Эйрин и Залкос, бог Хаоса
Шрифт:
Он мягко усмехнулся:
— Обещаю, я буду себя беречь. Для того, чтобы снова тебя увидеть, снова тебя почувствовать, окунуться в твою любовь… Я обещаю, красавица.
Эйрин почувствовала, как её сердце сжимается от боли и отчаяния, когда, пересев на гнедую лошадь к Эридану, смотрела на Эральдо, готового их покинуть. Его белый конь, как будто чувствуя тревогу своего всадника, нетерпеливо потряхивал головой, ожидая команды. Эйрин не могла отвести взгляд от прекрасного лица рыцаря: оно было полным решимости, но в то же время омрачено тенью той же печали, которую она испытывала.
Она
— Эйрин, — с нежностью в голосе произнес Эридан у неё за спиной, — мы оба знаем, что Эральдо предстоит выполнить свой долг. Но ты всегда будешь в его сердце, даже когда он окажется далеко.
Когда темноволосый рыцарь наконец развернул своего коня и ускакал вместе со своим отрядом, Эйрин почувствовала, как часть её души уходит вместе с ним. Она смотрела, как он исчезает за горизонтом, и её сердце разрывалось от горя. Эридан обнял её, и она прижалась к нему, но даже его тепло не могло заглушить ту пустоту, которую оставил Эральдо.
Её слёзы текли горячими ручьями, и она закрыла глаза, пытаясь убедить себя, что это расставание — лишь временное, но горечь утраты уже заполнила её душу.
Глава 25. Эйрин, Эридан и Эральдо
Битва разразилась на севере, подобно буре, грянувшей с почерневшего неба. Земля дрожала от конского топота и лязга скрещивающихся мечей и копий, а воздух полнился запахами дождя и крови.
Эридан, оставивший Эйрин поодаль под сенью небольшого лесочка, сжимая меч в руке, чувствовал, как адреналин бурлит в его венах. Он знал, что за его спиной стоит не только долг, но и любовь к Эйрин, которая придавала ему сил. Он обернулся к своим товарищам, облачённым в белоснежные сюрко и серебряные доспехи, и, подняв оружие, воскликнул:
— За Спироса! За Милос! За свет!
Воины ответили ему единодушным криком и ринулись за ним в атаку на чёрную армию Миркоса, подползавшую к ним из-за горизонта грозовой тучей.
Когда два войска схлестнулись в сражении, отряд Эральдо был в первых рядах. Темноволосый рыцарь, сжимая копьё, бросился в самую гущу сражения. Он знал, что его действия будут определять не только исход битвы, но и будущее Эйрин. Он сражался с яростью, как будто каждая атака была направлена против самого Залкоса, который осмелился угрожать их миру.
Среди хаоса и криков Эйрин, оставшаяся вдали, наблюдала за сражением с замиранием сердца. Она понимала, что каждый удар меча, каждый крик боли — это не просто битва, а борьба за их любовь и будущее. Она молилась, чтобы Эридан и Эральдо вернулись живыми, чтобы оружие не выпало из их рук, но с каждой мучительно долгой минутой она чувствовала, как в ней закипает протест.
Она знала, что не может оставаться в стороне, когда её любимые рыцари сражаются с безумной армией Миркоса. В её сердце крепла решимость, и она осознавала, что пришло время использовать свою силу — боевую магию, которой Эридан её обучил. Но как ей добраться до места сражения?
Словно в ответ на её мысли, к ней подскакал вороной конь и, запрыгнув
Ворвавшись в ряды вражеских воинов подобно чёрному вихрю, Эйрин, уверенно держа поводья одной рукой, другую воздела над головой, и в её ладони начали загораться оранжевые искры.
— Я призываю силу огня! — крикнула она, чувствуя, как её переполняет мощная энергия.
Яркие огненные шары вырвались из её руки и, прокатившись по полю битвы, вонзились в ряды чёрной армии. Вражеские воины, охваченные пламенем, начали паниковать, а Эйрин, вдохновлённая своей магической силой, продолжала атаковать, разливая вокруг себя огненные волны.
Внезапно из рядов чёрной армии вырвался сам Залкос, и, хотя его магия, восстановленная после ритуала, была слаба, его безумие и страсть были сильнее любого заклинания. Смеясь, он бросился в бой, разрывая ряды светлых рыцарей, как будто это были тряпичные куклы.
Эридан, увидев его, почувствовал, как внутри него вспыхивает гнев. Он знал, что должен остановить Залкоса, прежде чем тот сможет причинить вред его людям. С решимостью в глазах он ринулся навстречу богу Хаоса.
Их мечи скрестились в смертельной схватке. Залкос был быстр и непредсказуем, его атаки были полны безумия, но Эридан не сдавался. Он сражался не только за себя, но и за Эйрин, за всех, кто верил в свет.
В этот момент с другой стороны отряд Эральдо пробивался сквозь вражеские ряды, сминая их своей яростной мощью. Пламя праведного гнева горело в глазах темноволосого рыцаря, и его копьё разило без пощады.
Увидев вдалеке своего друга, чья лошадь в испуге встала на дыбы и сбросила своего всадника под ноги чёрному коню Залкоса, Эральдо без раздумий ринулся к нему, на скаку отбивая вражеские удары, словно отмахиваясь от мух.
Залкос спрыгнул со своего коня и навис над распластавшимся на земле Эриданом, занеся свой меч для смертельного удара, но в бога Хаоса полетело копьё подоспевшего Эральдо.
Не оборачиваясь, Залкос перехватил древко и сломал его одной рукой, а другой вонзил меч в поверженного противника — но Эридан в последний миг ушёл из-под удара в перекате.
Эральдо, оставшийся без копья, выхватил кинжал и, спрыгнув на землю, бросился на бога Хаоса — в тот момент, когда над их головами прокатилась волна огня.
Все трое вскинули головы и увидели Эйрин, скакавшую в их сторону.
Губы Залкоса расплылись в хищной улыбке, когда он её узнал.
— Эйрин! Уходи! — в отчаянии крикнул Эридан, но его голос потонул в грохоте битвы.
— Эй-рин, — нараспев повторил бог Хаоса, медленно обходя противника, пока Эральдо подкрадывался к нему со спины.
— Ты… ты знаешь её?! — глаза Эридана расширились от изумления.
— Как не знать, — усмехнулся Залкос, — это сладкая маленькая жричка, которая мне отдалась.
— Не смей говорить о ней так! — воскликнул Эральдо, кинувшись на него, но бог Хаоса подпрыгнул в развороте и, выбив кинжал из руки рыцаря, нанёс ему тяжёлую рану, пробив доспех на животе.
— Эральдо, нет! — в ужасе завопил Эридан, но Залкос уже надвигался на него, лениво покачивая мечом.