Эволюция
Шрифт:
Подойдя к спуску на лестницу второго подъезда, именно в нём находилось жилище сумасшедших подруг, Юля заметила Рыка. Собака стояла на входе, смотря вниз на лестницу подъезда. Рык не лаял, был неподвижным, словно отлитый из бронзы. Даже когда Юля приблизилась, он не завилял хвостом, как обычно, продолжал, не меняя своей позы, смотреть вниз. Юля очень удивилась такому поведению Рыка, он так себя при ней ещё не вёл. Поэтому она, поставив клетку с птицей на снег, осторожно, стараясь не сильно скрипеть снегом под ногами, подошла к входу и посмотрела вниз, в подъезд. Лестница была пуста, свет через окна хорошо освещал подъезд,
– Рык, ты чё? – задала она вопрос, почему-то невольно говоря при этом шёпотом.
Рык, метнув на неё взгляд, виновато вильнул хвостом, облизнулся и опять принял напряжённую, застывшую позу, уставившись глазами на лестницу, при этом тихо, почти беззвучно зарычал, показав свои клыки. Напряжение собаки передалось Юле, и ей стало не по себе. Она мгновенно вспомнила сегодняшний инцидент в этом подъезде, благодаря которому она стала обладателем шишки на лбу, напоминающую рог, такую же изогнутую кверху.
Может, сумасшедшие смогли сломать дверь в подъезд, попасть на первый этаж, где сейчас и находятся, а собака чувствует их и нервничает? Аккуратно, стараясь чтобы иней, лежавший на бетоне, как можно меньше хрустел под ногами, Юля начала спуск. Повинуясь охватившему её страху, вынула из стандартной кобуры, какая была у всех, пистолет. Этих кожаных изделий, изъятых из оружейки следственного изолятора, была целая сумка, поэтому ими экипировались все - других не было. Вспомнив, что пистолет не взведён в боевое положение, Юля сначала хотела исправить оплошность, но одёрнула себя. Лязг затвора будет слышен на весь подъезд.
Рык, следуя вслед за девушкой, как будто чувствуя её настрой, тоже шёл, аккуратно ступая на снежные хлопья, покрывшие весь подъезд. В подъезде, кроме хруста инея под ногами, была полная тишина, и это было нормально, ведь в нём никого не должно быть. Двери в тюрьму двойные, прочные, железные, плюс обиты тёплыми одеялами с обеих сторон, ещё ширмы из шерстяного сукна - все для теплоизоляции, но они же, не давали проникать звукам в подъезд из квартиры, где содержаться подруги. Поэтому как бы шумно не вели себя две каннибалки в своих клетках, в подъезде была тишина.
Спустившись до восьмого этажа, Юля, пройдя по лестнице чуть ниже, выглянула на пролёт седьмого этажа, туда, где располагалась тюрьма, и чуть не вскрикнула, от ужаса. Сначала она увидела на лестнице шерстяную ширму, что закрывала входную дверь, затем обрывки ватных одеял, лежащих на полу, а затем несколько человеческих ног, стоявших на обрывках ткани и ваты возле самой двери. Спускаться ниже почему-то сразу перехотелось, Юля тихо развернулась и пошла так же осторожно наверх.
Наверное, всё бы обошлось, она перекрыла бы выход на крышу, а на следующий день, пошумев, перестреляла сумасшедших столько, сколько бы смогла. Потом бы приехал Женька с Андрюшкой и зачистили бы подъезд. Заодно бы выяснили, как группа сумасшедших смогла проникнуть внутрь. Но все испортил Рык, он банально залаял, когда Юля была на девятом этаже.
Только услышав сначала рычание, а затем звонкий лай Рыка, Юля побежала, что есть мочи. Но в первую очередь она хотела закрыть решётку сверху, её нужно было всего лишь потянуть на себя и захлопнуть. Женя с Андреем установили на всех четырех выходах
Поэтому, выскочив на крышу, Юля, не трогая решётчатую дверь, что есть силы, преодолевая глубокий снег, побежала к своему подъезду, где находилась квартира с детьми. Дверь на крышу своего подъезда она по- любому закроет, даже если собака отстанет, дети для неё важнее Рыка. Тем более в оставшихся двух подъездах Рык точно сможет спрятаться или убежать, там его сложнее будет поймать, у собаки будет больше возможности для манёвров. Ещё имеется такой отвлекающий фактор, как колонии голубей, на которые неминуемо натолкнутся сумасшедшие, гоняющиеся за собакой, и это точно должно их отвлечь, что увеличит шансы Рыка в разы. Несмотря на это, она всё же повернулась в сторону второго подъезда, вернее его входа, чтобы посмотреть, где там Рык. Если есть возможность ей бы всё-таки хотелось, чтобы собака успела вместе с ней укрыться в спасительном подъезде.
Собаку Юля не увидела, зато бабу в лохмотьях похожую на неандертальца, несущуюся на неё, как паровоз, она увидела точно. Расстояние было столь незначительным, что Юля лишь успела поднять пистолет в своей руке и нажать на курок или спусковой крючок, сейчас это было неважно, как эта штучка называется, главное было в том, что выстрела после нажатия не последовало. Ну конечно, кто бы сомневался - она забыла передёрнуть затвор, а, следовательно, патрона в патроннике нет, мелькнула мысль. Сильный удар откинул её метров на пять от входа в третий подъезд.
Почему она не потеряла сознание, осталось для неё загадкой, так как Юля на своей спине пропахала метра четыре по мягкому снегу. Неандерталец в женском обличье, не останавливаясь, бросился на лежавшую в снегу Юлю. После удара и последующего полёта и падения у Юли пропал страх и паника, что её гнали в свой подъезд, домой, к детям. Наверное, подсознательно она поняла, что не успела, а сумасшедшие редко передвигаются поодиночке, следовательно, скоро, верней очень скоро на неё набросится толпа, а значит, нет шансов.
Мелькнула мысль о малыше под сердцем, что ему не суждено родиться, что Аня с Ником услышат выстрелы и закроются в квартире. Продуктов в доме много, хватит детям на месяц, а может и больше. Дров, правда, маловато, но, надеюсь, догадаются разобрать мебель, протянут до возвращения мужчин. За эти несколько секунд Юля передумало о многом, руки сами автоматически потянули затвор на себя и отпустили.
Крупная бабища была уже в двух шагах от неё. Юля хорошо разглядела её наряд. Тёплое шерстяное одеяло с проделанной дыркой посередине, куда была просунута косматая голова, а две половинки этого одеяла висят спереди и с сзади. Перетянуто одеяло на поясе мужскими джинсами, обе штанины завязаны в узел на животе. Ноги было трудно разглядеть, так как они находились в снегу, но было похоже, что на них тоже что-то намотано, а не одето.