Фаберже дороже денег

Александрова Наталья Николаевна

К Лоле он привык, они отлично ладят, Лолка умница, и звери ее любят. И вообще с Лолой он дольше знаком.

Итак, остается вариант номер два – Светку нужно отправлять к матери в Ярославль. А деньгами он ее обеспечит. Потом можно вызвать ее снова, но не очень скоро…

– Ну, так мы тронемся сегодня с места? – недовольно спросила Лола. – Или так и будем стоять? Я чувствую, что ты не хочешь ничего обсуждать, тогда я все решу сама.

– Не гони лошадей! – сердито сказал Леня, – Я сам разберусь со Светкой. А ты подожди еще немного, имей

терпение.

– Но недолго, – предупредила Лола, – а то звери уже на пределе.

– Ты больше ничего не хочешь? – спросил Леня, наблюдая, как Светка расправляется с третьим по счету десертом.

Они сидели во французской кондитерской, в самом дальнем уголке. Леня собирался с силами перед трудным разговором.

– Ты что-то хочешь мне сказать? – спросила Светка, которой нельзя было отказать в проницательности.

– Да, дорогая, – Леня замялся. – Видишь ли, я в ближайшее время буду несколько занят… Мы с Лолой, наверное, уедем…

– Ты хочешь отправить меня обратно? – из Светкиных глаз мгновенно брызнули слезы.

Однако сейчас они не разжалобили ее папочку, а только вызвали дополнительное раздражение. Леня и так уже сегодня был на взводе, а она еще реветь вздумала.

– Послушай, – он пытался быть рассудительным, – я же не в тюрьму тебя отправляю. Ты что, совершенно не скучаешь по своей матери?

– Там смертная тоска! Она все время орет и ругается! – бухнула Светка и, спохватившись, что сболтнула лишнее, прикусила язычок, но было уже поздно.

– Да? – неприятно удивился Леня. – А ты, помнится, говорила мне, что мама у тебя – чистый ангел, что вы жили очень скромно, что она отдавала тебе все, что могла, что все соседи звали ее монашкой… Монашки не орут и не ругаются, и не бьют своих детей…

Светка закрыла лицо руками и зарыдала.

«Начинается!» – сердито подумал Маркиз.

– Ну вот что, – сказал он строго, – так или иначе, с матерью тебе придется общаться. Ты что – хочешь остаться у меня насовсем? Так она будет против, а формально я не имею на тебя никаких прав. Судя по всему, она даже не знает, что ты живешь сейчас у меня. А если она будет искать тебя с полицией? Мне, знаешь ли, неприятности не нужны.

Светка выглянула между пальцев одним хитрым глазом и поняла, что Леня не шутит.

– Хорошо, – она тяжко вздохнула, – я все сделаю, как ты скажешь. Раз ты не хочешь со мной знаться, то и не надо.

– Ну вот, договорились, – расстроился Леня, – что я тебе сделал плохого, интересно знать? Я же не навсегда тебя отправляю, приедешь еще, будем видеться, денег я тебе дам, сколько нужно…

– Мне вообще не нужны твои деньги! – вскрикнула Светка.

Руководствуясь здравым смыслом, Леня уже давно понял, что его дочурка прекрасно может за себя постоять, так что мать и отчим не сделают ей ничего плохого. Как она ловко ушла от киллерши в баре «Окоп»!

– Не дури, – сказал он, – я этого не люблю. Значит, беру тебе билет на завтра.

– Хорошо, – Светка поняла, что спорить бесполезно.

Лола

открыла дверь, мимоходом удивившись, что ее компаньон звонит не своим звонком. Мелькнула мысль, что у Лени, возможно, руки заняты, что он купил ей какой-нибудь подарок или цветы… Пора уже им налаживать отношения, а то что, в самом деле – живут как кошка с собакой, а такие натянутые отношения вредны, если работаешь вместе… Очевидно, Маркиз тоже осознал эту мысль и решил сделать первый шаг к примирению.

Лола улыбнулась слегка, добавила в глаза мечтательной приветливости и распахнула дверь, не спрашивая, кто там.

Как только она это сделала, улыбка тотчас сползла с ее лица, и Лола осталась стоять на пороге с самым уморительным видом, потому что губы-то еще улыбались, а голова уже поняла, что не только радоваться нечему, но и можно ожидать больших неприятностей.

На пороге стояла здоровенная краснорожая тетка лет сорока. Впрочем, возможно, ей было меньше, но у таких теток даже женщина определит возраст с трудом. Несмотря на то что майская погода в городе Петербурге не позволяет расслабляться, на тетке было легкое платье с короткими рукавами и от нее веяло жаром, как от русской печки. Да она вся была похожа на печку – такая же горячая и большая. Разглядев Лолу, тетка открыла рот, и оттуда полились такие слова, что Лола оторопела.

– Чего лыбисся? – заорала тетка вместо приветствия. – Какая такая у тебя радость?

Не дожидаясь ответа, тетка мощным бюстом толкнула Лолу в прихожую, и сама протиснулась следом, с грохотом захлопнув дверь. В прихожей она тотчас грохнула на пол приличных размеров клетчатый чемодан, да так сильно, что с вешалки спикировал испуганный попугай и улетел на кухню. Тетка не обратила на попугая ни малейшего внимания, она вся была запрограммирована на скандал, как поняла Лола.

– Вы кто? – Лола поморщилась от грохота. – Что вам нужно в моей квартире?

Тетка уперла освободившиеся от чемодана руки в боки и заорала:

– Она еще спрашивает! Совести хватает?

Лола незаметно отступила к шкафу, там на полочке у нее был припрятан газовый баллончик. Незнакомая тетка вошла уже в такой раж, что вряд ли можно ее успокоить словесно. Придется прыснуть из баллончика, а потом извиниться, иначе от нее не избавишься.

– Что молчишь? – наступала тетка. – Отвечай немедленно, где моя доченька?

– Та-ак, – протянула Лола, начиная что-то соображать.

– Ишь что выдумали! – орала тетка. – Детей чужих присваивать! Какое такое полное право имеешь девчонку сманивать? А если я полицию позову? Это похищение называется, вот что! У меня деверь у адвоката Рабиновича шофером служит, он все знает!

– Постойте! – вклинилась наконец Лол. – Так вы – Светочкина мама?

– Ну! – энергично подтвердила тетка. – Она самая и есть!

– Из Ярославля? – радовалась Лола.

– Ну! – повторила тетка, несколько угомонившись, видя явную радость Лолы. – А где Светка-то?