Ежимила – принцесса Листвянки
Шрифт:
– Послушайте, господин Бобрентий, – пытался договориться с перевозчиком Ежислав. – А как же взаимовыручка? Это вам не знакомо? Мы же должны помогать друг другу, протягивать лапу помощи.
– Ни стыда у вас нет, ни совести! – в сердцах выпалила Ежианна. – Мы всю ночь шли по лесу, голодные, без сил. Пожалейте хотя бы наших маленьких ежат! – и от обиды залилась горькими слезами.
– Эй, дамочка, полегче! Если всех жалеть, то и от голодухи можно умереть. Не подмажешь – не поедешь. И не поплывёшь тем более! – возразил господин Бобрентий и
Крошка Ежимир открыл сонные глазки и, увидев страшного бобра, заревел. Да так громко, что тот даже уши закрыл, чтобы не оглохнуть.
«Так тебе и надо!» – подумала Ежимила, а сама прижалась к маме.
Ежислав сел на корточки и взялся за голову: «Ёже мой! Что же нам теперь делать? Как убедить хозяина лодки?» – размышлял отец ежового семейства. Скоро и остальные звери начнут прибывать. И произойдёт то, чего он так боялся – столпотворение и паника.
– Господин Бобрентий, может это сгодится в качестве оплаты? – дрожащим голосом сказала Ежианна и протянула бобру свой медальон.
Он был необыкновенной красоты и очень дорогой. Но Ежианне он дорог по другой причине. Этот медальон – единственное, что осталось от её матери.
– Нет, мамочка, не отдавай его! – взмолилась Ежимила.
Украшение было сделано в форме сердечка с крышечкой. Открываешь – а там фотография любимой бабушки.
– Бабушка-а-а-а! – протянула девочка, и слёзы снова хлынули из глаз.
– У нас нет другого выхода, – еле слышно проронил Ежислав и поднялся на ноги.
Как же ёж был рад этому медальону! В эту минуту он оказался для них единственным спасением. Но последнее слово оставалось за господином Бобрентием.
– Почему же не сгодится? Очень даже подойдёт, – неожиданно быстро согласился бобёр, рассмотрев поближе медальон. – Ценная вещичка, – и, положив бабушкин портретик в карман, добавил: – Садитесь в лодку! Да побыстрее!
Река была спокойной, без волн, поэтому вёслами бобёр работал легко и быстро. Ежимила смотрела на воду и думала о поведении господина Бобрентия. Он забрал у ежей самое ценное, что у них осталось от умершей бабушки – её портрет.
– Мамочка, а бабушка точно не обидится? Она нас не осудит? – всё-таки решилась спросить Ежимила маму.
– Ни за что на свете! – пообещала ей Ежианна. Потом обняла дочку и добавила: – Это же для спасения её внуков и детей. Поэтому успокойся и не думай больше об этом.
Ежислав чувствовал себя виноватым. Он даже подумать не мог, что господин Бобрентий окажется таким корыстным. А так хорошо начиналась их беседа! Поговорили и о погоде, и о Сосновке с Еловкой. Полчаса Ежислав выслушивал, как бобру нелегко живётся с его женой.
«Пилит и пилит, окаянная, хоть совсем домой не возвращайся», – жаловался он. Оказывается, есть за что пилить. Ежислав теперь
Лодка пристала к берегу, и семейство ежей выбралось на сушу.
– Глаза б мои больше его не видели! – сердито проговорила Ежианна, когда бобёр замахал вёслами и отправился в обратный путь.
– Никогда не прощу! У-у-у-у! – крикнула ему вдогонку Ежимила, показав маленький кулачок. Словно этого было мало, девочка подняла с земли шишку и запустила в реку.
– Он меня сильно разочаровал, – грустно сказал жене Ежислав. – Ты, Ежианна, права: не все звери хорошие.
Девочка ни разу не слышала, чтобы отец на кого-то ругался. А чтобы как она показывал кулаки и шишками бросался – тем более. Такой уж был характер у этого инженера Ежислава, самого воспитанного ежа на свете.
Папа, поправив соскочившие с носа очки и посадив поудобнее на спину дочку, сделал первый шаг в неизведанный край. Тропинка была широкая. Мама с малюткой Ежимиром на руках шла рядом. Ежимиле так больше нравилось. Она поглядывала поочерёдно на родителей и думала, какие они у неё хорошие, добрые, умные. Братик как будто понял, что сестрёнка не упомянула о нём, тут же закряхтел и заворочался, словно обиделся.
– Но самый лучший у нас – это ты! – исправила свою ошибку Ежимила, и Ежимир сразу угомонился.
На горизонте показался лес, но не такой, в котором они жили раньше. Деревья были пониже и потоньше, и на их ветках росли не иголки, а листочки. Девочка сначала встревожилась, но потом себя успокоила. Бабушка всегда говорила: «Новая жизнь потому и называется новой, что всё в ней новое и всё другое».
Глава 3
Знакомство с господином Волколюбом
К полудню семейство ежей в полном составе стояло у входа в густой лиственный лес. Слева, на самой высокой осине красовалась табличка. «Листвянка» – без труда прочитала Ежимила название. Справа, на берёзе, чуть поменьше осины, висела другая табличка. На ней были нарисованы дома и стрелки, куда поворачивать. «Хозяин леса, школа, почта, аптека…» – стала перечислять Ежимила вслух. Список был большой.
– Хорошее изобретение, – похвалил Ежислав, имея в виду указатели, – сразу понятно, где хозяина Листвянки искать.
Первым делом ежи и отправились к нему. Ведь это он выдаёт разрешение зверям поселиться в его владениях.
– Хоть бы у нас всё получилось, – сказала Ежианна, – хоть бы он оказался на месте и принял нас в Листвянку!
– А где же ему быть? – удивился Ежислав, как будто напрочь забыл, как работал хозяин Сосновки – очень ленивый лось, господин Лосентий. Его никогда не было на месте. То солнечные ванны принимает, то рога свои ветвистые начищает, то чай у кого-нибудь вёдрами пьёт. Но никто ему не перечил – хозяин леса же!