Евреи в русской армии: 1827—1914
Шрифт:
Когда закон о кантонистах был распространен на евреев, ужас объял еврейский народ. Рабби [Шнеерсон] организовал специальный комитет из трех отделов. Первый из них помогал общинам снизить рекрутскую квоту. Второй спасал еврейских детей, создав «Общество воскрешения из мертвых» (Chevra T’chiyas Hamaisim). Третий посылал своих представителей к рекрутским участкам, чтобы утешить детей и укрепить их в верности иудаизму. Эта невероятно ответственная деятельность означала огромные расходы и ежеминутный риск доноса. Тем не менее в течение двенадцати лет, с 1827-го по 1839-й, только те, кто непосредственно был вовлечен в деятельность комитета, знали о его работе{250}.
Похоже, цитируемый нами источник изрядно искажает и, безусловно, модернизирует факты. Закон о рекрутчине касался всех евреев России, далеко не только детей — будущих кантонистов. «Общество воскрешения из мертвых» как форма еврейского самоуправления не упоминается ни в одном из известных нам источников по еврейской социальной истории в целом
Действительно, еврейские рекруты, особенно происходившие из Царства Польского и Литвы, проявили стойкий интерес к самоуправлению. Связан он был прежде всего с требованием еврейской традиции отправлять обряды веры (т. е. совершать богослужение) в миньяне, минимальном кворуме из десяти человек. В соответствии с еврейским законом, для молельного общества — своего рода передвижной синагоги — достаточно десяти взрослых евреев и свитка Торы. Из солдатских миньянов и возникали впоследствии самоуправленческие общества и армейские синагоги. Так, например, еврейские солдаты нескольких полков, расквартированных в Белостоке, организовали особый солдатский кворум в местной синагоге, а затем преобразовали его в молельное общество. В 1871 г. общество формально подтвердило свое существование, заведя собственную записную книгу (pinkas{252}), названную «Пинкас общества Путь праведных солдат Белостока» (Mesilat yesharim shel hayalim be-Bialystok) и содержавшую подробный, развернутый устав. Согласно ему, общество создавалось прежде всего, чтобы укрепить в солдатах еврейского происхождения иудейскую веру и помочь избежать склок и скандалов в солдатской среде. Устав также включал классические требования иудейской традиции, приспосабливая их для армии, — посещение больных, погребение мертвых и сбор пожертвований на нужды солдатского братства{253}.
В подавляющем большинстве случаев армейские пинкасы, написанные на древнееврейском языке и реже на идише, до нас не дошли. Единственный известный западным историкам пинкас такого рода был опубликован и проанализирован Майклом Станиславским{254}. Этот важный документ позволил заглянуть внутрь общества «Читающие псалмы» (Hevrah Magidei Tehillim) Копорского полка. Общество было основано в 1864 г., а после 1867 г., вероятно, прекратило свою деятельность{255}. Общество отличалось строгой дисциплиной и иерархией. Его члены участвовали в ежедневном коллективном богослужении, несли персональную ответственность за поведение членов, выбирали своих руководителей, собирали пожертвования, платили штрафы, а также имели особый фонд для написания собственного свитка Торы. Среди членов общества были как взрослые евреи, взятые по набору, так и бывшие кантонисты, продолжавшие армейскую службу в армии. «Читающие псалмы» — как, вероятно, и многие другие общества такого типа, — стремились заменить собой общину и потому выполняли функции десятка других традиционных обществ. К сожалению, кратковременное существование общества не позволяет подробно остановиться на его деятельности. По той же причине мы не можем восстановить взаимоотношения общества с солдатами-евреями новых наборов и непосредственным военным начальством.
Наше представление о еврейском самоуправлении в армии существенно расширил новонайденный пинкас общества «Хранители веры» (Hevrah Shomrei Emunah) Брянского полка{256}. Общество было образовано в Белостоке в 1843 г., при Николае I, в разгар первого призыва польских евреев в армию. Оно продолжало непрерывную полувековую деятельность вплоть до конца правления Александра III. Последние записи в пинкасе сделаны в Кременчуге в 1893 г., в эпоху, когда начинается революционно-политическое брожение в еврейской среде — и, как следствие, в среде солдат, которых судьба российского и еврейского пролетариата вдруг начинает беспокоить больше, чем дедовская традиция.
Создателем общества был рабби Элиакум-Гетцель Меир Подрабинек (ум. 1850). Именно он подписался первым под уставом общества в 1843 г. Текст устава предполагает блестящее знание арамейского и древнееврейского языков, характерное скорее для образованного раввина, чем для солдата. Наоборот, ошибки в письменном тексте свидетельствуют, что Элиакум-Гетцель, вероятнее всего, диктовал пункты устава самому грамотному из солдат, умевшему аккуратно писать (у самого Подрабинека почерк ужасный){257}. Рабби Подрабинек — немаловажная фигура в еврейском Белостоке. В конце 1830-х годов его выбрали главой раввинского суда, а ко времени появления общества Шомрей эмуна он уже был известен в общине как активный деятель организаций еврейского самоуправления. В 1832 г. он поддержал общество «Неугасимая лампада» (Hevrah Ner Tamid) и стал его членом, затем помог обустроить
На протяжении первых двадцати дет после образования общества Брянский полк непрерывно находился в движении. Из занесенных в пинкас раввинистических записей — своеобразных рекомендательных писем — следует, что еврейские солдаты Брянского полка устанавливали контакты с местной еврейской общиной и с раввином почти в каждом населенном пункте, где квартировался полк. На то было несколько причин. Во-первых, солдаты, судя по всему, пользовались случаем, чтобы провести субботу в общине, среди своих. Начальство, видимо, не возражало. Во-вторых, как правило, после субботы солдаты просили общинного старосту либо раввина сделать соответствующую запись в пинкасе — своего рода рекомендательное письмо, открывавшее им двери гостеприимства в любой другой общине. Между 1842 и 1859 гг. по крайней мере девятнадцать раввинов Польши, Галиции, Украины, Бессарабии и Буковины сделали записи в пинкасе общества{260}. Последним написал свою рекомендацию в 1882 г. Исраэль Яков Ябец, раввин Кременчуга, где полк был постоянно прописан с конца 1860-х годов. Рекомендации написаны по стандартной формуле. Чтобы представить себе силу этих рекомендаций, приведем одну из них. В 1853 г. корецкий раввин Меир Раппопорт записал:
Люди, упомянутые в этой книге, собрались в священном обществе и открыли свои сердца добрым делам. Дабы укрепить опоры мира — изучение Торы, служение Всевышнему и исполнение заповедей, — они установили для себя твердый устав, решив служить нашему Создателю и исполнять его волю. Столь же важно для них исполнять волю и приказы нашего Государя, да возвеличится его слава. Они просили меня расписаться в их книге и подтвердить праведность их деяний. С великой радостью выполняю эту просьбу! Куда бы они ни пришли, где бы они ни остановились, пусть им будет оказана всяческая помощь, не дай Бог им придется вкушать запретное! Пусть будет окончательным их спасение! Да узрят они Сион и возрожденный Иерусалим!{261}
После 1882 г. 35-й полк обосновался в Кременчуге, и, поскольку местный раввин уже расписался в пинкасе общества, никаких последующих записей сделано не было.
Трудно дать однозначный ответ на вопрос, насколько тесно общались солдаты, члены общества, с другими еврейскими солдатами полка. Кроме того, в отличие, скажем, от записной книги общества «Читающие псалмы» Копорского полка, пинкас общества «Хранители веры» не содержит никаких сведений о возрасте, сроке службы, профессиональной принадлежности, военном чине и профессиональном происхождении своих членов{262}. Единственная важная деталь — внутренняя динамика общества. Общество «Хранители веры» насчитывало 28 членов в 1843 г., 49 — в 1883-м и 44 — в 1893-м. Согласно военной статистике, в Брянском полку было 42 еврея в 1885 г., 69 — в 1886-м, 13 — в 1887-м и 32 — в 1889-м{263}. Из сравнения данных следует, что подавляющее большинство еврейских солдат Брянского полка состояло в обществе «Хранители веры»{264}.
У членов общества «Хранители веры» было определенное понятие о внутренней иерархии общества и четкое представление о престиже, отражавшееся на результатах выборов. Как только Брянский полк осел в Кременчуге — и сразу после введения Закона о всесословной воинской повинности — общество еврейских солдат проявило недюжинную активность. В течение четверти века в обществе регулярно сменялось руководство, о чем делались соответствующие записи (в 1876, 1882, 1883, 1884, 1885, 1886, 1887 и 1893 г.). В 1843 г. выбранные в руководители общества еврейские солдаты польского происхождения оставались на своих постах почти двадцать лет, вероятно, вплоть до увольнения со службы. То же самое случилось и с солдатами 1876 г. набора: новобранцы оставались при своих позициях все шесть лет действительной службы. Своеобразный демократический сдвиг произошел в 1881 г., когда выборы стали проводиться регулярно и руководители менялись каждый год. Правда, теперь вместо главенствующих польских евреев в обществе лидерствовали земляки из Тульчина, постоянно занимавшие места двух старост и трех выборных (габаим и борерим){265}. В последние десять лет деятельности общества Дов Бер Либер из Бердичева, общественный писарь, хорошо знакомый с законами ритуального еврейского письма{266}, выполнял функции писаря, хранителя записной книги общества (шомер ха-пинкас) и, по-видимому, лично отвечал за сохранение целостности общества и его традиций{267}.