Эволюционизм. Том первый: История природы и общая теория эволюции
Шрифт:
Вскоре я заработал тяжелейший бронхит и вернулся в город, проработав в деревне лишь только год. Мне удалось устроиться преподавателем технической эстетики в профессионально-техническое училище. Но это было самое хулиганское училище в городе. В дни получения зарплаты учащиеся напивались и били стекла во всем квартале. Учительницы после проведения уроков, на которых над ними издевались дюжие ученики, часто рыдали в преподавательской.
Один из мастеров производственного обучения, который очень ценился дирекцией за образцовую дисциплину, царившую в курируемой им группе, наводил эту дисциплину довольно неортодоксальным способом. Будучи необычайно сильным
Тишина стояла такая, что пролетающая муха могла показаться громом. Заглядывавшие неоднократно в аудиторию директор и завуч постоянно допытывались у меня после занятий: «Как вы добиваетесь такой дисциплины? Вы что их бьёте?». Что я им мог сказать? Признаюсь, я ответил: «Ну что вы, я же педагог. Как я могу бить своих учеников. Просто я приковываю их внимание интересным и популярным изложением материала». Впрочем, не буду больше загружать читателей историей моих бедствий (напомню, что так называется книга замечательного французского средневекового философа-рационалиста Абеляра). Мои бедствия продолжались весь брежневский, а затем андроповский и черненковский периоды советской истории.
Скажу только, что при Андропове я едва не попал в страшные мордовские лагеря, где люди не выживали. В 1984 году (напомню, что так называется известный роман Оруэлла об ужасах социализма) я стал переписываться с другом, переехавшим в литовский город Клайпеду. Я знал, что письма перлюстрируются работниками КГБ, но сил терпеть окружающий маразм уже не было. Нужно было поделиться своими мыслями с надежным и понимающим человеком. Кроме того, я написал книгу, в которой на основе анализа многочисленных источников и собственных наблюдений делал непреложный вывод: советская власть не просуществует и десяти лет. Эта книга начала расходиться в самиздате.
И вот через некоторое время в институт, где я работал, явились два офицера КГБ, один из них в чине полковника, другой – капитана. Они вызвали меня в кабинет коменданта главного корпуса и предъявили мне пачку фотокопий моих писем другу и отрывка из моей книги с наиболее красочными антисоветскими пассажами. Допросы продолжались и в дальнейшем, уже в здании КГБ. Мне предъявили бумаги, из которых следовало, что меня собираются арестовать, судить и приговорить к заключению в мордовских лагерях, где содержались самые активные диссиденты. Но в 1985 г. к власти пришел Горбачев, и сотрудников КГБ я больше не видел к большому моему удовольствию.
От всех этих передряг и неурядиц меня спасала работа над собой и над творческим осмыслением происходящего в мире. Регулярные занятия психофизическим самосовершенствованием стали приносить плоды. Закалялась воля, повышалась устойчивость к стрессам, начали отступать болезни. Я всё это говорю не для того, чтобы читатели мне посочувствовали, а чтобы показать, в какой обстановке мне пришлось создавать зачатки науки о созидании здоровья. И здоровье наконец пришло через семь лет после начала работы.
Занимаясь самооздоровлением, я параллельно очень много читал и изучал литературу по проблемам, связанным со здоровым образом жизни, осваивал различные тренировочные комплексы, проверял их действие на практике. Постепенно накапливались знания и опыт,
Главной идеей, которую я заложил в осуществлённый мною синтез западных и восточных традиций самооздоровления, была идея мобилизации. С самого начала я понял, что если я хочу добиться исправной работы своих измученных болезнями органов, я должен мобилизовать их на войну против их изъянов посредством вложения в них определенной биологически активной работы и целенаправленного человеческого труда. Эта идея и явилась исходной клеточкой эволюционно-мобилизационного подхода и предложенной в дальнейшем на его основе общей теории эволюции. Фактически речь шла в этот период о направленной эволюции человеческого организма и психики в онтогенезе.
Вскоре у меня родились дети – мальчик и девочка, Мишенька и Лизонька. В отличие от меня, они были вполне здоровыми детьми. Тем не менее, я стал с семидневного возраста заниматься с ними для укрепления их здоровья. Я применял массаж, работал с ними по апробированной в медицине системе тренировок младенцев, а затем детей младшего возраста, изобретал новые полезные упражнения. В самом раннем возрасте они совершали со мной длительные прогулки по лесу, который рос невдалеке от нашей квартиры. Я мобилизовал своих детей на здоровую жизнь. Они раньше других детей начали ходить и говорить.
Увы, неумолимое время течёт слишком быстро, дети повзрослели и уехали за границу. Лиза переехала в Италию и живёт в Риме, Миша со своей женой нарожали четырёх детей – двух мальчиков и двух девочек. Да будут с ними мир и здоровье! Думаю, это был первый опыт психофизического совершенствования детей с самого раннего возраста. По крайней мере другие опыты мне неизвестны.
Получив положительные результаты от своего многолетнего эксперимента по мобилизации человеческого организма на здоровое функционирование, я стал задумываться о сущности мобилизационных процессов и их значении в природе и обществе. К этому меня привёл именно мой эксперимент над собой, над своими детьми и несколькими учениками, которые, как и я, регулярно занимаясь, избавились от своих болезней. Это был, безусловно, философский эксперимент, целью которого было познание своих возможностей и осмысление человеческого бытия. Философия никогда не была экспериментальной наукой, и хотя внешние обстоятельства нередко ставят нас в экспериментальные ситуации, активный эксперимент по эволюционному пересозданию жизни может нас многому научить.
Анализируя итоги этого эксперимента, я рассуждал так: если мобилизация организма биологически активной, эволюционно значимой работой может навести порядок в этом организме, значит, фактор мобилизации имеет гораздо большее значение в эволюции, чем ему отводилось прежде. С детства я постоянно интересовался всемирной историей. Мой метод работы с литературой связан с тем, что я никогда не доверяю одному источнику. Прежде чем вынести какое-то суждение, я должен изучить всю доступную мне литературу. Неоценимую помощь в этом мне оказывают выставки новых поступлений крупных библиотек, которые я регулярно посещаю с 1974 года. Нет для меня большего удовольствия, чем напитывать мозги разнообразной информацией. Это даже вкуснее, чем самая изысканная пища.