Эй на Груманте
Шрифт:
Али Паша, который номинально был подданным султана, скрипя зубами в горести от утраченной наживы был вынужден пропускать французские корабли, даже не обкладывая их данью и посему с радостью предоставил старшему майору Глебовскому с которым сдружился за время плодотворного сотрудничества, своего спеца по тайным делам, Одноглазого дервиша, предоставил для сверхсекретной операции, «Прекрасная гурия»…
В море стали иногда пропадать французские и турецкие торговые суда, причем бесследно. А как-то на рассвете, в Стамбульском порту загорелось три французских купца груженые зерном. Учитывая то, что согласно торгового договора, оплата товара проводилась только после полной погрузки и посему погибший товар оказался не оплачен случился бурный конфликт между сторонами, но денег турки не получили и юзбаши портовой стражи, бывший зятем и компаньоном хлеботорговца, немного обиделся и зарубил французского купца ятаганом.
В Измире охрана французских купцов несших золото в уплату за хлеб своим турецким контрагентом, вцепилась с танцующим дервишем, который их задел в процессе танца, после чего французов растерзала толпа, их головы подкинули к французскому консульству, а золото бесследно пропало.
Недалеко от Кипра, судно под французским флагом остановило турецкую фелюгу за оскорбительные
В Марселе тоже было весело. На его дальне рейде стоял турецкий корабль с секретным грузом, это была партия невольниц для отеля-шато герцога Орлеанского. Корабль герцога должный забрать груз запаздывал, а под утро корабль был взят неизвестными на абордаж, команда вырезана, живой груз похищен (ребята Мазура всех девиц потом расхватали в жены, кому во вторые, а кому и в третьи). Герцог Орлеанский был взбешён и был уверен, что сами турки это и провернули и естественно отказался оплачивать товар, который не получил. А адмирал Гуссейн, брат главного евнуха которого был хозяином судна и груза, приказал своим кораблям патрулирующим в Средиземном ограбить несколько французских судов, дабы возместить потери. Атмосфера в отношениях султана и короля накалялась все больше и им было сейчас не до Польши. И кстати при марсельском абордаже приключился интересный случай…
Когда восточных и прочих прелестниц освобождали из корабельных узилищ, в одной из запертых снаружи кают, был обнаружен молодой французский дворянин, которого везли из Стамбула, дабы передать на личный суд герцога Орлеанского. Звали этого гасконского кадета… Шарль де Бац Кастельмор д’Артаньян. Когда мне доложили по рации о данном пленника, я приказал со всем бережением доставить его на Грумант. Ясно что свидетелей таких тайных операций в живых не оставляют, но не убивать же д’Артаньяна отца. Потом я кстати не пожалел, что оставил жизнь гасконцу. Он приглянулся Мазуру и быстро дослужился до лейтенанта морпехов и когда он обучился русскому языку, его настольной книгой стали «Три мушкетера» Александра Дюма, которую ему подарила библиотекарша, на которой он потом и женился, вернее его женила на себе сержант Государственной безопасности Александра Атосова, прибавившая после свадьбы, к своей фамилии приставку д’Артаньян.
Глава 38
Пока внешняя угроза, благодаря, где корабельной артиллерии, а где плащу и кинжалу, нивелировалась, наш сплоченный и постоянно растущий коллектив отдавал должное развивающемуся Народному хозяйству. Было два основных направления, продовольственная безопасность и промышленность. Благодаря тому, что термальные зоны, без спешки, но постоянно расширялись, и зерна было привезено в трюмах достаточно, та и крупного и мелкого рогатого скота хватало, с продуктами, как для потребления, так и для Резерва все было нормально. За счет поморов и саамов сельское население выросло до нужного для сельхоз-зоны количества, а рабочий и инженерный персонал для заводов и мастерских черпался из корабельного состава конвоя. В конвое было три корабля-мастерских с хорошим станочным парком, они и стали главной промышленной базой. Металлургия тоже заладилась, благо были и уголь, и чугун, а главное медь нашлась и много чего еще, короче наши геологи и металлурги подошли вплотную к производству стали. В принципе, любое производство в княжестве четко было частью ВПК и рабочие и служащие были военными и моряками запаса и иные варианты не рассматривались. И тут наши геологи методично продвигающихся вслед за стаявшимися льдами обнаружили странную аномалию, которая частично разъяснила вопрос мучавший наших академиков, откуда берется тепло для Грумантских зеленых зон. Ведь вулканической деятельностью тут и н пахло, а она обычно сопутствует таким явлениям. И вот геологи в небольшой открывшейся среди стаявших льдов долине, на берегу вновь образовавшегося теплого озера, при взятии проб с какой то непонятной скалы был обнаружен бетонный бункер, в котором находились блок электро-шкафов под напряжением. Рубильники, контакты, предохранители, все по уставу, но абсолютно незнакомой конфигурации и с надписями непонятными знаками, которые и буквами то трудно было назвать. Командиром взвода охраны, был лейтенант из трюмных электриков, знавший толк в электричестве и определивший по косвенны признакам, что там напряжение не меньше трехсот восьмидесяти вольт (когда я увидел эти шкафы с пультами, мне почему-то припомнился мудреный термин «стимпанк» из прошлой жизни).
Узнав о данном странном сооружении, я приказал напрочь все засекретить, создал своим приказом новую шарашку, куда включил всех участников экспедиции, подняв их в чинах и взяв с них зверские расписки о неразглашении, под ВМСЗ. Зона в радиусе десяти километров была объявлена закрытой из за опасности химического отравления. Там сразу же началось строительство научного поселка, поставленного на особое довольствие, включающее женскую прислугу (три транспорта Али Паши ушли на эту обслугу). Из академиков набрали пяток адекватных и сделали Горный филиал Княжеской академии наук (они захавали себе сразу по три горничных), с кораблей набрали электриков и начали тут же недалеко стоить медеплавильный завод, благо электричество теперь у нас было не только с плавучих электростанций, а к нему пароход найденыш с проводами и электроарматурой. (Я вспомнил, что критики попаданческой литературы, называют это роялем в кустах). Исследования объекта и округи дали следующую информацию… Откуда-то из недр в бункер, являющийся монолитом уходящим в глубь, входят три группы кабелей, по которым в четыре электрошкафа поступает электроэнергия, в один с фазным напряжением 230 вольт и в три линейным в 400 вольт. Материал из которого сделан бункер, только похож на бетон, но оным не является и не берется никаким инструментом. Шкафы не открываемы и так же не поддаются имеющимся в наличии инструментам. В бункере имеются не запертые лари, в которых имеются несколько тысяч предохранителей в точности
Глава 39
А я решил юридически реорганизовать Шетландский вопрос, ибо Шетланды и так на две трети были в нашей собственности и надо было все это устаканивать.
Королю Шотландии Джеймсу, за уступление прав на Шетландский вассалитет я предложил сто пушек (экспортный вариант наших каронад с уменьшенным калибром) с десятью БК (черный порох был европейский) и семьдесят тысяч золотых (король просил сто, я предложил шестьдесят, на чем и сговорились). Герцога Олбани поставили перед фактом, но десять тысяч сестерций и две дюжины невольниц Али Паши, его полностью нивелировали. У герцога остался замок и два ленных баронства и он окончательно ушел в сибаритизм, с радостью отойдя от государственных дел. Наш СМЕРШ естественно работал в его окружении и как водится разоблачил небольшой заговор. Племянник герцога, которого подпитывали и инициировали на действия агенты Ватикана, затеял не больше, не меньше, как объявить Шетландские острова королевством с любимым собой на троне естественно и для этого отравить дядюшку, обвинить во всем Грумант и дождавшись десанта наемников, проплаченного иезуитами, короноваться с помощью одного из двух местных епископов, который предварительно прикормленный, обещал отравить второго. «Медовые ловушки» были и при герцоге, и при племяннике, и при обоих епископах (с целибатом у этих князей церкви было все двусмысленно). Так что в результате яд получили сами отравители (племянничка при этом на всякий случай уронили с лошади на охоте), их окружение было жестко зачищено «Багряной палатой», некоей виртуальной спецслужбой, придуманной мною по мотивам книг писателя Александра Бушкова из моего Мира. Про Багряную палату были запущены слухи, как про личную инквизицию князя Груманта уничтожающую его же личных врагов и тех, кто его предал. Все операции СМЕРШ и дипломатической секретной службы имевшие внешний резонанс, через те же слухи подвязывались к Багряной палате. Ну а с десантом разобрались Речные крейсера, которые несколько застоялись без дела, тем более надо было проверить в бою митральезы созданные моими умельцами оружейниками и еще кое какие новации. До реальных боеприпасов к ДШК было еще далеко, а нужда в тяжелых пулеметах в мире деревянных парусников, будет актуальна всегда. А еще наши корабелы под эти митральезы и каронады построили паровые броне-гукоры, нечто среднее между бронекатером и миноносцем. Как сказал капитан-лейтенант Балакин, — «кошке широко, а собаке узко». Каждый такой корабля нес шесть каронад и шесть митарльез. Отряд катеров из четырех единиц был тайно перевезен на «Доке» вместе с Щукой к Шетландам, туда же перебазировались четыре Речных крейсера. Щука под перископом выслеживала эскадру с десантом и таки выследила. Двадцать четыре разномастных судна вышли из Кадиса, только недавно оправившегося от разгрома. Войдя в Канал они подняли французские флаги, что им позднее аукнулось и упрямо поперли на встречу разгрому.
Броне-гукоры, «Пескарь», «Карась», «Лещь» и «Язь», подкрепленные с тыла собранными из окрестных акваторий восемью кораблями-ловушками и Речными крейсерами, пошли в атаку. Митральезы показали себя прекрасно. Они были установлены на огневых точках попарно и за счет модульно-барабанного заряжания вели практически непрерывный огонь. Речные катера разнесли из своих нормальных стволов четыре галеона с мощной (для них конечно мощной) артиллерией ну а остальными радостно занялись всем, кто смог до чего дотянуться. В плен брали только капитанов и офицеров, их вместе с французскими флагами доставили в Тулон на корабле под Шотландским флагом, что дало начало дипломатическому скандалу между Францией, Шотландией, Испанией и Ватиканом. Княжество Грумант, в этом принципиально не участвовало. Канцлер Пикуль заявил созванным в Походном дворце на дипломатическом острове послам, что княжество защищается, но не нападает… до поры до времени.
Глава 40
Несколько мирных лет способствовали процветанию и росту благосостояния Великого княжества Грумант. Промышленность и торговля процветали, наши «угольные таблетки» стали настолько популярны, что стали кое где применяться в качестве платежного средства. Население росло и за счет рождаемости и за счет эмиграции. СМЕРШ периодически выявлял шпионов, причем девяносто процентов из их были нацелены на промышленный шпионаж. Большую часть отправляли на рудники, кое кого вешали в назидание, а то и перевербовывали. Был кстати один заговор, но это был чисто клинический случай. Один техник решил, что раз его фамилия Романов, то он должен стать местны царем и у него нашлось даже несколько сторонников. Короче «царя» расстреляли (тут закон был абсолютно суров) а несостоявшихся сановников отправили на каторгу.
Применять силу приходилось только на море, где еще встречались пираты и были периодические попытки высадки Датских и Шведских наемников в Польшу, где резались разнообразные крули и гетманы, среди которых как кабан в клевере катася царь Иван Васильевич, постепенно отжимая себе восточные земли Речи Посполитой. Наш флот честно исполнял договор и охранял побережье, но потоки Ватиканского золота гарантировали не скорое успокоение Польских дел. Войска Ивана Грозного уже дважды брали Варшаву и судя по всему придется ее брать и в третий, так как только русские брали этото город, все враждующие фракции и конфедерации объединялись и шли освобождать Варшаву. Иван Васильевич в письме спрашивал меня на тему, а может сжечь этот проклятый город, на что я ответил уклончиво, хотя мысль мне понравилась. Вспормнилась почемуто сцена их старого фильма из прошлой жизни: