Эй ты, бастард!
Шрифт:
— Кальмар, ты — хороший боец. Временами незаменимый. Но я хочу сразу провести черту, которую ты не должен пересекать. Елена — внучка князя клана Амурских и дочь его наследника. Она не может быть вместе с бастардом, как бы ты этого не хотел, как бы она этого не хотела, и как бы я не был к тебе доброжелателен.
Я вопросительно поднял бровь.
Он вздохнул. Напускной суровости больше не было.
— Даже если ты станешь законным главой своего рода. Я не умаляю твоих талантов или амбиций, но предупреждаю как своего
— Виталий, зачем ты говоришь это мне?
Повисла тишина. Прерываемая лишь шумом ветра и криками чаек.
— Предупреждаю, на всякий случай — наконец ответил он. — Ради твоего же блага и покоя в моей семье. Ещё раз увижу рядом с моей дочерью — забудь о работе с «Тайгой» и собственной безопасности. Есть правила и силы, против которых не пойти, будь ты хоть самым сильным магом Владивостока.
Не дожидаясь ответа, он развернулся и последним зашёл в машину. Она уехала.
Виталий Андреевич Амурский старался не смотреть на свою дочь, храня полную внешнюю невозмутимость.
Он помнил, как она рассказывала о первой встрече с Кальмаровым. Красочно, с плохо скрываемым восторгом. Уже тогда он понял, что его маленькая тигрица влюбилась.
Окончательно и бесповоротно, как это всегда бывает с членами рода Амурских.
Именно поэтому он предупредил её, чтобы она никогда больше не говорила с Кальмаровым.
Не потому что он плохой жених. Нет.
На взгляд Виталия, Кальмаров стоил тысячи слюнтяев, которых наплодила современная аристократия России.
Смелый и находчивый воин. Верный своим товарищам и долгу, даже несмотря на то, что они были связаны лишь деньгами.
Да и характер у парня был пробивной.
Вот только одно перечёркивало все надежды на счастливый исход — происхождение.
Не потому что Виталий презирал бастардов или молился на чистоту крови.
Его всегда больше интересовали личные качества.
Но, увы, главой клана Амурских был не он.
Будь Кальмаров хотя бы последним сыном самого бедного барона на окраине мира, но законнорождённым, то Виталий бы смог пропихнуть его кандидатуру. Дал бы парню проявить себя в боях и охоте, поручил бы командование отрядом.
Да одно то, что он спас Лену от взрыва, как сообщили в жандармерии, стоило уже очень многого. Для всех, кроме самого главного человека.
Князя Андрея Амурского. Известного за непреклонный характер и лютую ненависть к любому, кто родился бастардом.
Потому, как бы не хотел Виталий Амурский видеть свою дочь счастливой рядом с достойным мужчиной и воином, он не мог допустить их брака.
Потому что тогда жизнь Кальмарова оборвётся. Не дуэльной шпагой или магией, так ядом
А Лена… она прирождённая дочь своего рода — непримиримая и готовая на всё, если ей разбить сердце. Даже на самые безумные поступки.
Так что своим притворным бессердечием, Виталий спасал сразу две жизни… да и самого себя.
Жаль, что этого всё равно никто никогда не оценит.
Будь Виталий незнакомым для меня аристократом или врагом — я бы вызвал его на дуэль.
Я понимал его мотивы. Дочь будущего князя действительно не могла быть с бастардом.
Но уже завтра это клеймо будет обесценено, по крайней мере с точки зрения имперского закона. Как мы с губернатором и договаривались.
Значит дело было не в юридическом статусе. А именно в чистоте крови.
И вот это было самым странным.
Виталий явно был не из тех людей, кто ставит кровь выше личных заслуг. Потому что иначе в «Тайге» не было бы ни одно простолюдина на офицерских постах.
Их пусть и было меньшинство, но они были. А уж про младший состав и вовсе говорить не приходилось, он почти целиком был из простых людей. И сражались они порой лучше одарённых.
Потому я не спешил с выводами.
Несмотря даже на оскорбительность данного «запрета» и желание похитить Елену, наперекор ему.
Не потому что я потерял голову от чувств. Хотя и не мог отрицать, что Елена была чертовски привлекательной девушкой.
А потому что никто не смел указывать мне, что делать, а что нет.
Даже если это будет сам император.
Да даже сам Кальмар, вместе со всем божественным зверинцем этого мира.
Лучше умереть свободным, чем жить, преклоняясь перед абсурдными ультиматумами других.
Я вздохнул. К вечеру похолодало.
В переулке не было никого, а преследующие меня наблюдатели из ДКРУ давно потерялись.
Теперь можно было навестить склад, из которого Шелкопрядову прислали материалы. Он передал мне адрес, когда мы прощались.
Через несколько десятков минут я пришёл в нужное место, в порту. Как раз там, где отгружали товары из Азии.
Сейчас там было пусто. Суда стояли без груза. На дверях складов висели таблички «закрыто».
Весь порт был в упадке. Атаки мегалодонов подкосили грузоперевозки Владивостока.
Чем дольше Каин будет натравливать их, тем беднее будет становиться город, Империя и, соответственно, мой клан.
Вокруг склада, насвистывая под нос, ходил пожилой охранник.
— Добрый человек! — сказал я, подходя к нему.
Он тут же навострился, подняв дубинку.
— Стоять! Ты чьих буд… — Псионический Импульс отправил его в сон.
Я подхватил его тело и положил на пару стоящих неподалёку ящиков. Лучше, чем на холодной земле.
Заряда Импульса хватит на полчаса, за которые я всё успею.