Эволюционер из трущоб. Том 8
Шрифт:
Чудовищный поток энергии толщиной в два метра вырвался из ствола и устремился к одноглазому, стоящему на вершине холма. Забавно то, что почва, встречающаяся на пути потока энергии, тут же испарялась. В последний момент я заметил, как два рта в глазницах твари искривились в усмешке.
Четырёхрукий выставил перед собой книги, из которых хлынула некротика. Энергия, выпущенная из Оторвы, наткнулась на непреодолимую чёрную стену. Раздался оглушительный взрыв, после чего некротика и концентрированная мана из Оторвы рассеялись.
—
Его вопль прозвучал одновременно с выстрелом Макара. Тело одноглазого надломилось, и он рухнул вниз с холма. Сутулая фигура, кувыркаясь, пролетела мимо меня. Макар попал точно в глаз. Знал ли я, что нужно бить в глаз? Нет, конечно. Но как по мне, так это было очевидно. Кстати, Оторва оправдала своё название оторвав мне руку по самый локоть. Больно…
Ритуал создания костяного змея прервался. Кости посыпались с небес, а пленник разорванный пополам, безвольно рухнул на вершину холма. Я обернулся и увидел, что одноглазый как раз докатился до ног Серого, который без промедлений отделил голову от туловища. Молодец. Предосторожность лишней не будет.
Шумно дыша, я забрался на вершину холма и хрустнул шеей. Довольно крутой холм, должен сказать. Подъём оказался не из простых. Со столбов на меня взирали пленники.
— Мир вашему дому, — кивнул я и, улыбнувшись, спросил. — Как дела? Зависаете?
Под «зависаете» я имел в виду их положение относительно земли, а не то, что они здесь развлекаются, но пленники истрактовали это по-своему и начали ржать. Правда их смех был больше похож на кашель.
— Кхе-хе-хе! Зависаем. Скажешь тоже, — ухмыльнулся мужик, который был похож на саму смерть. Кожа да кости.
— От работы отлыниваем, — улыбнулся боец, заросший бородой.
— Ага. Подумали, что лучше сдохнуть, чем снова в гвардии сапоги топтать, — добавил их товарищ с жутким шрамом от плеча до пояса.
— Ого. Так вы гвардейцы? — удивился я.
— Были гвардейцами, — кивнул худой. — А сейчас какие мы гвардейцы? Так, калеки. А вы кто такие будете? Чего по разломам шаритесь?
— Михаил Константинович… — я замялся, едва не ляпнув, что фамилия моя Архаров. — Багратионов. Поскольку барон Богданов погиб, я взял на себя святую обязанность защиты его подданных.
— Пха-ха-ха! — расхохотался бородач. — Парень, без обид. Но мы всей армией не смогли волну тварей остановить. Что может мальчишка с четырьмя друзьями?
— Ты прав, не многое. Всего-то освободил Ленск от уголовников, попутно зачистил десяток разломов, — гордо заявил я и, разумеется, немного приврал, говоря о разломах.
— Неслабо, — присвистнул шрамированный.
— Я тоже так думаю, — кивнул я. — А ещё в моём подчинении Барбоскин Тимофей Евстафьевич. Знаете такого?
Глаза пленников округлились.
— Это как так? — выдал тощий как смерть.
— В смысле? — изумился бородач.
— Евстафьевич ни перед кем колен
— Долго рассказывать. Лучше сами у него спросите, — я обернулся и свистнул. — Леший, достань Слезу! Остальные, топайте наверх! — Я повернулся к висящим настолбах гвардейцам и улыбнулся, но лица их были встревоженными.
— Парень, а ты чё такой спокойный? Или от болевого шока вообще ничего не чувствуешь? — спросил худой.
— Вы об этом? — уточнил я, подняв вверх обрубок правой руки. — Ерунда. Скоро заживёт, — отмахнулся я и перешел сразу к делу. — Понимаю, что ситуация не располагает к клятвам. Но мне катастрофически не хватает бойцов. Раз уж Барбоскин состоит под моим командованием, не желаете ли и вы присягнуть мне на верность?
Воцарилась тишина. Гвардейцы долго переглядывались, размышляя, стоит ли вверять свою жизнь в мои руки, но в конечном итоге приняли единственно верный выбор. Шрамированный вымученно улыбнулся и сказал:
— Михаил Константинович, ты нам жизнь спас. Так что не грех и отработать должок.
— Вот это разговор, — радостно сказал я.
В этот момент на холм забрались Артём и Серый, Макар всё ещё продолжал карабкаться.
— Ого. Кто эти бедолаги? — присвистнул Артём.
Гвардейцы тут же нахмурились. Ещё бы. Кому понравится, что его называют бедолагой?
— Не обращайте внимания. Это мой младший брат. Он со странностями, — сказал я и покрутил у виска.
— Сам ты со странностями, — надулся Артём и толкнул меня плечом.
— Всё, не бухти. Разрежь верёвки, а ты Серёг, помоги мужикам спуститься. Я пока займусь тем, что у меня получается лучше всего. — Подойдя к краю холма, я заорал во всю глотку. — Лёх! Как будешь подниматься, захвати мой молот!
— Ну, понятно, — буркнул Артём. — Лучше всего у тебя получается эксплуатировать окружающих.
— Не эксплуатировать, а грамотно делегировать полномочия, — подметил я, подняв вверх указательный палец.
Через пару минут наверх поднялся Леший. Он передал мне молот и жемчужину. И снова попалась золотая Слеза Мироздания. Вполне неплохо. А ещё он притащил с собой четыре книженции, которые держал тот уродец.
— Подумал, может пригодятся, — сказал Лёха и протянул их мне.
Книжки были исписаны сотнями рун, которые я видел впервые. Они были ещё более заковыристыми, чем те, что встретились в лабиринте ежа. А в остальном — книжки как книжки, никаких следов магии. Видать, чтобы это барахло работало, нужно расшифровать письмена и провести ритуал. Но я как-то не планирую создавать костяных змей.
Впрочем, некротический барьер можно было бы и освоить, но мне и без него хорошо. А будет ещё лучше. Знаете, почему? Потому что я нагрею Шульмана на кругленькую сумму. Продам ему одноглазого урода вместе с книжками. Уверен, за такой комплект можно просить не меньше сотни тысяч.