Фаберже для русской красавицы
Шрифт:
Андрей задумался и кивнул, а я поинтересовалась другими членами Общества. Не прекратил ли кто-то, например, посещение собраний после исчезновения коллекции? Андрей внимательно посмотрел на меня.
– Думаешь, кто-то вступал только с целью украсть коллекцию? Да членство бы нисколько не помогло. Считаешь, всем сообщалось, кто и как будет перевозить ценности? Ничего подобного. Я вообще вступил до того, как о хранящихся в Англии богатствах стало известно широкому кругу, как и большинство членов. Хотя коллекционеры заслали своих агентов.
– Но зачем все-таки люди вступали в Общество?
– Я же тебе уже, кажется, говорил. Большинство – психи. Или нечего делать, а тут можно собираться. Общение же нужно. Кто-то – подозреваю – хочет выехать за границу, а членство – способ. Подачки бывают от иностранных коллег. Нет, причины вступления с кражей коллекции все-таки не связаны. Хотя стопроцентно я, конечно, не уверен.
Тут дверь из Сониной палаты открылась, и появился слегка раскрасневшийся Джеймс. Народ в коридоре замолчал и посмотрел на английского аристократа.
– Наташа, ваша подруга просит вас зайти, – обратился он ко мне изысканно вежливо, посторонился, попридержал дверь, потом закрыл ее за моей спиной.
– Ну как, познакомились, мужчина? – спросила у Джеймса соседка Сони по палате, когда дверь за мной закрывалась. Ответа я уже не услышала.
Соня сидела на кровати и с трудом сдерживала хохот. Убедившись, что дверь плотно закрыта, расхохоталась в подушку. Я села рядом.
– Ну? – спросила я у нее. – Собираешься стать английской аристократкой?
– Нет, не смогу, – покачала головой Соня. – Я не выдержу. Он же придурок. Ему бы на моей мамаше жениться. Мне ему тапкой хотелось врезать, когда он рассказывал про их титулованную семейку и всех родственников. Наташа, честно говорю, я бы повесилась, если бы пятьдесят два родственника периодически собирались у меня на семейные торжества!
– Но ведь тебе не придется на них на всех готовить, – заметила я. Это первое, что пришло на ум мне, проживающей в России.
– Дело не в готовке! – воскликнула Соня. – Хотя, признаться, я тоже об этом первым делом подумала. – Мы обменялись улыбками отлично понимающих друг друга русских женщин. – У них там прислуги полно. Как я поняла, во всех домах, про которые он мне рассказал, а не одна домработница, следующая всюду за хозяевами. И еще у них есть конюшня, и лошади регулярно участвуют в бегах, и годовые абонементы на игры «Арсенала».
– Про последнее давай поподробнее, – попросила я.
До появления Романа Абрамовича в туманном Альбионе и покупки им «Челси» лучшей командой английского дивизиона считался «Арсенал», который неоднократно выигрывал чемпионаты Англии. Большая часть населения Лондона до сих пор болеет за «Арсенал», хотя интерес к «Челси» в стране в целом в настоящее время выше, вернее, интерес к чукотскому оленеводу и тому, что он еще учудит. Фотографии Романа Аркадьевича с семьей, в частности, его жены в магазинах, появляются в английской прессе чаще, чем фотографии королевской семьи.
В Англии часть
– На «Арсенал» или на «Челси»? – уточнила я.
– На «Челси» меня, признаться, привлекло бы больше, в особенности на сектора, где сидят наши олигархи, – чтобы поискать среди них хорошего мужа или по крайней мере любовника. «Арсенал»-то мне зачем?! И еще с родственниками Джеймса? Зачем женщине ходить на футбол, если только не для того, чтобы найти там мужа?!
– А еще чем он хотел тебя привлечь?
Она махнула рукой. С момента нашего знакомства у нее еще ни разу не было такого хорошего настроения. Я этому радовалась. Все-таки не зря я привезла сюда Джеймса, пусть и не Бонда.
Соня тем временем рассказала, что Джеймс также очень подробно интересовался ее родственниками и желал быть им официально представленным. Девушка сказала, что ее обещали выписать в пятницу, и Джеймс готов в субботу вместе с ней ехать к ее матери и отчиму.
Я внимательно посмотрела на Соню.
– А тебе не кажется такой интерес странным? – спросила я. – Ты, бесспорно, красивая, но он сегодня увидел тебя впервые. И, прости меня, Соня, но речь идет о свадьбе, а не легком романчике. Тебе не кажется, что Джеймс куда-то очень спешит?
Романова тут же стала серьезной.
– Кажется, Наташа. И кажется, что его гораздо больше, чем я сама, интересуют мать с отчимом. Может, он считает, что коллекция у них? Только я готова поспорить на что угодно, что мои родственники просто не могли ее украсть!
– А Джеймсу зачем коллекция? Вернуть на родину? Или он хочет на тебе жениться, чтобы стать совладельцем коллекции? Но каким образом ее можно оформить в собственность, если, предположим, ее украли твои родственники?
– Она принадлежит потомкам царской семьи, – заметила Соня. – Нужно доказать родство. Думаю, тут все члены Общества выступят единым фронтом – если им что-то пообещать из коллекции.
Мы переглянулись.
– Что думаешь делать? – наконец спросила я.
– Давненько я не была в гостях у мамаши. Ты, надеюсь, со мной съездишь? Как раз мундир с собой прихватишь на примерку.
– А может, Николай Николаевич захочет принимать потенциального зятя уже в мундире, и мне придется работать день и ночь, чтобы закончить работу к субботе?
– Обойдется, – сказала Соня. – Кстати, я его дома видела только в старых тренировочных и вылинявшей футболке, а мамашу – в застиранном халате.
– Но ты ведь их предупредишь заранее?
– А стоит? – прищурилась Соня. – Может, нежданчиком, как любила говорить покойная Люда Борисова? Как раз и узнаем, есть у них что-то из коллекции или нет.