Ex oriente lux! Ориентация по странам света в архаических культурах Евразии

Подосинов Александр Васильевич

Китай представляет особенно благодатную ниву для нашего исследования и потому, что именно здесь были выработаны религиозно-космические и философские представления, охватывающие и объединяющие в единое целое все сферы сущего – космос, атмосферу, земную поверхность, растительный и животный мир, в том числе человека и человеческое общество (см. работы de Groot; Granet; Rouselle; Koster; J. Needham; Time and Space; Рубина, Кобзева, Зинина и др.; ср. Торчинов, 188: «…космология в традиционном Китае была одной из важнейших составляющих всех основных направлений философской жизни. При этом космология, как правило, занимала место теории бытия»).

Эти представления (теоретически осмысленные

в даосизме и конфуцианстве) вполне оформились в эпоху династии Хань (202 г. до н. э. – 220 г. н. э.; здесь и далее хронология китайских династий дается по: Лёве, 3–18) и на протяжении многих веков служили основой для религиозно-этических, ритуально-церемониальных и обрядовых взглядов и действий китайцев. О ритуале как важнейшем основании порядка в природе, обществе и человеке в Древнем Китае ярко свидетельствуют слова Конфуция, запечатленные в классической древнекитайской книге «Ли цзи» («Книге обрядов», IV–I вв. до н. э.):

«В “Ши цзин” сказано: “Когда у человека нет ритуала, он подобен крысе, у которой [одно только] тело; если у человека нет ритуала, лучше ему скорей умереть!” Поэтому ритуал должен исходить от неба, но подражать земному, распространяться на духов и души умерших, и касаться траура, жертвоприношений, стрельбы из лука, управления колесницами, инициации, брака, аудиенций и приглашения на службу. Совершенномудрые сделали ритуал всеобщим достоянием, так что Поднебесная и ее царства могут употреблять их для наведения порядка» (Древнекитайская философия, II, 101).

Такие взгляды на природу, космос, богов, государство, человека и их взаимосвязь в очень большой степени опирались на ориентацию по странам света, которая была существенным элементом религиозно-философской системы и даже государственно-политической жизни. Так, древнекитайские историки сообщали, что царство Шан (вторая половина II тыс. до н. э.) было разделено на пять регионов: столицу с ее окрестностями в Центре («Великий город Шан») и Четыре Земли (ту), названия которых несли обозначения стран света (Wheatley, 425). Еще в гадательных надписях иньского времени (династия Инь правила с 1401 по 1045 гг. до н. э.) китайский ван (правитель) запрашивал, «будет ли урожай на восточных землях, будет ли урожай на северных землях, будет ли урожай на западных землях, будет ли урожай на южных землях, будет ли урожай в Шан» (Крюков, Софронов и др., 268). Сама ойкумена обозначалась словами, связанными с восприятием мира как пространства, расположенного между странами света: сы фан («четыре страны света»), сы хай («четыре моря»), ба фан («восемь стран и полустран света») и т. д. (см.: Кобзев, Учение о символах, 206).

Тесную связь со странами света каждого китайца в его повседневной жизни показывает следующий обряд: «Четыре раза в год (в середине весны, лета, осени и зимы) и при окончании года совершаются жертвоприношения духам пяти (по странам света и центру) частей занятой под дом территории; духов благодарят за то, что они охраняли дом и его обитателей» («Чжу-цзы» Цзя-ли, гл. 7; цит. по: Георгиевский, Принципы, 243). При этом весною молебствие должно было совершаться в восточной части жилища, летом – в южной и т. д.

Как известно, духам четырех направлений и ветров поклонялись еще в иньскую эпоху, что видно по текстам гадательных надписей того времени; ср., например, такую: «При гадании приносятся в жертву духам четырех сторон [люди из племени] цян – один [человек], две собаки, один бык» (Быков, Зарождение, 34).

Важность четырех полюсов, на которых покоится космос, хорошо видна из следующего космогонического

отрывка из даоского памятника II в. до н. э. «Хуайнань-цзы»: «В те далекие времена четыре полюса разрушились, девять материков раскололись, небо не могло все покрывать, земля не могла все поддерживать, огонь полыхал, не утихая, воды бушевали, не иссякая… Тогда Нюйва [первопредок людей] расплавила пятицветные камни и залатала лазурное небо, отрубила ноги гигантской черепахе и подперла ими четыре полюса; убила Черного Дракона и помогла Цзичжоу; собрала тростниковую золу и преградила путь разлившимся водам. Лазурное небо было залатано, четыре полюса выправлены, разлившиеся воды высушены, в Цзичжоу водворен мир, злые твари умерщвлены, добрый люд возрожден» (Померанцева Л. Е., 153).

Как и во многих других культурах, в Древнем Китае различали помимо четырех основных стран света четыре промежуточных. В древнекитайских источниках часто можно читать о восьми полюсах, или направлениях – ба чжэн (см., например, в даоском трактате «Ле-цзы»: гл. 2, гл. 5; цит. по: Мудрецы Китая, 21). Существуют также данные, позволяющие предположить, что в наиболее архаичной космогонической модели роль ориентиров (стран света) выполняли ветры, дующие с восьми сторон (Яншина, Формирование, 109, 219). И действительно, восемь стран света часто соотносились с восемью ветрами (ба фэн), о которых подробно рассказал древнекитайский историк II–I вв. до н. э. Сыма Цянь (Сыма Цянь, IV, 100–104). Это обстоятельство связывает китайскую космологию с космологией многих других культур Евразии (см.: Tallqvist, passim).

Иногда указывалось шесть стран света (лю хэ); в таком случае учитывались четыре основные страны света, а также зенит и надир (ср.: Мудрецы Китая, 134, 268, 386).

Небо древние китайцы представляли себе в форме круга, а землю – квадрата (Rouselle, 3; Needham J. II, 268–269; ср.: Рифтин, От мифа, 61); соответственно и Алтарь Неба, находящийся в Пекине, имеет круглую форму, а Алтарь Земли – квадратную. Интересно, что квадрат, вписанный в круг, составлял орнамент на китайских монетах и обратной стороне бронзовых ханьских зеркал, имевших магические функции; в том, что под этим орнаментом подразумевался именно космос, состоящий из неба и земли, убеждают дополнительные элементы изображения на зеркалах – мировая гора посреди квадрата, обозначение стран света и изображения их духов (Сычев/Сычев, 20).

Рассказывали, будто бы «конфуцианцы носят круглую шапку [в знак того, что] познали время небес; ходят в квадратной обуви [в знак того, что] познали форму земли» («Чжуан-цзы», гл. 21; цит. по: Мудрецы Китая, 262). Связь со странами света квадратной земли ясно видна в таком, например, уподоблении «царского меча» в том же «Чжуан-цзы», гл. 30: «внизу [он] уподобляется квадратной земле, чтобы послушны были времена года; в центре согласуется с желаниями народа, чтобы был покой во всех четырех сторонах» (Там же, 341).

Интересную идею о смене трехчленной ориентационной системы древних китайцев на пятичленную предложил И. С. Лисевич. Соотнеся первых пять мифических «Владык» Китая с солярными культами, Лисевич выстраивает такую их последовательность: Фуси – божество востока, Янь-ди и его сын Чжужун – божества солнца и огня, связанные с югом, Суйжэнь и Нюйва – божества, соотносимые с западом. Смена их пребывания у власти отражает солярный цикл – «идею круговорота солнца» по часовой стрелке от востока до запада. На этом основании Лисевич предполагает, что ранние представления китайцев о странах света включали в себя только три «солнечные» страны света – восток, юг и запад.