Европа в огне. Диверсии и шпионаж британских спецслужб на оккупированных территориях. 1940–1945

Кукридж Эдвард

Созданная суперинтендантом ван Зантом Центральная разведывательная служба начала работать в Лондоне в июле 1940 года, то есть задолго до образования голландского отделения SOE. С помощью полковника Рабаглиатти в Голландию был отправлен первый секретный агент.

Это был молодой лейтенант голландского ВМФ Лодо ван Хамель. Его сбросили с парашютом возле Лейдена ночью 28 августа 1940 года. В течение долгих шести недель он работал без устали, причем зачастую при весьма неблагоприятных обстоятельствах. Многие люди, к которым он обращался, отказывали ему в помощи. Тем не менее он создал четыре группы, и у каждой имелся радиопередатчик. Один комплект радиоаппаратуры он привез с собой, еще три были собраны в Голландии и настроены на британские приемные станции. После этого ему было

предписано вернуться в Лондон, чтобы доставить собранную им разведывательную информацию. Он заранее получил инструкции перебраться в Цуриг – небольшую деревушку во Фрисландии возле дамбы, отделяющей соленое Северное море от пресной воды залива Зюйдер-Зее. Там в день, который следовало уточнить по радио, его подберет английский гидроплан.

По предложению ван Хамеля его сопровождал профессор Баас Бекинг – лидер недавно созданной организации Orde Dienst [25] (OD), в которую входили в основном кадровые военные. 14 сентября двое мужчин выехали во Фрисландию. Профессор имел при себе толстый портфель с отчетами, шифрами, микрофильмами и фотографиями. В Харлингене к ним присоединились два курьера, чтобы проводить до места посадки.

В ту ночь состоялось гала-представление в Немецком театре Гааги. Собственно говоря, это был все тот же известнейший национальный театр, просто немцы, захватив город, переименовали его, и спектакли начали идти на немецком языке. Таково было одно из культурных новшеств, введенных немцами для «блага» голландского народа. В королевской ложе сидели Артур Зейс-Инкварт, Ганс Раутер и прочие высшие чины. Остальные ложи и партер были заняты немецкими офицерами и чиновниками, пришедшими сюда вместе с женами и подругами. Среди них был и недавно приехавший по назначению штурмбаннфюрер СС Йозеф Шрайдер. Он прибыл в Голландию из Австрии всего лишь месяц назад и с нетерпением ожидал случая поймать своего первого «британского шпиона».

25

Служба порядка. Ее задачей было поддержание законности и порядка после освобождения.

В антракте адъютант попросил его зайти в ложу командира Sicherheitsdienst штандартенфюрера доктора Вильгельма Харстера, который передал Шрайдеру маленький листок бумаги. Это была телефонограмма, только что пришедшая в офис Харстера и срочно доставленная в театр. В ней говорилось: «Из Леувардена. Сегодня вечером британский агент, называющий себя ван Дален, должен находиться в сопровождении трех человек на восточном берегу Фрисландии возле Тьеукемеера в ожидании прибытия английского гидроплана, который возьмет их на борт. Жду ваших указаний».

Харстер приказал Шрайдеру немедленно отправиться в Леуварден и на месте разобраться в ситуации. Взяв с собой двух человек, Шрайдер выехал на север.

Полиция в Зурихе арестовала четырех человек – ван Хамеля, профессора Бааса Бекинга и обоих курьеров – мужчину и женщину. Их выдал один из местных жителей, которому показались странными длительные прогулки неизвестной троицы по берегу.

Пленных в присутствии Шрайдера подвергли допросу, но безрезультатно. Тем более, что ничего недозволенного при них обнаружено не было. Профессор сумел выбросить свой портфель с документами в воду. Лишь значительно позже немцы случайно обнаружили его на небольшом островке, куда его выбросило волнами.

После долгих и изнурительных допросов в гаагском офисе Шрайдера ван Дален признался, что в действительности он является лейтенантом Лодо ван Хамелем, незадолго до ареста прибывшим из Англии. Но своих товарищей он не выдал. Ван Хаттум, руководитель OD, которому ван Хамель поручил свой радиопередатчик, остался на свободе. Он был схвачен немцами лишь два года спустя. Ван Хамель спас и профессора Бекинга, заверив Шрайдера, что тот не имеет ничего общего

с движением Сопротивления, а лишь искал возможность добраться до Англии, откуда намеревался ехать к семье. О курьерах ван Хамель сообщил, что те являются местными жителями, которых он нанял проводниками и которые ничего не знали о его намерениях, – таким образом он спас и их жизни. Ван Хамель провел много месяцев в заключении, предстал перед судом военного трибунала и был казнен в июне 1941 года.

Его арест натолкнул немцев на мысль о необходимости усиления охраны береговых территорий, что впоследствии привело к аресту группы Штийкеля.

Некоторое время из Англии больше не направляли агентов в Голландию, главным образом из-за неразберихи, царившей в системе голландской секретной службы в Лондоне. А голландское отделение SOE в то время только создавалось. Однако благодаря самопожертвованию ван Хамеля радиосвязь сохранилась и поддерживалась.

НАРОД ПОДНИМАЕТСЯ

Географическое положение Голландии крайне неблагоприятно для поддержания регулярного сообщения с Великобританией. Франция, Норвегия и Дания – все имеют границы с нейтральными странами. У курьеров была возможность добираться до Швейцарии, Испании или Швеции, хотя такие путешествия зачастую были очень опасными. Голландия же находится в полной изоляции. А береговые территории усиленно охранялись немцами. Во Франции существовала возможность посадить маленький «лизандер» и взлететь на нем даже при очень короткой взлетной полосе. Для Голландии же низкая облачность и туманы являются вполне обычным явлением. Это не слишком мешает людям, но исключает возможность приземления и взлета маленького самолета. К тому же эта небольшая страна чрезвычайно плотно заселена, обладает густой сетью автомобильных и железных дорог, в ней отсутствуют горы и почти нет лесов. Другими словами, там негде укрыться.

Все перечисленное делало отправку агентов по воздуху или морем невероятно трудной. В период между ноябрем 1940-го и июнем 1941 года в Голландию прибыло только три агента. Два вскоре были схвачены немцами, третий проработал около года. У существовавших в стране групп Сопротивления организаторские проблемы оставались основными. Было проведено несколько диверсий, но в целом зима прошла спокойно. Однако вскоре население начало проявлять первые признаки недовольства. Волна сопротивления фактической оккупации поднималась довольно быстро. По всей стране прошли демонстрации протеста. Их причиной послужил быстрый рост цен на продукты питания и введение новой жесткой системы распределения. Было отмечено несколько случаев нападения на железнодорожные составы, перевозящие промышленные и продовольственные товары в Германию.

До начала немецкой оккупации в Голландии не существовало «еврейской проблемы». Из 140 тыс. голландских евреев около 70 тыс. жили в Амстердаме, причем многие еврейские семьи могли проследить свою голландскую родословную на протяжении нескольких веков. Все они по праву считались голландцами и пользовались уважением своих соотечественников. В октябре 1940 года рейхс-комиссар Зейс-Инкварт ввел первые ограничения, направленные против голландских евреев. Голландским властям было приказано уволить всех служащих этой национальности, работавших в муниципальных учреждениях, органах здравоохранения и учебных заведениях. Когда студенты таких знаменитых университетов, как Лейденский и Делфтский, отказались посещать лекции преподавателей, сменивших профессоров-евреев, Зейс-Инкварт распорядился закрыть университеты.

Когда государственные служащие еврейской национальности были, согласно приказу, отстранены от своих должностей, высшие государственные чиновники официально обратились к немецким властям с просьбой отменить приказ, поскольку его выполнение неблагоприятно отразится на работе всех структур. Это лишь усилило гнев нацистов. Зейс-Инкварт приказал, чтобы евреям запретили пользоваться общественным транспортом, посещать публичные библиотеки, театры и кино. Врачам-евреям разрешали лечить только лиц той же национальности. Начала проводиться регистрация всех предприятий и магазинов, которыми владели евреи, а за этим следовала их конфискация.