Фабрика кроликов
Шрифт:
– Знай мы, что идем на собеседование, оделись бы поприличней. Если абстрагироваться от оттенка пиджака моего напарника, каковы наши шансы?
Роуз рассмеялся, остальные тоже. Кроме Ричарда. Ричард играл роль секретаря, а секретари, насколько мне известно, не уполномочены демонстрировать чувство юмора.
– Вы правильно выбрали работу, – сказал Роуз. – Пока все неплохо.
Сколько можно юлить? В ответ на дежурную похвалу я вымучил вежливый кивок.
– Во-вторых, – продолжал Роуз, – я хотел повторить сказанное по телефону, а именно: мы сделаем все, что в наших силах, дабы помочь следствию. Возможности, какими
Интересно, куда он клонит? Он ведь уже сказал по телефону, что его империя в нашем распоряжении. Зачем повторять при личной встрече?
– Папочка!
Все взгляды обратились к дверному проему. Там стояла премиленькая девчушка лет восьми-девяти, темноглазая, темноволосая и кудрявая, в розовой шелковой ночной сорочке, на которой в технике батик и чуть ли не в натуральную величину был запечатлен Кролик Трынтрава.
В секунду Роуз из серьезного босса преобразился в нежного отца. От уха до уха у него растянулась улыбка, он простер к девочке руки и промурлыкал:
– Девочка Ханна слаще банана!
Ханна с разбегу прыгнула в отцовские объятия. Роуз откинулся на спинку дивана и крепко обнял дочь.
– Ты насовсем приехал? – спросила Ханна, повиснув у отца на шее.
– Нет, солнышко, сегодня я должен лететь в Нью-Йорк. Я заглянул домой, только чтобы подоткнуть одеялко моей малышке.
– Не обманывай. – Ханна погрозила пальчиком так, словно наглядным пособием ей служили все фильмы с участием Ширли Темпл, вместе взятые. – Ты же не у меня в спальне. У тебя деловая встреча.
– От тебя ничего не скроешь. – Роуз встал с дивана, приподнял девочку под мышки и представил: – Моя дочь Ханна. Ханна, ты ведь помнишь мистера Карри и мисс Чивер – ты их видела у папочки на работе. А это мистер Ломакс и мистер Биггз. Они вместе с папочкой работают над очень важным проектом.
– Как скучно! – Ханна выскользнула из отцовских объятий и, оказавшись на полу, обратилась к нам с Терри: – Пожалуйста, заканчивайте поскорей, чтобы папа смог подоткнуть мне одеялко.
– Будет сделано, мэм, – отрапортовал Терри. – Вы же здесь босс.
– Я не босс, – хихикнула девочка. – Я боссова дочка. – Она подбоченилась, снова точь-в-точь как Ширли Темпл, и помахала секретарю: – Привет, дядя Ричард.
Нужно отдать Ричарду должное – он ни на секунду не вышел из роли, только помахал в ответ и сказал: «Привет, Ханна», – словно был просто счастливым секретарем, которого боссова дочка зовет дядей.
Ханна на цыпочках пробежала к дверям, на ходу пропев:
– Всем спокойной ночи. А ты, папочка, поторопись.
Роуз сиял как софит.
– Вы правы, детектив Биггз, Ханна и есть босс. На чем я
– На третьей причине нашего здесь пребывания, – напомнил Терри.
Роуз украдкой взглянул на Ричарда. С тем же успехом он мог просигналить красным флажком. Я же коп. В полицейской академии у меня по Взглядам Украдкой всегда были пятерки.
– Ужасно, что негодяй вроде Элкинса попал к нам на работу. Заявляю со всей ответственностью: такое больше не повторится. Еще ужаснее гибель Ронни Лукаса, замечательного человека и талантливого актера. Я разделяю скорбь его родных. Однако сейчас главная моя задача как руководителя – защитить компанию.
Эми, известная любительница лизать задницы, подобострастно кивнула. Слава Богу, у нее хватило ума не раскрыть рта.
– Нас всех беспокоит судьба невинных людей – потенциальных жертв киллера, – произнес я.
– Согласен: мы должны защитить своих сотрудников, хотя компания сейчас важнее. Речь идет об имидже, а имидж «Ламаар энтерпрайзис» должен остаться безупречным. Я думал было назначить вознаграждение за поимку убийцы Лукаса, но такое объявление в глазах общественности свяжет «Ламаар» с Ронни; нам же не следует подавать убийства в контексте компании.
– Хорошо, что вы не предложили вознаграждение, – одобрил Терри. – Иначе мы имели бы дело с ложными обвинениями. Однако теперь, когда мы знаем, что убийства Элкинса и Лукаса связаны, вам следует предупредить сотрудников о том…
– Наши сотрудники, – перебил Роуз, – и наши клиенты – это совершенно разные категории. Сотрудники на нас работают. Не важно, что конкретно они делают, – им платят за поддержание имиджа компании. Они приносят людям музыку, смех и радость. Они по определению не могут быть удушены в туннеле: это отрицательно скажется на продажах билетов и крайне отрицательно – на нашем имидже. Я хочу, чтобы в прессу не просочилось ни звука об убийстве Элкинса. Миру совершенно не обязательно знать, что в шкуре Кролика Трынтравы скрывался педофил. Убийство Лукаса, напротив, стало главной темой новостей. Но Лукас не символ «Ламаар энтерпрайзис», по крайней мере до Кролика ему в этом смысле далеко, вот я и попросил Эми проследить, чтобы в прессе Лукаса не ассоциировали с нашей компанией.
– Какова же наша задача? – спросил я. Ответ был мне известен, просто я хотел, чтобы Роуз сам его озвучил, причем в присутствии своего адвоката.
– Ваша задача очень проста. Поскольку вам теперь известна наша цель, вы поможете нам ее достичь. Молчите об убийстве Элкинса. Если молчать будет нельзя, не делайте публичных заявлений и не упоминайте о связи этих двух убийств. Не говорите о Ронни Лукасе как об актере, имевшем контракты с «Ламаар энтерпрайзис». Лукас – голливудская звезда, его убил сумасшедший фанат. Просто делайте все возможное, чтобы наша компания не оказалась у журналюг под прицелом.
– Даже если она уже под прицелом у недоброжелателя? – раздраженно спросил Терри.
– А вот это пока не доказано. – Роуз едва не заморозил нас взглядом. Полно, он ли пять минут назад нежно обнимал единственное дитя?
Терри чуть не трясся от ярости.
– Майк, – произнес он, – на два слова.
И, не удостоив компанию извинениями, проследовал в противоположный конец комнаты. Я поплелся за ним.
Когда мы оказались вне зоны слышимости (благослови Бог просторные библиотеки), Терри зашипел: