Ежевичка, я влюбился
Шрифт:
И так, завершает сей образ короткая черная блузка с широкими рукавами-воланами. Несомненным плюсом такого предмета одежды является то, что ее носят без белья. Она, как корсет, отлично облегает и поддерживает бюст.
Так как я весь день на ногах, то при выборе обуви всегда руководствуюсь собственному правилу: каблук не должен превышать десяти сантиметров. Иначе потом отек ног и все возможные вытекающие отсюда неблагоприятные для здоровья последствия.
И последний штрих. Ярко алой помадой я крашу губы. Не делаю акцент на глазах, так как они у меня от рождения угольно черные и волосы
Однажды в детстве я прокралась в папин кабинет и там случайно наткнулась на фотографию молодой женщины, внешность которой была практически идентична моей. В тот момент папа застукал меня за этим делом и пришел в ярость, я не понимала, отчего вдруг и спросила:
— Кто эта женщина на снимке?
Отец не стал долго молчать и сказал:
— Твоя мама, — он сказал это с такой горечью, что я заметила в его глазах печаль и влагу.
В тот вечер папа сказал, чтобы больше я о ней никогда и ничего не спрашивала. Внешность — это единственное, что я о ней знаю, а любое упоминание о матери рождало в отце зверя. И так в нашем доме эту тему внесли под строжайший запрет.
Накинув на плечи пальто и легкой походкой от бедра, я спускаюсь вниз. Пересекая просторный холл с панорамными окнами, открывающими вид на соседние шале, выхожу на улицу. И хотя этот день сулит множество дел, я от удовольствия зажмуриваю глаза, подставляя лицо под первые лучи январского солнца. Свежий воздух румянит щеки, а легкие хлопья снега, незатейливо кружась, падают на землю.
— Стоять! — почти по-армейски произношу я своему без пяти минут горе-помощнику, который думал, что я его не замечу и хотел быстренько улизнуть в мой домик. — Что ты тут делаешь?
— И вам доброе утро, Евгения, — хрипло произносит Демьян, избегая взгляда со мной.
Парень сейчас больше похож на медведя, которого вывели из норы в момент его зимней спячки. Лицо немного припухло и волосы торчком. А еще этот запах… Делаю шаг и встаю почти вплотную к нему. Фе… Да от него перегаром за километр несет. Даже дорогой аромат акватики не смог этого скрыть. Он поднимает на меня свои сонные глаза и на его лице проступает хищный оскал.
— Дыхни!
— Милая, если тебе мало воздуха, ты скажи. Я могу поделиться, например… с помощью искусственного дыхания, — включает свое очарование этот наглец и почему-то думает, что оно должно на меня подействовать.
— Ты что… — не успеваю договорить свою мысль, как этот недоделанный донжуан просто примыкает к моим губам своими.
Губы печет, как будто их только что пчела ужалила, но я быстренько прихожу в себя и разрываю наш недопоцелуй, толкнув парня в сторону.
— Демьян, что ты себе позволяешь?
— Пока что почти ничего. А если не будешь ломаться, как девочка на первом свидании, то позволю большее
— Прекрати! И вообще, объясни мне, в конце то концов, для чего ты с утра пораньше, как какой-то воришка, крадешься в мой дом!
— А с чего ты решила, что он твой? Я, между прочим, теперь тоже здесь живу! — ошарашивает своим заявление этот наглец.
— Какой номер?
— 207
— Ну а у меня 208
— Отлично! Мне всегда везло на соседей. На чай не приглашаю, а
— Ага, щас… — парень закатывает театрально глаза.
— Нет, не сейчас, а через десять минут.
— Да, да, только вздремну чуток, — лениво потягивает этот засранец и достает из кармана карточку. Ключ от дверей.
— Ты волен распоряжаться своим временем, как тебе заблагорассудиться. Только знай, если тебя не будет на утреннем собрании, я не посмотрю на то, что ты племянник Алекса и уволю! — Оставляю за собой последнее слово и гордо направляюсь в ожидающий меня шаттл.
Главное в этот момент не поскользнуться и не распластаться звездой прямо на дороге, проскальзывает дурная мысль и все же, слава небесам, я добираюсь до транспорта без происшествий.
3. Приятно познакомиться, Мегеровна!
Демьян
Вот же свалилась на мою голову очередная. И почему все красотки обязательно такие стервы? Это именно тот случай, когда за красивым флаконом скрывается самый настоящий яд. Ну ничего, мы все равно свое отвоюем. Евгения Мегеровна, блин! И ее последнее слово тактом отдается в моей голове. Уволю…
Ага, напугала убитую муху тапком. Но! Впервые я вынужден подчинится, да еще женщине и… к тому же красивой! Черт бы тебя… Ах да. Милая, я и есть твой черт. Просто ты пока еще об это не знаешь.
После увольнения исход последствий будет таков: сначала Ал позвонит и сдаст меня отцу. Потому что даже у такого рассудительного человека, как мой дядя, лимит терпения рано или поздно все же иссякнет. Да он и сам сказал, что подработка в отеле на время зимней сессии — это мой последний шанс, чтобы исправиться. Иначе все: привет, папа, а значит, привет и армия. Следовательно, возвращаемся к тому, с чего начали и… снова подчиняемся. Признаюсь, я к такому не привык. Похоже на то, что в новом году седой дядька с бородой и мешком подарков обошел мою елку стороной.
— И так, уважаемые коллеги, что мы имеем на сегодняшний день? В одном люкс-шале перебои с электричеством, в ресторане не хватает несколько столов для банкета, а зона кухни вообще не в курсе, что такое овсянка и как ее готовить. И, наконец, главная новость в том, что мне придется пригласить именитого шеф повара из Парижа, чтобы он преподал мастер класс по выпеканию классического круассана. Вот такие дела, коллеги, — голос Жени словно сталь, такой же жесткий, прочный и варьируется от менее холодного до настоящих заморозков, оставляя после себя узоры на окнах, которые можно рассмотреть даже сквозь горизонтальные пластины жалюзи.
Пока чернявая статуэточка искусно песочит этих ребят, я засматриваюсь на ее такие сочные, как спелый арбуз губки. Они чертовски сексуальны и так манят вновь набросится на них и раскромсать. Смыкаются, размыкаются, смыкаются и снова размыкаются. Точно такое же зрелище можно наблюдать через иллюминатор. Бесконечность черных, простор вселенной. Ее губы — это просто космос. Недосягаемый космос. Вот и все. В какой-то момент я все таки тону в этом самом космосе.
— Доброе утро! — раздается над моим ухом одновременно ласковый и в тоже время дерзкий голос Евгении Мегеровны. Словно трель соловья на рассвете.