Эй, влюбись в меня! Том 2
Шрифт:
Долгое время коротышка достаточно эмоционально обсуждала их дальнейшие план действий, а также важность в нём их и — с какой-то стати?! — моей роли. «Кэп», как ту называла Воришка, по какой-то причине не желала менять мою персону. Упоминая свои интересы, предлагала изолировать меня во втором убежище, а также настоятельно требовала с Лас, чтобы та больше ко мне не подходила.
— Да у нас всё было обоюдно! — в ответ на обвинение в совращении и изнасиловании, недовольно повысив голос, заявила Ластик, а затем
После последних слов за дверью послышался звон бьющейся посуды. Мелкий конфликт между Кэпом и Ластиком продлился недолго. Перед тем, как меня обменяют или запрут куда-либо ещё, я намеревался попросить девушек о маленьком одолжении, а именно о посещении могилы матери.
Командир-коротышка как-то упоминала об этой возможности, упустить которую мне бы очень не хотелось.
— Нельзя, — Удивив в первую очередь своих подруг, а уже после и меня самого, холодно заявила девочка.
— Почему?
— Потому. И пока за любопытство и слишком большие уши тебя вновь не лишили способностей, будь добр, вернись в комнату и закрой ушки. Взрослым тётям нужно поговорить.
Слышать подобное от ребёнка восьми-десяти лет было как-то неприятно. К тому же внешне лишь одна Лас выглядела здесь как взрослая. Вздохнув, без лишних слов и споров, вспоминая фрагменты из детства, послушно вернулся в свою каморку.
— Уж прости, Кэп, но ты реальная сука.
Недовольная реплика, как оказалось, весьма заботливой и доброй Ластика вызвала на моём лице ироничную улыбку. В очередной раз я был с ней полностью согласен. Впрочем, точно так же с Лас согласилась и Воровка.
Обмен пленными состоялся в четыре часа утра следующего дня. С мешком на голове, закованным в блокираторы, меня долгое время катали по городу в тесной компании с такими же, как я, бедолагами. Словно шпроты в банке, пропахшие потом, а кто-то даже и испражнениями, мы около часа ожидали в машине, покуда местные «гангста» договорятся со спустившейся к ним властью.
Затем, по-прежнему не снимая с голов повязок и мешков, нас выводят и выстраивают в линию. Идет подсчёт, с пальцев берётся на пробу кровь. Полчаса ожидания и скулежа кого-то из моих молодых «коллег», и вот наконец-то слышатся первые слова законников:
— Цитадели было обещано двадцать три героя. Здесь же всего мы видим двадцать одного, а также одного обычного гражданского. — Представитель Цитадели источает угрозу. Мужчина явно недоволен.
— Сколько есть... — ехидно усмехаясь, отвечает преступник.
Минутная пауза сменяется на удивление спокойным и смеренным голосом:
— Ладно, ведите...
Данная фраза адресована не нам. Где-то в сторонке, спрыгивая с кузова авто или ещё откуда-то, под конвоем двух-трёх охранников ведут по одному преступнику.
— Первый... Пятый... Девятый...
Щелчок пальцев, и нас под присмотром военных медленно ведут предположительно к шахте лифта. «Всё хорошо, вы скоро будете дома», — приговаривают бойцы цитадели, хлопая самых плаксивых и тем самым пытаясь отвлечь от главного, происходящего у нас за спинами. Вопрос с двадцать третьим пленником, взятым цитаделью и привезённым на третий уровень, ещё оставался открытым. Двигаясь последним, я хорошо слышал, как в своей нахальной манере преступник вновь обратился к законнику с вопросом:
— Ну и, что дальше? Как поступите с двадцать третьим, потянете его обратно?
— Разумеется, нет, как и было заявлено в договоре, мы оставим его здесь. — За щелчком предохранителя следует спуск и тихий, едва слышный уху выстрел. Обмякшее тело с характерным звуком падает в грязь.
Безжалостно, жестоко, без суда и следствия. Представитель закона, власти и порядка взял и нажал на спусковой крючок. Чем, возможно, оборвал жизнь простого революционера, а быть может, даже и той самой подруги, на обмен которой так надеялась мятежная компашка.
— Жесть, ты слышал, вы же слышали? Он ведь просто убил его. Нет, ну серьёзно, он же убил его, да? Бля... Ну нахер эти геройства, нахер эту работу, нахер этот город... — обращаясь к бойцам цитадели, вещал шедший впереди меня парнишка. Голос его был испуганным, а заверениям солдат о том, что всё в порядке, он не верил. Кажется, он точно так же, как и я, слышал, а вместе с тем и понял, что сейчас произошло. И с выводом, сделанным им сиюминутно, я был полностью согласен.
Нахер это геройство!
Глава 24
— Рад, что тебе не нужно объяснять, кто такие чистильщики и какую работу им приходится выполнять…
Вслед за моим «триумфальным» возвращением на поверхность последовал первичный осмотр, очередной допрос со стороны Цитадели, вторичный осмотр врачами академии и встреча с агентами геройской ассоциации. Затем затяжной брифинг с моралистами, психологами и представителями новостных государственных телеканалов. Студент-первогодка, носивший псевдоним «Призрак», теперь являлся чуть ли не одним из самых известных первокурсников во всём Новом Сеуле.
Отпущенный «капитаном-коротышкой» боец цитадели, уж не знаю, что она сделала с мозгами служивого, отчего-то в своих показаниях восхвалял именно меня. Также в социальных сетях города всплыл наш «геройский успех» или же полный провал! Причём Провал с большой буквы П.
Сделанное кем-то третьим видео, где двое злодеев разносят в пух и прах целую геройскую армию, за считанные часы набрало миллионы просмотров. Как бы ни пыталась Цитадель зачищать и убирать его из интернета, все тщетно.
<