Фаберже для русской красавицы

Жукова-Гладкова Мария

И только англичане утверждают, что останки подлинные. Глава группы американских исследователей Найт также заявил, что образцы ДНК, по которым англичане проводили анализ останков, слишком хороши для тех, которые пролежали в земле более семидесяти лет.

– Слава богу, если Романовы все-таки остались живы, – сказала я.

Андрей кивнул, соглашаясь, и поднял тост за здравие всех ныне живущих потомков царской семьи.

После того как мы выпили вина, Джеймс поинтересовался у русского профессора, зачем, по его мнению, было хоронить останки, не опознанные с полной уверенностью, да еще и устраивать такую пышную церемонию, транслировавшуюся на весь мир. Интерес англичан

к делу, выводы британских ученых и внимание ко всему происходящему английской королевской семьи ему были понятны.

– Интерес объясняется тем же – меркантильными соображениями, – пожал плечами пожилой мужчина. – К сожалению, наши власти – не потомки царской семьи – хотят получить царские богатства.

– Так, по-вашему, коллекцию могли украсть российские власти? – подал голос Андрей. – В смысле – нанять кого-то?

– КГБ, – заявил Джеймс. – Я сразу же говорил: КГБ.

– Я не знаю, кто украл коллекцию, – вздохнул старик. – Но знаю про интерес кое-кого из сильных мира сего – из нашей страны – к одному из лондонских банков. Вроде бы – с уверенностью утверждать не могу – в нем хранится около пяти тонн царского золота. Один из советников, входивших в правительственную комиссию, занимавшуюся останками семьи российского императора, вскоре после церемонии в Петербурге появился в Лондоне и требовал это золото. Это – факт.

– Как я понимаю, он ничего не получил? – широко улыбнулась Соня.

– Английские банкиры отказались что-либо выдать, как отказали и английской королевской семье [2] .

– Как хорошо жить в стране, где работают законы! – воскликнула уже пьяненькая Ольга Сергеевна. – Когда же у нас они наконец будут соблюдаться! И будет один закон для всех!

– И еще нормальные законы для людей, – добавил Николай Николаевич – сын, ее муж.

Мужчины перешли к сугубо политическим темам, а я встретилась взглядом с матерью Сони и предложила ей выйти в другую комнату для примерки платья. Соня отправилась вместе с нами.

2

Основание у хранителей богатств семьи последнего русского императора в случае отказов одно – подлинность останков не признана судом.

Дверь мы за собой плотно закрыли. Правда, до нас периодически долетали возгласы на повышенных тонах. Поддатые мужики говорили о политике, и каждый доказывал свое мнение, думая, что громче – значит убедительнее.

Платье Сониной матери очень понравилось, и мы договорились, что в следующую субботу она уже приедет его забирать. Я обещала закончить работу.

– А мне свадебное сошьешь? – спросила Соня.

– Когда замуж соберешься, сошью. Время-то, как я понимаю, еще есть?

– Сонечка, а ты в самом деле хочешь выйти замуж за Джеймса? – с беспокойством спросила Ольга Сергеевна.

– Он тебе не понравился, мама? Знаешь ли, ко мне не стоит очередь из английских аристократов, как, впрочем, и русских олигархов.

– А ты уверена в том, что он английский аристократ? И в том, что ему принадлежит тот дом, про который он говорит?

Мы с Соней потеряли дар речи. Ольга же Сергеевна привела примеры двух своих знакомых, к дочерям которых через брачное агентство сватались аристократы, а потом оказалось, что они хотя и имеют какой-то там титул, у одного дом уже второй раз заложен, а земли давно проданы, а второй вообще снимает какую-то каморку в маленьком городке, которого даже не найти в Малом атласе мира. Им нужны были неприхотливые русские жены, потому что жен-англичанок

найти было нереально. Теперь обе девушки вкалывают за двоих, а джентльмены проводят время в пабах, советуя таким же бездарным друзьям искать жен в России.

– И он похож на алкоголика, – добавила Ольга Сергеевна. – А вы что думаете, Наташа?

– Соне нужно съездить в Англию в гости и посмотреть все на месте. Кстати, у тебя же сейчас там находится знакомый? – Я имела в виду попа Богдана. – Мобильный же должен работать. Свяжись с ним и попроси узнать про дом и прочие богатства, про которые тут вещал Джеймс.

– Как он узнает?

– Захочет – узнает, – вставила Ольга Сергеевна.

– Дом же куплен не на подставное лицо, раз он несколько поколений принадлежит семье Джеймса, – заметила я. – И загородное имение тоже. И, если я правильно помню, он говорил про четыре дома? Родовое гнездо в Лондоне, загородное имение и два дома, принадлежащих тетушкам? Или они ему только завещаны? Пусть твой знакомый поп как раз разберется. Хотя, наверное, через Интернет и от нас можно узнать, – я вспомнила агента Кешу. – Но пусть вначале отец Богдан попробует это сделать в Англии.

– Да, Сонечка, Наташа права, – кивнула Ольга Сергеевна. – Сделай, как она говорит. А если Джеймс на самом деле владеет всем, о чем говорит, то съезди в гости, посмотри и только после этого уже решай.

Когда мать вышла из комнаты, чтобы позвать на примерку мундира своего мужа, я в очередной раз напомнила Соне, что у нее, кроме Джеймса, есть запасной вариант – Некрасов, не говоря про попа Богдана и бизнесмена Юрика Самохвалова, пусть и в роли любовников. Но на безрыбье, как говорится…

– Ты же из них все равно никого не любишь, – заметила я.

У Сони на глаза навернулись слезы.

– Я любила одного Витю… – сказала она. – После него мне никто не нужен. Каждый день смотрю на коллекцию машинок в серванте – и вспоминаю его…

Николай Николаевич мундир примерил, крутился перед зеркалом, как красна девица, сходил к мужчинам за советом, вернулся, поблагодарил и подтвердил, что они с Ольгой Сергеевной приедут ко мне в следующую субботу. Потом, хлопнув очередную рюмку водки, Николай IV громогласно заявил английскому аристократу, что тот должен на всю жизнь запомнить эту встречу: ведь его принимает у себя дома человек, который за пятьдесят один год прошел путь от сперматозоида до наследника российского престола. Я подозревала, что Джеймс и так не забудет знакомство с венценосными родственниками, но мне, признаться, хотелось домой.

Я стала упаковывать вещи, и тут в комнату заглянул Андрей и заметил, что нам с ним, наверное, следует покинуть семейное торжество. Поскольку я тоже об этом подумывала, то кивнула.

Мы попрощались и спустились в его машину.

– Ты, как я посмотрю, все время ездишь поддатый, – заметила я.

– За свое здоровье беспокоишься?

– Нет, за твое. А если менты? Денег на прокорм стражей правопорядка не жалко?

Андрей повернулся и дыхнул на меня. Алкоголем совсем не пахло.

– А если анализ… – опять открыла рот я.

– Сейчас есть очень хорошие средства, скрывающие все следы алкоголя в крови. У меня ничего не найдут.

– Джеймс, услышав это, сказал бы: разработка КГБ.

– Он так и сказал, – хмыкнул Андрей. – А вообще – я прекрасный водитель. Так что не бойся. Доставлю в целости и сохранности.

– Осторожно!!! – завопила я.

Из переулка на нас вдруг вылетел огромный грузовик.

Но реакция Андрея на самом деле оказалась отменной. Если бы за рулем была я, то, думаю, мне уже никогда не удалось бы узнать, кто украл коллекцию.