Эволюция
Шрифт:
За ограждением виднелись деревянные постройки из досок, напоминающие караульные вышки и возвышения с площадкой сверху. На одной из таких площадок стоял мужчина в длинном плаще с надетым на голову капюшоном, он демонстративно махал друзьям рукой, как бы приглашая их. Сквозь ветер слышался человеческий голос:
– Сюда! Давай ко мне!
Тут же через ограждения с колючей проволокой на верёвках спустилась широкая лестница с перилами, больше похожая на трап самолёта, по такой лестнице можно было бежать и не карабкаться наверх. Андрей повернул КАМАЗ в сторону этой лестницы. Женя непонимающе взглянул на него.
– Там завал!
Взглянув туда, куда указал Андрей, Женя понял, что они действительно не проедут вперёд - дорога была перекрыта различным хламом. Ловушка каннибалов захлопнулась и теперь им деваться некуда, как только искать своё спасение на территории военного института, тем более их демонстративно приглашают.
Как только КАМАЗ остановился напротив спущенной лестницы, Женя, схватив сумку с боеприпасами и двумя запасными АК-74, лежащими внутри, изрядно испачкавшись в крови и мозгах каннибала, выскочил из кабины автомобиля. Не теряя времени, зная, что Андрей следует за ним налегке и прикрывает его спину, побежал вверх по лестнице.
– Сюда! – указал мужчина на решётчатый проход, похожий на туннель, ведущий в здание.
Женя нырнул в него - Андрей вслед за ним. Мужчина в плаще потянул верёвку, и лестница взмыла вверх. Её подъёмная конструкция была проста как мир, представляла собой разновидность подъёмного механизма, называемым «Журавлём» или рычаг с противовесом. Устройство представляло собой толстое длинное бревно (журавль) на рассохе (бабе) с лестницей-трапом на одной стороне и бетонными блоками на другой.
– Проходите внутрь! – сказал мужчина, как оказалось, с большой и довольно-таки объёмной бородой и тут же проследовал за ними в туннель из решёток, закрыв за собой такую же дверь из металлических прутьев.
Опасности пока не ощущалось, было лишь удивление и любопытство встретить ещё одного нормального человека в этом богом забытом мире. Поэтому Женя пошёл туда, куда указал мужчина, за ним Андрей. Замыкающим следовал хозяин, поселившийся в столь странном месте и, судя по постройкам вокруг, неплохо так поселился.
Они прошли улицу по коридору, сделанному из решётки, и зашли в дом, вернее это был не дом, а учебный корпус института, его холл. Наверное, раньше он был светлым и располагающим, теперь же холл представлял собой куб решётки из толстых прутьев, действующих угнетающе. Двери, чтобы выйти из этого куба, были закрыты, и Женя с Андреем остановились, дожидаясь хозяина этих мест.
Мужчина в плаще не зашёл за друзьями следом; позади громыхнула металлом тяжёлая дверь, закрывшись с характерным звуком, словно это была дверь в сейф банка. Друзья недоумённо и недоверчиво уставились на закрытую дверь, тревога ещё не успела парализовать их тела, почему-то доходило очень медленно, что их просто закрыли в монолитном, судя по виду толстых с большой палец толщиной прутьев, решётчатом кубе.
Глава 4 Юля
Юля
– Никита! Перестань злить собаку! – крикнула Юля, помешивая суп, на мальчишку, разыгравшегося с Рыком, пытаясь отобрать у того мягкую игрушку.
Все плюшевые игрушки,
– Я его первый нашёл в двадцатой квартире! У Рыка целая комната игрушек! – проявляя настойчивость, ответил Никита, продолжая бороться с собакой.
— Вот сейчас он тебя цапнет за жопу, будешь знать! Зачем ему показал? Унёс бы к себе в комнату, Рык бы не претендовал, а так он думает, что ты зайца у него взял, – не желая влезать в разборки, предупредила Юля.
Входная дверь открылась. Из морозного подъезда, покрывшегося белыми хлопьями инея, зашла Аня. Она была одета по-зимнему, на улице второй день шёл снег с сильным ветром. Температура не поднималась выше минус десяти градусов по Цельсию. Наступила самая настоящая зима, хотя на улице был ноябрь месяц.
Скинув зимние ботиночки, Аня, не раздеваясь, прошла на кухню и, положив на столовый стол пакет со свежими шампиньонами, приблизилась к печке погреть руки.
– Борис опять попрошайничал. Ох и прожорливый он, – поделилась новостью Аня, имея ввиду самого крупного карпа в бассейне, что оставили на будущий расплод.
Было пока неизвестно: самец это или самка, но все негласно назвали данный крупный экземпляр водоплавающего Борисом, который и вправду отличался прожорливостью и гонял всех остальных карпов. Юля, взяв грибы со стола, помыла их и принялась нарезать - сегодня ожидался грибной суп-пюре.
– Везде натопила? – спросила она Аню.
Внутри, в животе, что-то шевельнулось. Юля замерла с ножом в руках, прислушиваясь к ощущениям.
«Наверное, газы в кишечнике - вчера ела пироги с капустой», - подумала Юля для того, чтобы почувствовать шевеление ребёнка в животе, срок ещё маленький, или нет. Спросить было не у кого, а её беременность была первой в её жизни. Читать специальную литературу, которая наверняка найдётся в Жениной библиотеке, было банально лень, да и некогда, дел столько, что присесть толком не получается, быт съедал значительную часть времени.
– Угу, – ответила Аня и продолжила:
– В пятой и тринадцатой колонии чистить надо, гули всё загадили.
Почему Аня голубей называет гулями, никто не знал, но все давно к этому привыкли. То, что в этих двух колониях птицы чем-то заболели и у них сильный понос, Юля знала. Женя их пытался лечить, но, по всей видимости, безуспешно.
Опять накатило беспокойство, Андрей с Женей должны были вернуться ещё позавчера, она даже приготовила праздничный ужин, ведь это было значимым событием. Напекла пирогов, сделала торт, который дети уже съели. Но они так и не вернулись, хотя обещали возвратиться максимум через два дня. Уже пошли четвёртые сутки. Она, как только появлялось время, поднималась на крышу, внимательно разглядывала дорогу, по которой они должны приехать обратно, прислушивалась, не слышен ли звук работающего двигателя КАМАЗа - все безуспешно.