Фаина Раневская. Психоанализ эпатажной домомучительницы
Шрифт:
— Как и у каждого недолюбленного ребенка, — Бес с наслаждением хрустнул очередным плакатиком.
— Не совсем так, — поправил Психолог. — Но ты прав, психологическое «заикание» не противоречит диагнозу, а подтверждает его. С учетом остальных особенностей. И все же нужно смотреть дальше. Какие-то симптомы проявляются уже в детстве, а другие появляются позже. И с чем мы имеем дело, можно будет с уверенностью сказать, узнав все до конца.
— Узнавай, никто ведь не против, — пожал плечами Бес. Он собрал все бумажные обрывки, рассовал их вокруг себя в кресле, устраивая шуршащие подушечки, затем
— Вот так всегда, — вздохнул Психолог. — Кто-то спит, а кто-то работает. А потом ведь еще скажет, что проголодался. Куда ж я бутерброды-то засунул?..
Свидания
— Честное слово, молодой человек, у вас терпение осла! — заявила Раневская, удобно подталкивая подушечку под локоть. — Изо дня в день вы тащите тяжелую тележку, даже толком не понимая, зачем это делаете. Просто знаете, что так надо. Что вы родились, чтобы таскать эту тележку. И в глазах у вас печаль раввинов. Это от мудрости или безнадежности?
— Скорее от терпения, — засмеялся Психолог. — И это не печаль, Фаина Георгиевна, а сосредоточенность. Может, и у раввинов тоже она?
— Может быть, я не очень разбираюсь в раввинах. Понимаете, мне ни разу не пришлось сыграть раввина, — Раневская чуть прищурилась и резко сменила тему: — Вы опять хотите слушать про мое детство? Папа, мама, наши отношения и прочая ерунда?
— Я хочу слушать обо всем, о чем вы захотите рассказывать, — Психолог заметил, как она сцепила пальцы в глухой замок, отгораживаясь им от него и всего мира. — Вы можете рассказывать о том, что считаете интересным. Или о том, что считаете малозначащим. На ваш выбор.
— Все ясно, вы влюблены в мой голос! — Раневская фыркнула, но замок из пальцев так и не расслабился, держался крепко. — А знаете, однажды я упала в обморок, только услышав голос одного человека…
— Это был настоящий обморок? — уточнил Психолог.
— Ну как вам сказать… — Раневская улыбнулась и наконец разжала пальцы. — В молодости мне нравилось падать в обморок. Мне очень хотелось быть утонченной. Моя мама, видите ли, была утонченной. Ну и я хотела соответствовать. А еще хотелось переплюнуть сестру. Она — красавица, а я — утонченная. Как-то вот так. Ну а утонченной девице полагается падать в обморок не только при виде голой жопы, но даже при одной мысли, что она существует. И я падала.
Нет, не подумайте, все было очень изящно. Это не какой-нибудь бух кучей. Это — тщательно отрепетированное действо, элегантное и изысканное. Красиво падать в обморок — это целое искусство, и я его освоила досконально. Пришлось довольно долго тренироваться перед зеркалом, ходить в синяках, но результат того стоил. Мои обмороки были изысканнее и утонченнее, а главное — правдоподобнее, чем даже обмороки мамы.
По большей части обморочное искусство использовалось глупо, но тогда с помощью обморока мне удалось познакомиться с любимым человеком. И этот единственный случай окупил все мои синяки и страдания обучения. Знаете, главным ведь было даже не то, что мне удалось упасть прямо в его объятия, а то, что он меня запомнил. И потом, через годы, вспомнил об этом случае, и мы стали друзьями.
— А в тот раз не стали? — удивился Психолог. —
— Ну что вы! — засмеялась Раневская. — Он был известный артист, столичная знаменитость, его обожали все, и не только женщины. А я — восторженная поклонница, упавшая к его ногам. Знаете, сколько у него было таких поклонниц? Он помог мне и ушел, а я осталась приводить в порядок растрепанные чувства. В конце концов, мне удалось гораздо больше, чем другим его почитательницам: я дотронулась до него, он нес меня на руках… Всю жизнь я буду помнить эти счастливые мгновения.
— Разве это единственные объятия, которые стоило запомнить? — спросил Психолог. — А как насчет первой любви? Первого свидания? Первого поцелуя?
— Свидания… — лицо Раневской мгновенно сжалось, и Психолог увидел обиженного ребенка, сдерживающего слезы. Но тут же все прошло, и на него снова смотрела уверенная в себе актриса, и улыбка ее была насмешливой. — Мне всегда не везло со свиданиями, знаете ли. С самой ранней юности. То ли дело было в заикании, то ли в моей потрясающей красоте. Бывают красавицы признанные и непризнанные. Я — из непризнанных. Меня так и не внесли в Книгу Первых Красавиц Королевства, несмотря на все знаки внимания высочайших особ.
Психолог послушно засмеялся, показывая, что оценил шутку.
— Ну да, вы смеетесь, и это правильно. Из меня красавица как сами знаете из чего пуля. Видимо, в этом и было все дело. Представьте, однажды меня пригласил на свидание гимназист. Я была просто счастлива. Наконец-то и у меня будет свидание. А то все Бэлла, Бэлла… уж ее-то приглашали постоянно. Гимназисты буквально протирали наше крыльцо. Но — не все ей. Оказывается, у меня тоже могут быть свидания! Вам снова смешно? Правильно.
Я стащила у Бэллы ленты. Мне казалось, что с ее лентами я буду красивее. Я вычистила платье, а мои туфли прямо сверкали, так я их натерла бархоткой. В общем, покрутившись перед зеркалом, я осталась вполне довольна своим видом. Только нос несколько подводил, но тут уже ничего нельзя было поделать.
Свидание было назначено на парковой скамейке, в лучшем духе гимназической романтики. Я пришла раньше. Просто не могла дождаться нужного времени. Я знала, что Бэлла всегда опаздывает на свидания, и подруги ее тоже — это считалось хорошим тоном. Джентльмен должен подождать даму! Но им хорошо было опаздывать, ведь их-то приглашали на свидания постоянно. А у меня — единственное приглашение.
Представьте, я оказалась на скамейке не одна. Нет, это не мой гимназист пришел раньше. Это была какая-то незнакомая девочка, одного со мной возраста. У нее была гимназическая форма, но я ее не знала. Видно, из другой гимназии. Она расположилась на скамейке с таким видом, будто купила ее. Да еще начала требовать, чтобы я ушла. Мол, у нее тут назначено свидание, а я могу помешать. Я объяснила, что мне тоже назначили свидание на этой скамейке, поэтому уходить никуда не собираюсь. Она, конечно, обиделась, но прогонять меня перестала. Я чинно сидела на скамейке и смеялась про себя: надо же, такое глупое совпадение! Два свидания в одно время на одной и той же парковой скамейке! Может, это такая специальная скамейка для свиданий?