Эй-ай
Шрифт:
Паук прошел уже довольно большое расстояние. Было совсем светло.
— Я смотрел много фильмов, — сказал вдруг Люк. — Про военных. Сейчас вам полагается вспомнить какой-нибудь случай из вашего прошлого, чтобы заполнить паузу. Только это должен быть очень эмоциональный случай. Джулиан?
— У меня было трудное детство, — подобающим ситуации скорбным голосом начал Джулиан. Полина скосила на него глаза и увидела, что юноша кусает нижнюю губу.
— Я хотел стать пилотом. Всегда. Я фотографировал облака.
— Ты стал инвалидом? — догадался Люк. Том звонко хлопнул себя по лбу, Роберт фыркнул, а Полина мелко затряслась в беззвучном хохоте.
«Они все, как этот Эй-Ай! — в сердцах подумала Шила. — Они все ненормальные».
— Вы все ненормальные, — сказала она вслух. — Особенно ты, Джулиан.
— Разве мальчик виноват, — заступился за товарища Том, — если он… — Он замолчал.
— Напрасно вы так, Шила, — с укоризной сказал Люк. Человек рассказывает вам личную трагедию, а вы над ним смеетесь. И ты, Том… Как тебе не стыдно! Что было дальше, Джулиан?
— Дальше они прозвали меня Зорким Соколом, — вздохнул юноша, — и путь в авиацию был для меня закрыт.
— Я не понимаю…
— Я врезался на автожире в телеграфный столб.
— Все равно… Кто не ошибается?
— Это был единственный телеграфный столб на всю Сахару! — На этот раз Джулиан, похоже, переживал искренне. Зато Полина зажимала себе рот двумя руками и, судя по всему, сильно страдала.
— Поэтому ты пошел в армию, — резюмировал Люк. — Я понимаю.
— Нет. Сначала я подался в матросы.
— И это было ошибкой?
— Откуда ты знаешь?! — изумился юноша. — Ты что — телепат?
— Нет. Просто так всегда бывает в кино. Ты пошел в моряки, и это было ошибкой. Затем ты пошел в армию и нашел свое место в жизни… И больше тебе ничего не надо. Правильно? Ты счастлив. Ты что — смеешься?
— Армия… — Джулиан, который до этого момента довольно хорошо себя контролировал, теперь держался за живот. — Смысл… нет, как ты сказал? Место в жизни… Да, это оно самое и есть. Ничего больше не надо…
— Впрочем, я хотел бы получить от жизни мотоцикл «Харлей Дэвидсон», — добавил он, подумав. — Это такая крутая вещь! Представляешь, еду я про Бродвею на нем, и в форме, со шмаком, значит, и с рюкзаком…
— Молчать! — сказала Шила, в которой желание застрелить Джулиана уступило наконец здравому смыслу. Неохотно уступило, надо сказать. — Все внимание на экраны.
Город изменился вновь, и света уже было достаточно, чтобы разглядеть детали. Теперь здесь было очень много пауков и каких-то машин, которых они до сих пор не видели — похожих на светящиеся колонии резиновых шаров. Пауки занимались полезным делом — они выбивали из домов окна и заменяли их на что-то вроде маленького «гнезда», подвешенного в центре оконного проема на четырех тросиках. Они делали это со всеми окнами и двигались достаточно планомерно…
— Значит ли это, что они собираются весь Манхэттен оставить без стекол? — поинтересовалась Полина.
— Они
— Что мне действительно интересно, это где они взяли столько пауков. Это же ужас просто!
— Я думаю, это несложно, — сказала Полина. — У многих фирм есть автоматические линии производства. Ты вводишь чертеж, а она делает робота. Та же «Кока-Кола»… У них точно есть линия в Нью-Йорке. Потом… У киностудий. У военных. У врачей, наверное, тоже, хотя вряд ли с такой производительностью…
— То есть это дело техники?
— Я бы сказала, странно, что до этого раньше никто не додумался.
— Внимание, — перебил их Люк, — вижу неопознанный объект.
Объект светился малиновым светом, и больше всего он походил на десятиметрового размера гвоздику, нарисованную цветным туманом прямо в воздухе между домами. Он дрожал и пульсировал и был, если отвлечься от полной его непонятности, очень красив.
Затем его расстреляли. Черный с белыми, как у зебры, полосами вертолет вынырнул из соседнего переулка и открыл огонь, одновременно лазером, ракетами и из пулемета. Цветок дрогнул и исчез. Мгновением позже засветились ярким светом «колонии шаров», и по вертолету ударили лазеры.
— То есть это просто противовоздушная оборона, эти шары, — задумчиво сказала Шила, наблюдая, как валятся вниз остатки агрессора.
— Кто был в вертолете?
— Никого, он слишком мал, чтобы нести человека.
— Фотер?
— Разве что они использовали очень направленный сигнал, — сказал Том. — Нет, полагаю, это был робот.
— Значит, террористы — это не одна группа, а по крайней мере две?
— Если это не группа вроде нашей.
— Логично. Но в таком случае они продвинулись дальше нас — по крайней мере они знали, что это за… штука была.
— Я бы предложил, — заметил Люк, когда стало ясно, что дискуссия зашла в тупик, — запустить зонды. — При должной настройке аппаратуры можно будет их послать все сразу, от всех получить информацию об этом районе города, и на все уйдет пара часов, не больше.
Шила кивнула.
— Роберт, Полина!
Пока ее подчиненные возились в секции детской игрушки, Шила размышляла. Надо лезть туда, это очевидно. По земле это сложно, в воздухе — при такой плотности огня у них не будет ни малейшего шанса. Под землей?
— Паук достиг мастерских, — сказала Полина с гордостью.
— Ты чему радуешься?
— Я была права. Это линия автоматического производства рекламных роботов «Кока-Колы».
На этом, похоже, разведка заканчивалась. Камеру обнаружили. Перекошенная яростью морда неведомого монстра заслонила поле зрения, обнажились в оскале десятисантиметровые клыки, и изображение погасло. Наступила потрясенная тишина.
— Это что было? — осторожно спросил Том. — Это же…
— А почему бы нет? — сказала Полина. — Прилетели. Завоевывают. Готовят вторжение. Прикрываются дурацкими лозунгами, чтобы все думали, что это люди…