено вращаясь, стали вырываться кости.
За спиной четырёхрукого в воздух взлетел пленник. Он трепыхался, словно бабочка, которую поймал любознательный мальчишка и вот-вот оторвёт ей крылья. Некротическая энергия сплелась в фиолетово-чёрный жгут, обхватила шею и ноги пленника, после чего потянула в разные стороны.
Плоть не выдержала и разорвалась пополам. Но вместо крови из жертвы хлынул ярко-голубой поток энергии, к которому тут же начали притягиваться кости, парящие над холмом. Постукивая, они стали объединяться в конструкцию, которую невозможно было не узнать. Костяной змей. Правда, он был намного больше того, что я встретил в пещере. Так вот, кто клепает эти костяные поделки!
Четырёхрукая образина зыркнула в нашу сторону и заорала:
— Изгнать мерзость с моих земель!
— Ты себя-то в зеркале видел? — хмыкнул я и повернулся к остолбеневшему Макару.
Да и не удивительно, что он замер. Подобное зрелище приходится видеть далеко не каждый день. Пришлось ударить его по плечу.
— Один выстрел. Прямо в глаз. Стреляешь, как только выстрелю я.
— Один выстрел, — прошептал Макар и кивнул.
Костяная змеюка была завершена лишь наполовину, ещё секунд двадцать — и процесс создания будет завершен. Правда, двадцать секунд — это целая вечность. Вечность, которую четырёхрукий не проживёт!
Бросив молот на землю, я со всех ног побежал вверх по склону. Пятнадцать секунд до завершения змея. Пальцы впиваются в кочку, покрытую пеплом, я карабкаюсь вверх. Десять секунд. Я пробежал лишь треть холма. Пять секунд. Понимаю, что не успею, да и зачем мне успевать? И так управлюсь.
Из хранилища я призвал Оторву и один маленький, резервный патрон, в который была заряжена жемчужина третьего ранга. Оторвёт руку, скажете вы. Да, я знаю. И что с того? Патрон в патронник, ружьё направляю в сторону четырёхрукой твари. Залп!