Еврейские погромы и национализм
Шрифт:
Не менее интересно получается с Саратовым, если искать дополнительные источники, разоблачающие избирательность информирования читателей сытинским «Русским словом». Становится ясна подрывная работа левой печати.
Как пишет дочь П.А. Столыпина, 19 октября в Саратове состоялся революционный митинг на театральной площади, где «призывали к немедленному свержению царя». Саратовский «городской голова Немировский скрылся в доме архиепископа. Толпа направилась громить этот дом, но остановилась перед запертыми воротами высокого каменного забора. Перед воротами стоял одиноко, как полотно бледный часовой. Правые, хотя и малочисленные
Революционерам едва не удалось разгромить дом владыки, но это у левых газет не выслужило упоминания, главное – сгорела синагога. Не говорится и о том, что убитые и раненые были жертвами типовой для тех дней стрельбы из револьверов в монархистов, которым приходилось на ходу вооружаться камнями и палками для борьбы с заранее подготовленными к бою террористами.
Зарвавшиеся в несуразно несоразмерной с реальностью апологии биографы Столыпина Дмитрий Табачник и Виктор Воронин в 2012 г. в серии «ЖЗЛ» совершенно превратно описали еврейский погром в Саратове, возлагая вину исключительно на ультраправых врагов Столыпина. В подобных биографиях всегда некритически воспроизводятся фантастические оценки исключительности Столыпина на политической арене, а в завершении непременно излагается поистине сумасшедший вздор относительно причастности монархистов к покушению на Столыпина в сентябре 1911 г.
Историк В.Ю. Карнишин в статье «Региональная многопартийность в Поволжье» указывает, что при оценке погрома в Саратове нельзя не учитывать, что насильственные лозунги выдвигали не одни черносотенцы. На митингах социал-демократы призывали «немедленно принять меры к уничтожению царской семьи» [«История национальных политических партий России» М.: РОССПЭН, 1997, с.336].
Преступные организации в Саратове настолько обнаглели, что требовали распустить полицию и передать полагающуюся для полиции сумму в 140 тыс. рублей прямо в руки беснующихся «боевых рабочих дружин» [«Рабочий класс в период первой российской революции 1905-1907 гг.» М.: Наука, 1981, с.170].
Такие грабительские требования выдвигали по всей стране. Совет рабочих депутатов Замоскворецкого района 10 декабря 1905 г. постановил первым делом закрыть чайные Союза Русского Народа, а вторым по очерёдности – распустить Московскую городскую думу и заставить её передать «все свои капиталы» [«Первая российская революция и самодержавие» Л.: ЛГУ, 1975, с.52].
Ограбить всю страну им не позволяло только сопротивление монархистов. После 1917 г. такой захват капиталов произойдёт, после того как информационная война и свержения Государя деморализуют монархические силы.
Людмила Новикова в силу заложенных в неё либерально-американских и еврейско-погромных предубеждений, характерных для всех изданий проеврейского «Нового литературного обозрения», в «Провинциальной контрреволюции» превратно оценивает политическую борьбу времён Манифеста 17 октября. Она ошибается и в фактических данных, написав: «местная эсеровская организация существовала, по-видимому, уже с весны 1906 г.». Заодно не могу не отметить написание второго имени Ф.К. Пуля Клинтон вместо положенного Катберт.
Дабы как следует разобрать значение столкновения 19 октября 1905 г. в Архангельске, следует знать: «многие бывшие эсеры отошли от своей партии в первую очередь из-за недовольства
«В Архангельске в 1905 году один эсер, возмущённый бессмысленным, с его точки зрения, решением местного комитета партии, покинул организацию и создал независимый террористический отряд, некоторое время ещё продолжая называть себя эсером» [А. Гейфман «Революционный террор в России» М.: Крон-пресс, 1997, с.198].
Следовательно, в 1905 г. не только существовала организация ПСР в Архангельске, которая занималась элементарным бандитизмом, но и от неё отделилась, недовольная лицемерием партийного комитета, террористическая организация, желавшая совершенно свободно и «честно» грабить и убивать кого угодно. Стоит при таком раскладе не заикаться об опасности «правого насилия», а дать характеристику подлинно преступным партийным группировкам, отдав должное правым защитникам населения от насильников.
Как это ни оказывается неожиданным, не панические истерические фантазии из дневника дезориентированного салонными сплетнями Льва Тихомирова, а дневник поэта Михаила Кузмина лучше передаёт историю революции. 1 ноября 1905 г.: «на улицах не так пустынно, и хулиганы погуливают, и мне как-то стыдно, что я ещё не в чёрной сотне». 9 ноября: «покуда есть возможность кровавой уличной революции, до тех пор есть и смысл и рациональность чёрной сотни». 2 декабря, когда минуло дня 4 с момента осуществления намерения записаться в Союз Русского Народа, он пишет о противниках монархистов: «что им Россия, русская культура, история, богатство? Власть, возможность изблёвывать своё лакейское, поганое краснобайство, дикая пляска наглых осатанелых жидов» [М.А. Кузмин «Дневник. 1905-1907» СПб.: Издательство Ивана Лимбаха, 2000, с.64, 67, 79].
Еврейские писатели при каждом удобном случае фальсифицируют историю Союза Русского Народа. Не пользуясь никакими научными исследованиями, они сочиняют, будто СРН существовал только на правительственные деньги и приводят такие газетные заметки за последние недели 1905 года: «вышли на борьбу 2 доктора, 6 купцов, 2-3 старухи писательницы, да десяток-другой простого русского народа» [Л.Я. Лурье «Хищницы» СПб.: БХВ-Петербург, 2012, с.186].
На деле монархическое движение выступило по всей стране и сумело повсеместно подавить преступные попытки захвата власти и имущества.
Идеологи меньшевиков признавали: «демократия отступала по всей линии перед разгулом черносотенного произвола», – революцию разбили власти и добровольческие отряды монархистов [«Отклики» СПб.: Я. Левенштейн, 1907, Сб.3, с.31].
Мера прекращения погромов одна – следовало остановить революцию и её разрушительное влияние на нравственные установки, религиозные убеждения и культурные идеалы. Утверждение, будто погромы устраивал монархической строй, опровергнуто сверхкровавыми погромами 1918-1922 со стороны коммунистов-красноармейцев, анархистов-махновцев, социалистов-петлюровцев, а в отношении прошлых лет оно основано на клевете со стороны евреев и революционных агитаторов.