Факап
Шрифт:
Нет, я в обморок не упал. И с лица, наверное, не сбледнул, как выражается Славин в таких случаях. Даже не испугался толком. Одна мысль только в голове осталась — "вот и всё, вот и всё". И никаких других мыслей, только вот это "вот и всё, финита, крышка, всё, приехали".
Олесь достаёт парализатор, виновато этак улыбается и говорит:
— Ждал, наверное? Прости, тебя только сейчас нашли.
Толик поднимает свой "герцог" 26-го калибра, тоже улыбается и вежливо просит:
— Привстань, пожалуйста.
И я послушно так встаю, понимая, что сейчас он мне всадит пульку в сердце. Именно
Я хотел что-то сказать, но тут мне в глаза бросилась простыня. Под которой — кибер-спаррингист с клеем в пистолете. И которого я запрограммил так, что все, кроме меня — противники.
Поэтому я пригнулся и заорал что есть мочи: "прогружур — галахуп!"
Мне эти словечки дурацкие когда-то приснились, вот и запомнил. Зато такое случайно не выговоришь.
И тут началось.
Потом я уже под ментоскопом всё это просмотрел по кусочкам. А так-то у меня в голове всё склеилось. Какое-то сплошное "бумц" и "уууу". Причём непонятно, кто кричал "уууу". Как выяснилось при анализе ментограммы, Серосовин.
Ну да ладно. Реально происходило вот что.
Автомат начал палить прямо через простыню. Первым выстрелом попал Толику в плечо. Толика развернуло и прибило к стенке. Тот, пока к стенке летел, выстрелил. Целил, видимо, в меня, попал в клавиатуру компа. От неё только клавиши полетели. Одна — в меня. Между рёбрами. Больно, блин. Я из-за этой боли упал. Не то чтобы сознательно, а вот так — ноги не удержали. Упал. И уже в падении почувствовал, как по самой лысине проехался луч парализатора.
Попади Серосовин сантиметром ниже — быть бы мне дровами. А так — будто пыльным мешком ударили. Ну или будто ложечкой мозги перемешали. То есть соображать нормально я на пару секунд перестал совсем.
Тем временем кибер снова пальнул. В Олеся Котика. Который, видимо, успел ускориться — он вообще по скорости субакселерации чуть ли не лучший — и собирался на меня прыгнуть. Но не вышло. Клей его к стенке пришпандорил рядом с Толиком.
Я тем временем чуточку оклемался. Вскочил. И увидел, как Серосовин рвёт на кибере простыню. И вот прямо сейчас его или разоружит, или отключит. Или вообще разнесёт голыми руками.
Будь я в норме, я бы так и сидел на попе ровно. Потому что трепыхаться было уже поздно. Но я был не в себе. Поэтому я схватил клавиатуру и со всей дури вломил ей Грише по затылку. Так, что последние клавиши повылетали.
Серосовин атаки с моей стороны не ожидал. И хотя удар был так себе, но концентрацию он ему нарушил. Не знаю, на сколько миллисекунд. Но киберу этого хватило, чтобы пальнуть в него клеем. Гришу отбросило метра на два и раскатало по полу.
Тем временем Толик пытался оторвать от стены руку с "герцогом". Не получилось. Тогда он свободной рукой достать вибронож и принялся себя отпиливать. Клей-герметик не поддался. Тогда он стал пилить себе руку. Кровь фонтаном. А ему хоть бы хны: человек в субспейсе, боли не чувствует, страха нет. Страшное дело.
Я
Но киберу было всё равно. Он выстрелил ещё три раза и заклеил Бойцова намертво. Хорошо, что на лицо не попал. А то пришлось бы снимать вместе с кожей.
После этого пистолет, наконец, забило клеем. Так что кибер загудел, замигал и выдал сообщение о неисправности.
И только тут до меня дошло, что все киберы вроде как отключены. А этот-то как заработал?
Однако на размышления времени не было. Я схватил парализатор и всех троих отправил в аут.
Тут станцию затрясло. Да так, что переборки затрещали.
Ну тут у меня уже пилотские рефлексы включились. В любой непонятной ситуации надевай скафандр. За неимением такового — гермокостюм. И я бросился надевать свой ГКК61Л-4. Даже успел просунуть ногу в штанину, когда за стеной со страшным грохотом что-то взорвалось, дверь выбило и вошла Саша. В обтягивающем скафе, со скорчером в руке и радостной улыбкой. Как героиня в пятой серии "Галактики".
И с порога заявила:
— Яша! Я поняла, при чём тут собаки!
День 239
Странное чувство. Сижу перед компом — а писать как-то и не хочется. Хотя условия тут, конечно, не то что там. Начнём с того, что у меня нормальная каюта. Хотя что значит нормальная? Вообще-то — роскошная. Одни кожаные кресла чего стоят. И мини-бар со стасис-полем. В котором каждая бутылочка хранится охлаждённой до своей правильной температуры. И панель величиной со стену. В общем, лепота. Не хватает только Саши. Но она сейчас с контейнером возится.
А, ну да, про это. Мы, конечно, ребят со станции вытащили. Спящих и мышечно-релаксированных. Это всё Саша через нуль-Т заказала. А вот контейнер для содержания опасных представителей инопланетной фауны на корабле нашёлся. Серьёзная штука. Трое крупных мужчин туда без проблем поместились, ещё и место осталось. Мы туда аварийный кислород положили и несколько панелек для связи. Сейчас Саша к этому хозяйству аварийный маячок прикручивает.
Ну а я пока подведу кое-какие итоги.
Саша не успела мне рану закрыть, как открыла рот и начала рассуждать. Что да почему. Ну, аналитик же. Я свои мозги тоже не в мусорной капсуле нашёл. Так что часа за два мы построили картинку. Довольно качественную.
Первое. Дегебешники, а потом и КОМКОН, нашли меня в тот же день, как улетела Саша. Ну да, конечно, после этого не значит вследствие этого. Но если они двести тридцать четыре дня меня в упор не видели, а на двести тридцать пятый вдруг разглядели, и именно в тот день, когда Саша улетела — это, гм, о чём-то говорит.
Почему ко мне пристали именно после улёта, а не сразу? Ну, это понятно. Её трогать не собирались. Во всяком случае, галакты. Хотя следили именно за ней.
Почему? Мы вариантов десять перебрали. Остановились на двух.