Эй, босс! У тебя тут ребенок подрос
Шрифт:
Уже даже Аленка, когда я крепко обнимаю ее и чуть кружу над землей, говорит “мама, неть!” и грозно ругает меня указательным пальцем. Видимо, за бабушкой повторяет. Моя беременность — мечта, но как только я ее получаю, сразу хочется движения и действий. Я бы вообще с удовольствием сейчас поработала. Ну, может быть, не суточную смену, но пару часиков — поулыбаться, с людьми поговорить и все такое.
Хотя когда я вдруг одним прекрасным вечером остаюсь дома одна (Руслан повел всю семью на площадку гулять), я тоже ощущаю себя свободной! Могу бегать (ну насколько это можно назвать бегом я не знаю, скорее, похоже на
Ну вот. Все мои планы смещаются, потому что теперь мне нужно спасать талисман нашей семьи!
Беру мусорный мешок и складываю туда осколки каменного горшка. Потом долго и нудно собираю землю — и щеткой, и пылесосом, и даже тряпкой. Поясница начинает болеть, но я не сдаюсь — это ведь именно то, чего я хотела, трудиться! В кладовой нахожу садовое ведро — не горшок, сделанный на заказ, но тоже ничего. Там же, зная Раису Васильевну и ее любовь к садоводству, нахожу землю и камешки — не знаю, для чего они, но она определенно засыпала их в чернозем.
Очищаю как могу корни от земли, спасаю прекрасный фикус. Сыплю камешки в ведро, потом почву, потом цветок. Выходит криво косо, под ногтями с французским маникюром земля, а я чувствую, что в следующий раз, если наклонюсь, просто не разогнусь — спина деревянная. Чувствую себя жалкой и начинаю реветь. В таком виде меня и застает все семейство.
— Ма-ма, ма-ма, ма-ма! — кричит Аленка без остановки, уткнувшись мне в коленки.
Руслан подбегает, осматривает меня с головы до ног, будто может и правда найти на моем теле источник моих слез. А Виолетта Дмитриевна вздыхает, кто мог додуматься посадить фикус в удобренную землю для пальм да еще и в ведро, где вода будет стоять, а корневая система растения гнить.
Слезы еще сильнее катятся из глаз, потому что я чувствую себя ни на что не способной.
— Мне плохо, я устаю, я не хочу лежать, но и делать ничего не могу. Меня мутит, до сих пор изжога, которая, обещали, давно должна была пройти. Я распухла, глаз не видно, ноги не помещаются в кроссовки, и я… я… некрасивая!
Это гормоны, не иначе, потому что я не знаю, что еще могло заставить меня все это вывалить на Руслана. Даже в моих мыслях это звучит как бред.
— Малыш, — он прижимает меня к себе и посмеивается глухо. — Ты просто беременная.
— Аленка, пойдем поиграем, маме с папой нужно поговорить.
Виолетта Дмитриевна уводит нашу малышку, а Руслан усаживает меня к себе в кресло. Прямо на колени к себе, как часто делает с Аленкой. Чувствую себя маленькой и хрупкой в его руках, пусть даже вешу на двенадцать килограмм больше, чем обычно, а для моей фигуры это катастрофически много.
Он нежно гладит меня по голове, что-то шепчет приятное, убаюкивает. Я засыпаю в его объятиях, а просыпаюсь… следующим утром. Ну ничего себе я проспала! Правда, зато снова чувствую себя бодрой и прекрасной — вот что значит хороший сон.
Когда я спускаюсь, замечаю, что фикус спасен — уже в новом горшке и явно пересажен в правильную землю. Ну да ладно, я пыталась, что с меня взять. Захожу на кухню и свожу брови, потому что не понимаю.
—
— А мы тебя ждем, — выдает радостно Руслан и протягивает мне белую форму шеф-повара. Ну, знаете такую симпатичную, как в фильмах, с шапочкой смешной. Аленка стоит в такой довольная, уже тычет маленькими шаловливыми пальчиками в тесто.
— А… это что?
— Ну ты хотела ведь чем-то заняться, Раиса Васильевна любезно согласилась преподать кулинарный урок. Сегодня мы будем вместе готовить курник. Так ведь?
Как это мило. Я улыбаюсь и прошу Руслана помочь завязать мне фартук, потому что из-за живота не могу. Улыбаюсь своему идеальному мужчине, о котором когда-то запрещала себе мечтать. И конечно же, молчу, что курники я умела готовить еще в десятом классе. Ничего. Судя по тому, что Аленка отрывает куски теста и уже кидается им в Руслана, это будет весело.
Девятый месяц беременности
— Началось? Нет, ты серьезно? Началось? — ко мне в ванную залетает Руслан с горящими глазами. Спасибо, что не в халате и в медицинской шапочке, готовый к партнерским родам и во всеоружии.
— Ты с чего взял? — стою над раковиной с намыленными руками и в недоумении.
— Ну ты...
— Пописать ходила, — киваю ему, и Руслан тяжко вздыхает. — Эй, мне еще рановато. Ты же понимаешь?
— Понимаю.
— Потерпи пару недель, ладно?
— Ла-адно...
Я знаю, что сама виновата, зря начиталась интернета, нашла кучу признаков скорых родов и всем этим Руслана свела с ума. Он себе места не находит уверенный, что нам скоро рожать.
Да, живот опустился, и я теперь хожу как самая настоящая утка. Малыш уже зрелый, и на УЗИ меня убедили в последний раз, что все скоро случится. Хотя врач потом сказала, что все это чепуха, и ничего такого узист говорить не должен. В общем, мне показалось что и вес остановился, а это тоже вроде как признак, и шевеления мне стали казаться подозрительными... ой, мамочки.
Вцепляюсь в раковину и делаю долгий выдох. Мне не то чтобы больно, скорее, дыхание перехватило, и весь живот будто судорогой свело.
— Ой, а это что такое?
Если честно я так себе и представляла схватки, так что первое что делаю достаю телефон и включаю счетчик, который долго ждал своего часа. Я его скачала, протестировала и просто ждала минуты, когда с чистой совестью нажму “старт схваток” .
— Алиса? Это счетчик схваток, я все вижу, пойду за...
— Стой! Нет, мы не паникуем, мы все сделаем правильно, — убеждаю Руслана, делаю вдох и цепляюсь за него рукой. — Интервал три минуты. Или что-то такое... все перемешалось в голове. Для начала вызови Раису Васильевну. Или маму. Ну так... на всякий.
— Уже, — глядя мне в глаза, он поднимает руку с телефоном, где обе женщины сообщают, что уже мчатся к нам.
Я киваю и молча иду в душ.
— Зачем...
— Я должна рожать красивой!
— Понял!
Он садится на стиральную машину и по моей команде жмет кнопку схваток.
— Алис, ну какая-то ерунда. То двенадцать минут, то две.
— Ожидаем, — кричу из душевой, пока наношу кондиционер на волосы.
Несмотря на схватки я спокойна, даже уверена, что успею все сделать. Может, такие вещи и правда чувствуются?