Факап
Шрифт:
Но это было потом. А пока, меланхолично нанизывая на вилочку осьминожек, Юрковский расскзаывал такую историю.
Он выжил. Благодаря инопланетному артефакту, который они с Крутиковым нашли. Просто Крутикову повезло меньше: он не попал в радиус поля артефакта.
По словам Юрковского, это было что-то вроде паука с пятью "ногами", на концах которых были шары. Они генерировали поле, которое Юрковский преодолел с огромным трудом. Потом у него кончился воздух. В полубессознательном состоянии он что-то сделал. Или, может быть, его присутствие что-то
Его нашли американские старатели, искавшие ценные самородки. Собственно, не его, а "паука". Которого они сначала втащили на свой корабль, а уж потом обнаружили человека в скафандре, без сознания, но из последних сил держащегося за "ногу" конструкции.
Человек мог обладать ценной информацией об артефакте. Поэтому с него сняли скафандр и дали подышать. Выяснили, что он знает о "пауке" не больше, чем они сами. После чего добрые пролетарии собрались было выбросить его в открытый космос — "паука" можно было продать, а делиться деньгами не хотелось.
Юрковского спас хорошо подвешенный язык и знание капиталистических порядков, приобретённое на инспекторской должности. Он сумел объяснить работягам, что они не смогут продать "паука" за нормальные деньги: его у них просто конфискуют под любым предлогом, и они ничего не смогут доказать. Он же, как Генеральный инспектор МУКС и вообще человек опытный, может провернуть продажу редчайшего артефакта за настоящую цену. О чём предложил тут же и заключить договор между всеми присутствующими, с честным разделом вырученных средств на равные доли. Себе он попросил десять процентов от сделки.
Вообще-то подобный договор юридической силы не имел, но работяги-старатели этого не знали. Зато мысль, что ценную вещь отберут и ничего не заплатят, была воспринята с доверием: с этим они уже сталкивались. В результате договор был подписан, а Юрковскому выделили кислородно-калорийный паёк и место на койке.
Когда старатели добрались до своей станции, Владимир Сергеевич первым делом бросился связываться с МУКС. И выяснил, что его считают погибшим. Зато очень быстро нашёлся покупатель на инопланетную диковину. Естественно, это было американское государство.
По идее, Юрковский должен был добиваться признания себя живым, а доставшийся такой ценой артефакт — собственностью ССКР. Но ему, видите ли, помешали принципы. "Я никогда никого не дурачил, тем более космонавтов", заявил он Жилину. На совершенно справедливое напоминание, что эти самые космонавты собирались от него избавиться, Юрковский ответил в своём стиле — "но они мне поверили".
Детали сделки Владимир Сергеевич оставил за кадром. Так или иначе, через два месяца он открывал счета в Фолклендском банке.
И опять же: нормальный советский человек должен был связаться с посольством, добиться признания живым и как можно скоре вернуться домой. Но Юрковский этого не сделал. Ему, видите ли, стало интересно. "Я всё-таки исследователь", — сказал он Жилину, поглощая гусиную печень с маринованной
Исследования затянулись. А возвращаться и объясняться по поводу утраченного инопланетного артефакта ему хотелось чем дальше, тем меньше.
К тому времени он стал довольно состоятельным человеком. Нет, рулетка ни при чём. По его словам, он сумел толково вложить свои деньги в производство, ориентированное на Союз — поскольку знал, чего в Союзе не хватает. В частности, поучаствовал в заключении того самого контракта на салфетки и полотенца.
Юрковский не скрывался. Жил под своим именем и фамилией. Ну, почти. Иногда сталкивался с советскими людьми, хотя бы на тех же переговорах. Никому не приходило в голову, что вот этот тип в костюмчике от Маркса и Спенсера и есть знаменитый советский планетолог.
Выслушав всё это, Жилин сказал Юрковскому, чтобы тот немедленно прекратил валять дурака, собирал манатки и сегодня же вылетал с ним в Норильск. Где придётся выдержать очень неприятное разбирательство. Но он, Жилин, попробует задействовать свои возможности, так как теперь работает в структуре не менее серьёзной, чем Космофлот. К тому же ССКР нужна валюта, и это обстоятельство наверняка учут. Так что где-то через полгода у Юрковского будет шанс снова получить советское гражданство — а там, чем пёс не шутит, и вернуться во Внеземелье. В конце концов, его должны простить, он же отличный планетолог...
К огромному удивлению Жилина, Юрковский от такой перспективы в восторг не пришёл. Более того — он посмотрел Жилину в глаза и сказал громко и отчётливо:
— Ты не понял. Я. Здесь. Живу. И буду жить дальше. Мне тут нравится. Мне впервые в жизни понравилось жить.
Жилин осознал, что это он серьёзно. И решил, что его старого друга Вольдемара загипнотизировали, перепаяли мозги ментоскопом, подсадили на наркотики, или чем-то шантажируют. И что нужно старого друга срочно спасать. Похищать, заворачивать в пластик и перебрасывать через границу на специальной ракете. Ну или на подлодке. В общем, что-то такое надо делать, и срочно. Нет, он этого не сказал — у него это было написано на физиономии.
Юрковский, видимо, это тоже заметил. Потому что после этого он, со словами "как вы все предсказуемы", извлёк два листа пластика. Первая — результат медицинского освидетельствования, сделанного в советском консульстве на Фолклендах. Юрковский получил его очень просто. Пришёл в консультство и сказал, что его рекомендуют на должность в международной организации. И ему требуется соответствующий документ от советской стороны. Поскольку в теме он разбирался, у сотрудников консульства вопросов не возникло. И честные советские врачи засвидетельствовали его физическое и психическое здоровье. В том числе отсутствие каких бы то ни было следов воздействий на психику, включая наркотики и гипноз. Что в те времена легко отслеживалось по примитивной ментограмме.