Фактор «Дельта». Десять плюс один
Шрифт:
Он встретил меня приглашающей улыбкой. Бернис Кейс сидела в углу, погрузившись в чтение «Ньюс», и крошила в суп хлеб. Я сел напротив нее. Взглянула отчужденно.
Удивительная девушка. Напоминает маленькую доверчивую кошечку. Судя по ее взгляду, меня отнесли к категории банкротов и потому молча разрешили разделить ночную трапезу.
Я знал проституток всех оттенков. Некоторые занимались этим, потому что не умели ничего другого, других принудили, а иным это доставляло удовольствие. Но у всех было общее - один и тот же взгляд, как бы впитавший всю грязь мира, одно и то же выражение лица -
– Голодны?
– спросила она.
– Нет. Но спасибо, Бернис.
– Мы знакомы?
– удивленно спросила она.
– Не напрямую. Но у нас есть общие знакомые. Бернис наморщила носик:
– Я благодарна друзьям, что они принимают во внимание мое рабочее время.
– Внезапно она коснулась моей руки: - Послушайте, незнакомец, я не хочу вас разочаровывать, но был такой длинный, напряженный вечер и…
– У меня то же самое, Бернис. Я совсем не хочу… профессионально использовать вас.
– Очень хорошо сказано, - светло рассмеялась она.
– И мне не нужны деньги.
– Значит, что-то другое.
– Она провела длинным ухоженным ноготком по моему запястью.
– Итак, эти друзья…
– Старая Гэсси и матушка Топпет.
Ее глаза удивленно расширились. Она откинулась на спинку стула и еще раз внимательно осмотрела меня.
– Я знаю жильцов пансиона и вас не видела.
– Я жил там после вас. Гостил у Гэсси до тех пор, пока меня не арестовали.
– Вы Морган?
– Да.
– Вы сошли с ума, появившись здесь. Я вас не сразу узнала, но у двоих парней из тех, кто находится здесь, хорошая зрительная память на лица, а ваше помещено на первой странице газеты.
А они за пару долларов на выпивку продадут даже родную мать.
– Это уже мои заботы.
– Ну хорошо, великий человек, а что будет со мной? Если появятся полицейские и вас возьмут, как буду выглядеть я? Я должна подумать о своей репутации, - насмешливо произнесла она.
– Тогда пойдемте в другое место.
– Может быть, ко мне домой?
– Согласен.
Она еще раз внимательно вгляделась в меня.
– Дело серьезное, не так ли?
– Очень.
– И я могу вам помочь?
– Может быть.
– Тогда пошли.
Дом был старый, но тщательно отремонтированный и перестроенный. Ее квартира состояла из трех комнат и была просто, но с удивительным вкусом обставлена. У нее была огромная стереоустановка, на стеллаже - больше сотни пластинок с классической музыкой, на стенах - три картины известных современных художников. Смешивая выпивку, она заметила, что я разглядываю картины, и улыбнулась:
– Я их не покупала.
– Они стоят кругленькую сумму.
– Сегодня да. Но тогда это были просто голодные художники, у которых не было денег на еду и оплату комнаты. Мне понравились картины, и я помогла
Я показал на самую маленькую:
– Последняя работа этого господина стоила сто тысяч долларов.
– Да.
Она подала мне большой стакан водки с имбирным пивом.
– Почему вы не продали их?
– Потому что они мне нравятся.
– Бернис включила тихую музыку, села, скрестив безупречные ноги, и сказала: - Вы хотели о чем-то спросить меня?
Я сел напротив, глотнул из стакана.
– Что вы знаете обо мне?
– То, что было в газетах. Я знаю, что власти так и не получили оставшуюся часть денег, которыми вы… овладели.
– Почему вы не говорите - украл?
– Потому что это деньги правительства. К дьяволу, они прилично имеют с налогов, а затем выбрасывают деньги на ветер. Вы хотите вернуть их?
– Я должен это сделать?
– Нет.
– Она хихикнула.
– Если обстоятельства сложатся так, что их трудно будет реализовать, можете спокойно переждать пару лет - пусть позлятся как следует. А потом пошлите их обратно, например, в старой картонной коробке из-под обуви. Представьте себе их лица. Вдруг они подумают, что это бомба, и собственными руками уничтожат деньги…
– Вы сумасшедшая девочка.
– Я сделал глубокий глоток.
– Я живу в сумасшедшем мире. И удовольствия, наслаждения под стать ему.
– И вам доставляют удовольствие подобные развлечения?
– Нет, я больше люблю детей, чтобы им было хорошо.
Ее глаза стали мечтательными.
– В таком случае вы лучше меня.
У нее на лице мелькнуло сочувствие.
– Вы хотели о чем-то поговорить со мной, Морган.
Я откинулся назад, повертел стакан в руках.
– О Гормане Ярде. Вы знали его?
Она посмотрела прямо и открыто мне в глаза:
– Да. Вы ведь хотите выслушать только мое мнение, а не факты, и вы, очевидно, в курсе его дела?
Я кивнул.
– Если перед человеком есть выбор - поступить порядочно или подло, Ярд всегда выбирал подлость. Он был свиньей, а я не люблю свиней, - сказала она твердо.
– Вы сталкивались с этим непосредственно?
– Меня он никогда не мог купить. Хотя пытался.
– Что понуждало его?
– Этот человек просто мусор, грязный мусор. И его сотоварищи такие же. Люди могут, конечно, выносить их, но никогда не имеют с ними дел. Я удивлена, как старая Гэсси вообще пустила его в пансион. Она стала не такой разборчивой, как прежде. А если бы вы видели парня, который прятался у него, то умерли бы от отвращения.
– Что за парень?
– На вас когда-нибудь смотрела, уставившись неподвижно, ящерица?
Я пожал плечами.
– Ящерица смотрит именно так. Возникает чувство, что эти неприятные глаза начинают пожирать живую плоть.
– Ее передернуло.
– Так кто был этот парень?
– Не знаю, он редко показывался. Какое-то время жил там, потом исчез. Пару раз видела его через окно. Из комнаты Лилли Темплз. Лилли тоже боялась его. Он выглядел как наркоман. Героин или что-то наподобие этого. Но это было ложное впечатление. Я достаточно насмотрелась на них, чтобы разбираться, кто действительно наркоман, а кто… А вообще, он напоминал пойманную крысу.