Ф. М. Достоевский в воспоминаниях современников том 2
Шрифт:
властью и народом (см. стр. 387-388).
16 Стр. 293. С января 1875 года роман Толстого "Анна Каренина" занял в
"Русском вестнике" Каткова место, которое, казалось, должно было быть
предоставлено давнему сотруднику журнала, Достоевскому, для его нового
произведения "Подросток". Помещенный по целому ряду обстоятельств в
"Отечественных записках" Некрасова, "Подросток" тоже начал выходить с января
1875 года. Появился соблазн не только у критиков, но и у писателей сопоставить
эти
художественной, так и со стороны идеологической, главным образом с точки
зрения отражения в них "злобы дня". И прежде всех это сделал Некрасов. По
прочтении первой части романа он пришел к Достоевскому, чтоб выразить свой
восторг: "Всю ночь сидел, читал, до того завлекся, а в мои лета и с моим
здоровьем не позволил бы этого себе. И какая, батюшка, у вас свежесть. <...> Такой свежести, в наши лета, уже не бывает и нет ни у одного писателя. У Льва
Толстого, в последнем романе, лишь повторение того, что я и прежде у него же
читал, только в прежнем лучше" (Письма, III, 152). Достоевский принял эту
похвалу с большим удовлетворением и через два года в февральском номера
"Дневника писателя" за 1877 год, говоря об "Анне Карениной", почти дословно
повторил от своего имени слова Некрасова: "Сначала мне очень понравилось; потом хоть и продолжали нравиться подробности, так что не мог оторваться от
них, но в целом стало нравиться менее. Все казалось мне, что я это где-то уже
читал, и именно в "Детстве и отрочестве" того же графа Толстого и в "Войне и
мире", его же, и что там даже свежее было" (Достоевский, 1926-1930, XII, 52).
Характерно, однако, что сказано это мимоходом. Достоевский заявляет, что "в
чисто беллетристическом и критическом смысле" не будет говорить о романе. Его
поразило то, что у "писателя-художника в высшей степени, беллетриста по
преимуществу", каков Толстой, он "прочел три-четыре страницы настоящей
"злобы дня", - все, что есть важнейшего в наших русских текущих политических и
социальных вопросах, и как бы собранное в одну точку". В тоне поразительно
спокойном Достоевский начинает критику "Анны Карениной" с точки зрения
общественно-политической. Он критикует роман именно с точки зрения "злобы
310
дня", как ее понимала наиболее левая часть демократически настроенной
интеллигенции: все та же "история барского русского семейства", но наиболее
распространенный, современный его тип уже не князь Андрей Болконский, не
Пьер Безухов, а всего лишь Вронский и Стива Облонский, с их пошлым
внутренним миром, ничтожные, бездарные люди, которые и "говорить не могут
между собою
иронически вводить читателя в их внутренний мир, то "показалось это даже
скучным".
"И вот вдруг все предубеждения мои были разбиты, - пишет Достоевский.
– Явилась сцена смерти героини <...> - и я понял всю существенную часть целей
автора. В самом центре этой мелкой и наглой жизни появилась великая и
вековечная жизненная правда и разом все озарила. Эти мелкие, ничтожные и
лживые люди стали вдруг истинными и правдивыми людьми, достойными имени
человеческого, - единственно силою природного закона, закона смерти
человеческой. Вся скорлупа их исчезла, и явилась одна их истина. <...> Ненависть
и ложь заговорили словами прощения и любви" (Достоевский, 1928-1930, XII, 52, 53).
В этом же номере "Дневника" Достоевский писал о "чистом сердцем"
Левине, способном в своих страстных "исканиях честности" дойти до "последних
столпов". В этом устремлении Левина увидел Достоевский черту, в самой сути
своей сближающую Левина с героем "Подростка" - Аркадием Долгоруким, и
шире - с "наступающей будущей Россией честных людей", всеми помыслами
обращенных к народу.
Однако, как полагает Достоевский, Левин разошелся с "огромным
большинством русских людей" во взгляде на самый важный из современных
вопросов - в отношении к русско-турецкой войне (см. прим. 15 к стр. 292).
17 Стр. 294. В этих взглядах Достоевского, поражающих своей
реакционностью, можно видеть следы влияния кружка кн. Мещерского, с
которым писатель сблизился в 1872 году (см. стр. 80 наст, тома).
18 Стр. 294. Слова Достоевского о великорусской семье, казалось бы, на
первый взгляд, непосредственно примыкающие к его высказыванию о
национальностях, скорее связаны со взглядами славянофилов, чем с воззрениями
круга Мещерского. Мнение о том, что в русской патриархальной семье
сохранились элементы общинного быта, высказывалось также Герценом, а одно
время - и Чернышевским. Однако и Герцен и Чернышевский связывали с
крестьянской общиной свои надежды на своеобразный, некапиталистический
путь России к социализму через революцию.
19 Стр. 295. Далее следует опускаемое нами письмо Достоевского от 29
мая 1876 года (Письма, III, 210-211).
В. Г. Короленко
ПОХОРОНЫ НЕКРАСОВА И РЕЧЬ ДОСТОЕВСКОГО НА ЕГО МОГИЛЕ
311
(Из "Истории моего современника")
Эта глава "Истории моего современника" (т. 4, гл. X) печатается по