Эволюция Генри 2
Шрифт:
— Это не он. — Повернулся он к одному из центровых, поджимая губы. — Сломайте этому уроду руку, — плюнул он на асфальт и залез в машину.
Центровые мигом скисли, а в глазах одного из них появилась ненависть — он и шагнул первым ко мне, пока люди Майка рассаживались по местам, а джипы отворачивали от дома.
— Нельзя ломать! — Заступил одному из бойцов дорогу охранник. — Он этой рукой работать завтра должен!
— А левой он не может?
— Он обеими работает. — Покачал
А ведь тот человек, с которым мы договаривались о защите, выглядел худым, как щепка. Правда, обращался я к нему «мистер Лопес, сэр», знать не зная, про имя и кличку.
— Ладно, — развернулся центровой к машинам и с тоской проводил взглядом чужаков. — Уходим! — Скомандовал он своим.
Через какое-то время возле дома осталась только поднятая машинами пыль.
— Ты бы завязывал жрать это дерьмо, — покосившись на меня, даже не думавшего прерывать процесс, осуждающе выговорил охранник.
Я же восторженно смотрел по сторонам, на небо, на зелень, изображая приход — ровно до момента, как меня развернули за плечи и мягко отправили вниз.
По ступенькам я двинулся самостоятельно — еще толкнут, надо оно мне… А ноги начали дрожать только в момент, когда за спиной хлопнули дверью.
Как спустился, перестали гнуться колени. Мне подставили стульчик сзади, на который я буквально упал, тяжело и глубоко дыша.
Агнес аккуратно стерла с моего лба выступивший пот, а Марла слегка болезненно нажала снизу.
— Ты смотри, все еще стоит, — хмыкнула она.
— Он, похоже, теперь всегда стоять будет, — выдавил я из себя сомнительную шутку, усилием воли расслабляя лицевые мышцы.
— Ну, это мы посмотрим, — деловито скинула Марла свой парик, снова спускаясь на колени. — Я еще не заработала на свой апельсин!..
Утром, конечно, охраннику в глаза смотреть было и в самом деле неловко — даже изображать не пришлось. Я, бочком приближаясь к мужику, развалившегося у крыльца соседнего сгоревшего дома, наблюдал ехидное любопытство и полуулыбку.
Мол, идет к нему приличный человек, одетый пусть и скромно — ботинки, черные брюки, темно-синяя гавайка — косит под нормального. Но он-то знает…
— Прими, уважаемый, — Выложил я на ладонь чистый носовой платочек и, опасливо оглянувшись по сторонам, показал три завернутых в тряпку патрона.
— Да ладно, забыли, — благосклонно забрали с руки подношение вместе с платком. — С кем не бывает. — Хотел он уже отвернуться, но заметил еще один платочек в моих руках и посмотрел удивленно.
— Джанет умерла. — Поник я. — Когда эти вчера приехали, начался приступ. Вот и… Утром холодная.
— Соболезную, — все еще вопросительно
— Мне бы тачку: тело вывезти и похоронить. — Отрицательно покачал головой я и осторожно присел на ступени поодаль. — Она верующая была.
— На тачку у тебя не хватит.
— А если хату добавить? — Кивнул я на остов дома, где мы проживали. — Я вчера электричество подрубил, с рынка принес обогреватель, лампы. Светло, тепло. Можно сдавать приличным людям задорого.
— А ты куда денешься? — Хмыкнул он задумчиво.
— Мы с Ребеккой все, сваливаем. Не пошло у нас. — Поежился я. — Эти, из кадиллака, по-любому мне все сломают, если встретят. Мне тут не жить.
— Разрешение спросили?
— Да какое разрешение? Уехал хоронить труп, куда-то пропал. Пока меня хватятся, ты хату со своими уже кому-то пристроишь. А я — так, мелочь. Забудут через день.
— Ты-то ладно, а шлюшка?
— Вчера ее так заездили, что она ходить нормально не могла. И все это — за один апельсин. Разве это нормально?
— Жизнь — штука жестокая. Без разрешения уйдет, еще хуже будет.
— Не у кого спрашивать. Гонсалес пропал. Днем был, ночью не стало. А под здешних мамок, с вашими расценками, ей не в цвет. Да и не рабочая она все равно на пару дней.
— Так и не попробовал, — разочарованно цокнул охранник.
— Тебе ли жаловаться, тут молодые в очереди стоят…
Мужик ощерился самодовольной улыбкой.
— Так что? Мы едем хоронить старушку, а тебе хата? — положил я платок с патронами рядом с собой.
— Вещи покойной тоже заберу, — принял он решение, забирая аванс.
— Давай я тебе их сначала покажу, — поднялся я вслед за ним.
— Ага, тащи все наверх. Лало!!! — Заорал он без паузы, обращаясь куда-то вдоль по улице.
Я присмотрелся — молодой паренек лет двенадцати намывал «Хонду Цивик» в самодельном спортивном окрасе — с тонированными вхлам стопами и с двумя синими полосами поверх белого цвета.
— Да, дядя?! — Заорали в ответ.
— Садись в машину и тащи свой зад сюда!!!
Кивнув охраннику, я заторопился к родному подвалу.
Вещи уже были сложены у верхних ступеней — нам с Марлой, она же Ребекка, вытащить все — минутное дело. Только с Агнес, изображающей трупное окоченение, пришлось повозиться — но вынесли и ее, остановившись перед заинтересованным пареньком и его дядей.
— Труп отвезешь в парк, этих туда же — они родственницу похоронят. — Скомандовал мальцу охранник.
— Да я только тачку отмыл!
— Еще раз помоешь, — треснул подзатыльник. — Что там у нее за шмотки? — Обратился он ко мне.