Фадрагос. Сердце времени. Тетралогия
Шрифт:
– Не будь дурой! – Схватил меня за шею, стиснул затылок, и я втянула голову в плечи, приготовилась назвать имя Ксанджей. Неважно, что он их не боится. Если возникнет нужда, я позову их на помощь. Он продолжил: – Сильные сыновья позволят мне добиться расположения у старых васовергов. Это добавит мне уважения среди огромной части Васгора.
Я поерзала, и Дарок ослабил хватку, позволяя мне выкрутиться из его рук и даже из объятий. Оказавшись на свободе, я отступила от него, потерла шею, лицо и сдержалась, чтобы не сплюнуть. Резкая кислая вонь, исходившая от васоверга, казалось, осела налетом на языке.
– Знаешь,
Он округлил глаза; они наполнились яростью.
– Я предлагаю тебе больше… – медленно протянул он, почти рыча. И взмахнул кулаком в воздухе, распуская плеть. Бритва упала в высокую траву и затерялась в ней. – Гораздо больше! в разы больше! чем берет самая дорогостоящая женщина в Васгоре!
Я отступила и шепотом назвала имя Ксанджей. Огненные духи мигом отозвались и закружились над нами.
– Обратись к ним, – предложила я. Во рту пересохло, но голос звучал ровно, спокойно: – Обратись к этим женщинам, Дарок.
– Твоя сила, Асфи, – глянув мельком на духов, произнес Дарок. И обвел рукой, указывая на них. – Не эта. Твоя настоящая сила. Такая встречается у женщин редко. Ты видела воровку этой Луной. Все видели, насколько она слабая и беззащитная. А я этой Луной увидел тебя. И видел до этого. – Сжал кулак и поднял его к рогу. Тише сказал: – Твоя сила не напускная. Настоящая.
Отступив еще, я наткнулась пяткой на сумку и шагнула в сторону, чтобы под ногами ничего не путалось. Если прямо сейчас надо будет отстоять себя, то мне сразу сжечь Дарока или попытаться оставить его в живых в бою без духов?
– Именно поэтому мне не нужна твоя защита, – ответила я, осторожно обходя васоверга боком.
Он провожал меня суровым взором, поворачивая за мной рогатую голову и перехватывая удобнее плети в кулаки.
– Хватит играть со мной, Асфи. Я будущий вождь! – Высоко поднял подбородок; длинные рога сверкнули под светом темной сталью. – А ты не первая красавица в обителях. Всего лишь человечка. Да и куда делся твой гильдейский знак? Кто заступиться за тебя, если я возьму тебя силой? Ну? – Топнув, резко повернулся, вынуждая отпрянуть дальше. Застыл, уставившись на меня не мигая. – Я не хочу этого делать. Когда мы были в моем доме, ты попросила об уважении. И теперь я проявляю его, а ты в ответ унижаешь меня.
Коротким напоминанием, он вернул меня к другим нашим делам и союзам. Я хмыкнула, потерев большим пальцем губу и бегло пропуская в мыслях многие факты, которые успела упустить из-за неожиданного предложения.
– Силой взять меня? – усмехнулась я. Подошла к приземистой дикой яблоне и налегла спиной на нее. – Ты кое о чем забыл, Дарок, но я напомню. У Кхангатора сделка со мной. Не только по твоему делу. То, что предложила ему я, гораздо весомее твоего предложения. Возьмешь меня силой, и я разрушу ваши с ним договоренности! – Смахнула налипшие волосы со лба, удовлетворилась тем, как тяжело Дарок повел головой, склоняя ее и кривясь. – И ты действительно согласился уважать меня. Мы договаривались о деловых отношениях. Разве нет? Любви ты мне тоже предложить не можешь. Забудь меня. И к тому же мы в походе, в котором, как мне кажется, ты должен извлекать свою выгоду. Займись своим делом, пока есть время.
– Эльфийка у тебя на привязи, –
– Разговорю, – согласилась я, цепляясь за удачную возможность немного понизить градус вражды между нами, – если ты оставишь меня в покое.
Он покивал головой, и с меня спала большая часть напряжения. В конце концов, он единственный тут, кого я действительно остерегаюсь.
– Оставлю. На время этого похода оставлю. Материнство требует нахождения дома и обеспечения всем необходимым для спокойной жизни.
– Ты не понял. – Нервный смех вновь назрел, злость кипела, вызывая дрожь по телу. Я все-таки не выдержала: шагнула к нему и выкрикнула: – Я не буду рожать тебе детей!
Он тоже шагнул мне навстречу. Заслонил собой солнце, развел немного в стороны крепкие руки, став резко похож на гигантского коршуна, и с нескрываемым презрением проговорил:
– Это ты не поняла, женщина. За такое предложение, такие женщины, как ты, – без крова, без гильдии, без сильных заступников, – должны благодарить будущего вождя, а не отказывать ему. Теперь я позволю тебе править мной и своими братьями. Любезно стерплю многое, но затем, когда Кхангатор вместе со мной заполучит кладку, мы с ним отпразднуем эту победу, побеседуем… Как разумные вожди. Это случится скоро после нашего возвращения. Поверь мне, я потороплюсь. А потом я найду тебя. Где бы ты ни находилась, Асфи, я найду тебя и приду за тобой. А теперь иди, – махнул головой на сумки, – копайся в своих крупах. Мне нужно раздобыть нам мяса к ужину.
После разговора с местным дикарем – иначе я его никак назвать не могла! – мне хотелось смыть его вонь с себя. Хотелось догнать и вогнать кинжал ему в сердце, или перерезать толстую шею, или… Даже хотелось просто сжечь что-нибудь!
По дороге к речке мне встретился старый дуб, но я не испепелила его, заметив дупло и пышный рыжий хвост, торчащий из него. Попадался и пенек с давно поваленным деревом, но под пеньком виднелась чья-то нора, а на поваленном дереве щебетали две милые птички. Ради безопасности окружающих, Ксанджей пришлось отозвать и запретить себе называть их имя.
Однако мне немного полегчало, когда я призвала Айссию и помогла маленькому чахлому ростку сосны подрасти и подняться чуть выше травы, заглушающей его.
Быстротечная речушка шумела весело и мерцала ярко. Она подмывала берег, прорубала бурным потоком себе путь и отвоевывала у земли территорию. Густые травы, прибрежные кустарники и деревья противостояли ей, удерживая крепкими, узловатыми корнями рыжую почву. Из-за их длительного противоборства берег получился резким, с небольшим отвесом над темно-рыжей водой. Более или менее безопасный подступ к воде подсказала Елрех, подозвав меня.
В земле отыскалась трещина, засыпанная влажными комьями. Эта трещина и послужила короткой, пологой тропой. Спустившись вниз, я сразу вступила сапогами в воду.
– Осторожно, шустрая человечка! – предупредила Елрех, стоя с котелком в руках на узкой кромке желто-бурого песка. – Видишь, там уже вода темная. Глубоко, видать. Не провались. Как бы с головой не ушла.
– Холодная, – заметила я, опуская руку в воду.
– Застояться реке негде, чтобы прогрелась. Зато такая чистая будет. Вон, глянь, ни одной травинки вдоль не растет, ничего удержаться не может.