Эй ты, бастард!
Шрифт:
Паршиво!
Я переключил зрение на Зырика и взглянул на троицу Истинным Виденьем.
Багровая, словно запёкшаяся кровь, аура каждого из них показывала их неестественную энергетику. Я никогда не видел подобной ни у одного живого существа.
Только отдалённо похожую. У убийц и заядлых мародёров. Тех самых, на которых я охотился раньше, когда очищал свой первый мир от мусора.
Я затаился за небольшой скалой и стал наблюдать. Переваливаясь с ноги на ногу, один за другим вышли человеческие фигуры.
Они
Словно зомби, а не люди. И двигались соответствующе, пока не остановились в нескольких метрах от меня.
Псионический Клинок был уже наготове.
Послышалось, как зомби начались шумно принюхиваться. А потом резко сорвались с места и с безумными воплями бросились в мою сторону.
Засвистел рассекаемый воздух.
Клинок подсёк ноги двоих и они рухнули, расплёскивая вокруг себя тёмную жижу. А последний неловко споткнулся о них и рухнул головой на небольшую скалу, торчащую из земли.
Послышался неприятный хруст.
Живой?
Новый вопль. Он вскочил с места и бросился на меня на четвереньках, смотря вперёд взглядом безумных красных глаз, сияющих во тьме.
Я всмотрелся в них.
Псионический Импульс!
Без результата. Тогда Псионический Клинок за два залёта подрезал и руки, и ноги заражённого, после чего он упал в паре метров от меня.
И продолжал смотреть, скаля нечеловечески острые зубы, уже похожие на клыки.
Остальные заражённые ползли следом. С точно такими же выражениями лиц.
А потом тот, кто был ближе, открыл пасть.
Даже без Чутья я понял, что это было чертовски опасно!
Я скрылся за скалой. В неё ударил мощный импульс красной энергии, который рассеялся в воздухе рядом со мной.
Но я тут же отскочил в сторону и посмотрел Истинным Виденьем.
Облако тёмно-багровой магии заполнило воздух, лишь самую малость не достав меня. Вот оно — заражение. И оно передавалось не только физически, но и магически. Как проклятье.
А раз проклятье, значит его наверняка можно развеять!
Я не стал добивать заражённых. Всё равно они уже не могли меня догнать. А убивать тех, кого ещё наверняка можно спасти, я не собирался. Не для этого я становился псиоником и не для этого получил второй шанс.
Поэтому просто со всех ног я побежал к усадьбе на вершине холма. Иногда останавливался, чтобы через Зырика изучить путь «Истинным Виденьем».
Однако ни одного заражённого вокруг высоких стен, окружающих усадьбу, не было. Что выглядело довольно странно.
Разве они не должны были осадить место, откуда пахнет живыми людьми?
Я подбежал к стене. Чутьём я чувствовал, что на ней сейчас находится человек. Но он не двигался с места.
Подхватив себя телекинезом,
Тем не менее я поднялся на стену и обнаружил рядом с собой того самого человека. Он спал в обнимку с вилами. Судя по одежде — слуга. А раз на стене, то он наверняка должен был следить за тварями.
За такую недисциплинированность, по законам военного времени, его бы расстреляли. Впрочем, и до этого может дойти.
Но главное, что здесь действительно были живые.
Резким пинком я привёл соню в чувство.
Он встрепенулся, потирая заспанные глаза, а потом уставился на меня как на призрака. — Ваше сиятельство! Вы живы! — радостно воскликнул он, вскакивая. — А я знал, знал что море не могло вас поглотить! — но потом он замер, с приоткрытым ртом. В его голове работали процессы. — Вы не господин! — воскликнул он.
Громче, чем следовало. Вокруг началась суматоха. Из сторожки вышел старик сторож усадьбы, а на противоположной стене забегали люди.
— Я — Ярослав Кальмаров, сын графа. Живо отведи меня внутрь, иначе получишь наказание за сон на посту.
Даже в темноте, освещаемой лишь луной и тусклыми фонарями, я увидел как он побледнел и активно закивал.
Через несколько минут я, вместе со сторожем и тем соней, вошёл в главный зал усадьбы.
Дом, милый дом. Несмотря на происхождение, Ярослав много лет воспитывался в родовом имении вместе с законнорождённым братом, не чувствуя себя обделённым.
В главном зале меня встречали четверо.
Мачеха, сестра, старший слуга и… какой-то незнакомец, с заносчивым видом и, примерно, двадцатью лишними килограммами.
— А, это ты, — процедила сквозь зубы Ирина Кальмарова — супруга отца Ярослава. И сделала это с такой неприязнью, которой я не ожидал. — Зачем вернулся, ублюдок?
На последнем слове она сделала особенный акцент. И это вызвало ещё большее недоумение.
В её обычно спокойных серых глазах читалась неприкрытая агрессия. А по-аристократически правильное лицо исказила злоба.
— Мама! — воскликнула Анна — моя миловидная сестра, с длинными каштановыми волосами и яркими серо-зелёными глазами. — Что на тебя нашло? Ярик пришёл к нам, а ты так с ним разговариваешь?!
— Всё просто, моя прекрасная Анюта, — взял слово грузный незнакомец. — Мы ожидали помощи с большой земли, а пришёл никому не нужный ублюдок.
— Не смей так называть моего брата! И никакая я тебе не Анюта!
— Спокойнее, сестрёнка, — память Ярослава сразу же отдала теплом в сердце, когда я услышал её голос. Они с сестрой любили друг друга. — Не трать нервы, я сам ему сейчас всё объясню.