Европа и ислам История непонимания
Шрифт:
Спустя несколько лет, в 1499 году, османы молниеносным ударом изгнали венецианцев из Морей. Турки совершали грабительские набеги на территории, лежащие между Триестом и Любляной, а в сентябре дошли до Виченцы. По сути, их военные операции никогда не носили случайного характера. Жестокость османов диктовалась вовсе не кровожадными инстинктами, а точно рассчитанной тактикой запугивания. Как верно заметил сенатор Доменико Малипьеро в своих «Венецианских хрониках», истинной целью турок были не грабежи и массовая резня, а проверка определенных политических предположений и тактико-стратегических планов. Они стремились устрашить и ослабить Венецианскую республику, а заодно использовать противоречия между христианскими государствами. И небезрезультатно: новый, пусть робкий, призыв к крестовому походу остался без ответа. Султан тем временем вел переговоры с Польшей, которая собиралась начать войну с Венецией. В своих набегах
Впрочем, в то время у Венеции возникли совершенно другие проблемы. Уменьшение потока товаров на контролируемых ею торговых путях, обусловленное открытием Нового Света и морского пути в Индию, повлекло за собой постепенное обеднение республики. Трудности испытывал также Египет: специи, привозимые португальцами, стоили гораздо дешевле тех, что доставлялись из Александрии и Дамиетты.
В то время как османы торжествовали на Балканах и на островах Эгейского моря, страна ал-Андалус доживала последние дни. Пиренейский полуостров особенно тяжело переносил последствия социального, экономического, духовного и религиозного кризиса середины XIV века. Христианские государства полуострова были измотаны бесконечными династическими войнами с их предательствами, внезапными нападениями и неожиданными поворотами в политике. Перспектива покончить с этим наметилась в результате брака Изабеллы Кастильской и Фердинанда Арагонского, заключенного 19 октября 1469 года. В следующем десятилетии они вступили на престолы соответственно Кастилии и Арагона, однако оба государства пока сохраняли свою самостоятельность.
Этот союз, создавая условия для установления мира между христианами, также угрожал традиционно мирному сосуществованию на Пиренеях трех авраамитских религий. Отношения между христианами, мусульманами и евреями начали ухудшаться еще в XIV веке. Пиренейский полуостров в тот период все еще оставался надежным убежищем для евреев, изгоняемых из Франции и Англии, так как кастильские короли отказались следовать постановлению Латеранского собора 1215 года, установившего для евреев отличительный знак — желтый круг (rota). Эти беженцы, прибывающие через Пиренеи или через порты Средиземноморья, получили прозвище «франков» (francos). В странах Европы они подверглись преследованиям, обвинялись в том, что они дают деньги в долг под непомерные проценты, подсыпают отраву в колодцы для распространения чумы и проказы, убивают христианских детей и добавляют их кровь в пасхальный хлеб, крадут и оскверняют священные облатки. В Испании же вышеупомянутое мирное сосуществование допускало свободные дискуссии: так, в 1263 году в Барселоне, в присутствии Хайме I Арагонского, состоялся диспут между христианами и иудеями. По окончании его монарх наградил раввинов за смелую защиту своих взглядов, а в следующую субботу лично присутствовал на службе в синагоге.
Но приток евреев в Испанию и Португалию привел к тому, что здесь они также становились жертвами преследования. Желтый круг постепенно получил распространение и тут, начались убийства евреев, первое из которых произошло в 1277 году в Памплоне. Ситуацию усугубила гражданская война; в результате 1290-е — 1300-е годы ознаменовались волной насилия и антиеврейских проповедей. «Героем» этих событий стал доминиканец Винсент Феррер (в других отношениях проявивший себя как человек несомненно выдающийся). В 1412 году в Кастилии был издан королевский указ, предписывающий евреям и мусульманам селиться в отдельных кварталах. В 1415 году аналогичный закон был принят в Арагоне. Одновременно возникла проблема «обращенных» (conversos), или «новых христиан» (cristianos nuevos), число которых постоянно росло, поскольку и мусульманам, и евреям было трудно противостоять двойному напору — в виде преследований и проповедей. В то же время «старые христиане» (cristianos viejos), гордящиеся своей чистотой крови (limpieza de sangre), смотрели на них подозрительно и не скрывали своего презрения к ним.
К иберийским мусульманам, «мудехарам» (mudejares; термин, обозначающий мусульманского «резидента-подданного» на христианской земле), отношение в целом было лучше, чем к евреям. Им дозволялось быть плотниками, каменщиками, садовниками, огородниками, портными. Именно они шили модные в Испании пятнадцатого века платья «на мавританский манер». Они были не столь богаты, влиятельны и предприимчивы, как евреи, и поэтому меньше страдали от преследований. Несмотря на это, они, оказавшись в христианском
В 1480 году Фердинанд и Изабелла ввели в Испании суд инквизиции, а Папа уполномочил их самостоятельно назначать судей. Целью нового, объединенного, христианского общества на Пиренеях становилось «очищение» его от нехристиан и дарование привилегий тем семействам, которые издавна принадлежали к христианской церкви. Одного этого было уже достаточно, чтобы не иметь никаких материальных проблем. Владеть землей, иметь церковную или придворную должность, состоять на военной службе — этим исчерпывался список занятий, достойных человека с чистой кровью и правильной верой. Идеал крестового похода (cruzada) — бывшего одновременно и формой налогового давления — в XVI веке ляжет в основу этики испанского общества.
В 1502 году испанские «мудехары» в основной своей массе выбрали обращение в христианство. Но высокомерные испанские христиане не доверяли «морискам», обвиняя их в том, что в душе они оставались мусульманами, так же как «марраны» (marranos) оставались иудеями. Мусульмане и евреи, не желавшие изменять вере отцов, не стали ждать высылки и самостоятельно покинули Испанию, направившись в Северную Африку или в области, принадлежащие Османской империи. Многие евреи, расставшись со своей родной «Сефард» (то есть Испанией), прибыли в Италию. Страны, которые принимали их, выиграли благодаря активности евреев, с их умом и предпринимательским духом; кроме того, изгнанники принесли с собой и часть сокровищ еврейско-испанской культуры. Изгнавшая же их Испания обеднела, безвозвратно утратив часть своего культурного достояния. Именно с этих событий начался экономический упадок на Пиренейском полуострове, усиленный потом негативными последствиями ввоза серебра из Нового Света и разорительной «революцией цен».
Тем временем прекратила существование страна ал-Андалус. После блестящего правления эмира Мухаммеда I, основателя гранадской династии Насридов, при котором был создан дворец Альгамбра, история династии превратилась в бесконечную череду мятежей, удачных и неудачных переворотов.
В Альмерии и Малаге сепаратистски настроенные эмиры, поддерживаемые кастильцами и марокканцами, подрывали безопасность Гранадского эмирата, где династия Насридов была свергнута в 1453 году авантюристом Мулаем Саадом. Затем Мулая Саада сверг его собственный сын Мулай Абу ал-Хасан, который после многочисленных перемирий с арагонцами и кастильцами в 1481 году открыл новую фазу военных действий. Мавры захватили Саару, христиане — Альхаму. Так началась война, известная под названием «гранадской». В семье эмира не было единства. Абу ал-Хасан и его брат аз-Загал сражались на одной стороне, а мятежный Абу Абдаллах Мухаммед (Боабдил христианских хроник), пошедший против отца старший сын Абу ал-Хасана, — на другой. Военные действия отличались беспощадной жестокостью, причем конфликт становился все более запутанным. Мавры боролись друг с другом за великолепную столицу, в то время как аз-Загал мужественно отбивал атаки христиан.
Фердинанд, однако, был настроен решительно. В это время у христиан появился блестящий военачальник — Консальво де Кордова, «великий полководец» (el Gran Capitan). Папа Сикст IV прислал арагонскому королю великолепный серебряный крест, залог грядущей победы, ставший отличительным знаком христианского войска. Когда пали последние крепости, среди которых была и Малага, аз-Загал сложил оружие и в начале 1490 года распустил свои войска. Ранее Боабдил обещал отдать христианам Гранаду в том случае, если его дядя сдастся, но теперь отказался от своих слов и сделал из города последний бастион мусульманского сопротивления.
У стен Гранады кастильцы и арагонцы собрали армию, численность которой, по подсчетам некоторых историков, достигала 80 000 человек. Осадой руководили Изабелла, Фердинанд и Консальво. Огромный лагерь — целый палаточный город — христиан был назван «Санта-Фе» (Santa Fe — «Святая вера»). Но в итоге мавры оказались побеждены не столько силой оружия, сколько голодом и суровой зимой: горные склоны вокруг Гранады оказались сплошь заснеженными. Капитуляция, переговоры о которой Консальво вел на хорошо ему знакомом арабском языке, состоялась 2 января 1492 года.