Фабий Байл. Живодер
Шрифт:
Марр — не единственный апотекарий, которого они лишились после возвращения. Многие просто сбежали. Осталась всего горстка. Хораг вызвался выяснить, что замышляет старший апотекарий, и узнать, входят ли они в его планы.
— Я слышал взрывы, — заметил Фабий, когда Хораг вошел.
— Разногласия по поводу транспортировки.
Кто-то попытался угнать боевой катер, загруженный образцами. Кто-то еще его сбил. Хораг не знал точно, кто был в этом замешан, да его это и не особенно волновало.
Фабий мрачно улыбнулся:
— Главное,
Он сидел на медицинской койке в окружении диагностического оборудования. За спиной, словно голодный паук, скорчился хирургеон, стрекоча пилами и скальпелями. Фабий, раздетый до пояса, с дубленой, покрытой шрамами кожей, обтягивающей тощее тело, походил на жертву голода — все мясо в нем усохло до костей.
— Ты хотел обсудить со мной что-то важное?
— А иначе был бы я здесь?
— Надеюсь, что нет. Я же велел, чтобы меня не беспокоили.
Фабий поморщился, когда хирургеон извлек кусок плоти, блестящей, словно в осколках стекла. Хораг заинтересованно подался вперед.
— Очаровательно, — пробулькал он.
— Не прикасайся! — предупредил Фабий. — Друкари называют это стеклянной чумой — по вполне очевидным причинам. — Он подал знак пробирочнику: — Банку для образцов. Живо!
— Слыхал о ней. По некоторым сведениям, смертельная зараза.
— Смертельная, если только человеку не хватило предусмотрительности ввести определенное количество неосиликатного белка в свой клеточный состав. — Фабий слабо улыбнулся. — Но все равно мне приходится регулярно удалять пораженные участки, чтобы болезнь не распространялась.
— А рука? — Хораг указал на изуродованное предплечье Фабия. — Я смотрю, замену ты не вырастил. И протезом не обзавелся.
— Не нужно. Сама восстановится через пару дней. — Фабий пошевелил культей. — Видишь, уже отрастает.
— Вижу, и не только это…
Хирург с жужжанием взрезал мясо на раздробленном предплечье Фабия, удаляя еще один кусок остекленевшей ткани. Он осторожно развел в стороны рваные лоскуты кожи, черный панцирь и покров из мышечных волокон, обнажив белесую колючую структуру под ними.
Хораг указал на рану:
— Это похоже на керамит.
— Керамит и есть. Вернее, вариант моей собственной разработки, нановолоконный гибрид. Я прошил волокнами ячеистую структуру внутри костей, отчего их внешний слой останется прочным и упругим, даже когда болезнь превратит мой скелет в раковую труху.
Фабий потянулся за ручным нартециумом и аккуратно высверлил кусочек из расколотой лучевой кости.
— Нановолокна, как карта, пронизывают весь организм, передавая данные прямо на информационные узлы в голове, что позволяет мне легче распознавать и отделять проблемные области во время самоанализа.
Хораг покачал головой:
— Очень интересно. Я смотрю, ты хотя бы не терял зря время.
Он окинул взглядом лабораториум. Остатки недоеденных блюд и брошенные
— Хораг, зачем ты здесь?
— Они уходят. Устали тебя ждать.
— Кто остается?
— Дуко. И еще несколько, но немногие. Остальные ушли почти сразу после твоего возвращения.
— И между делом растащили мой лабораториум.
— А чего ты ждал? — сдавленно хохотнул Хораг. — Ты хорошо их обучил.
Фабий нахмурился.
— Зачем ты сюда пришел на самом деле? Вряд ли только чтобы меня проведать и сообщить, что остальные твои товарищи прячутся по норам, пока я занят другими делами.
Хораг крякнул и скрестил руки на груди.
— Я думал, что ты захочешь поговорить с ними. С нами. — Он снова рассмеялся. — Хотя сомневаюсь, что они будут слушать.
— Поговорить с ними? Зачем? — Фабий зашипел: хирургеон принялся накладывать швы. — Пусть уходят. Мне надоело играть в наставника.
— И что потом? Что ты будешь делать без союзников? Сидеть и ждать, пока тебя не найдут друкари, что они почти наверняка и сделают? — Хораг подался ближе, обдав Фабия своими миазмами. — Отчаяние — приятная штука, но мне не по душе, когда оно тратится впустую на столь неблагодарного ценителя, как ты.
Фабий нахмурился и откинулся назад.
— А что ты предлагаешь, Хораг? Чего ты от меня ждешь?
— Да хоть что-нибудь. Все равно что. — Хораг хлопнул ладонями по койке. — Я знаю тебя, Фабий. Знаю, что в твоих черных мозгах варится много планов. — Он пристально посмотрел на старшего апотекария. — Но если ты будешь тянуть и дальше, то рискуешь лишиться всего, что создал.
Фабий усмехнулся:
— Помнится, ты как-то уже говорил нечто подобное.
— Говорил. И был прав. Не надо было тебе вообще летать в эту Комморру. — Хораг отвернулся, печально качая головой. — Это было верхом высокомерия. Но я часто ловлю себя на мысли: а стоило ли оно того?
— Ты о чем?
Хораг обвел рукой вокруг:
— Стоило оно того, что все это чуть не рассыпалось, пока тебя не было? Что пропала база на Уруме, что твои создания решили взбунтоваться…
— Если все было спланировано, то это не бунт.
— Да, ты, наверное, назвал бы это по-другому, — сказал Хораг. — Но ответь на мой вопрос.
Фабий покачал головой.
— Альдари, независимо от принадлежности, могут многое предложить в плане знаний. Бездны мудрости, заключенные в кусочках хрусталя размером не больше моего ногтя. Сознания, которые существуют за порогом телесной смерти. Оружие, которое способно гасить или зажигать звезды. — Он спрыгнул с койки, встал и развел руки, чтобы пробирочники облачили его как полагается. — Я мог провести в Комморре сотни лет, постигая науки, которые были древними, когда галактика еще оставалась молодой.