Факультет боевой магии. Сложные отношения
Шрифт:
Откашлялась и зачитала список студентов вслух. Тот, чье имя я называла, бесшумно вставал и, не сказав ни слова, садился на место. Два последних имени в списке меня заинтересовали больше всего.
– Ганс Яргер… да, вижу вас, садитесь. Анна Яргер…
Если вначале я решила, что Анна и Ганс брат с сестрой, то теперь, увидев хрупкую девушку, совсем не похожую на коренастого мрачного крепыша, поняла, что ошиблась. Судя по всему, они супруги. Когда девушка встала, брови мои удивленно взмыли вверх.
– Вы… в положении?
– Деканат разрешил мне посещение теоретических занятий, – ответила
– Но военная артефакторика – предмет не теоретический. У нас будет практика, она может быть опасна, а у вас, наверное, и дар уже пропал?
– Фрау Шефнер, я не знаю, что вы имеете в виду под практикой, но вы не первый артефактор, что у нас преподает. И обычно желание похвастаться своими чарами пропадает после первого же сломанного артефакта. Так что, полагаю, предмет все же будет теоретическим.
Я перевела взгляд на юношу, сидевшего прямо передо мной. Теодор Адорно. Светлые волосы, скуластое худое лицо, холодные прозрачно-голубые глаза. Не очень красив, но изрядно харизматичен. Адорно не казался плохим человеком, и все же мне при взгляде на него становилось не по себе.
– По поводу вас я решу вопрос с деканом, студентка Яргер, – ответила, решив не портить отношения с группой, выгоняя девушку из аудитории. – А вот вам, студент Адорно, не стоит быть столь самоуверенным.
Я достала припасенную на конец занятия шкатулку и с глухим стуком поставила ее на стол.
– Тот, кто сможет ее открыть, получит экзамен автоматом.
– А в чем подвох? – недоверчиво спросил один из студентов.
– На шкатулке не должно остаться ни царапины.
– Это задачи не для боевого мага. Как раз такими обычно занимаются алхимики или артефакторы.
– А что, артефакторы так часто бывают под рукой? А если вам во время операции нужно будет проникнуть куда-нибудь с минимальным шумом, что будете делать? Алхимика звать?
Без каких-либо слов со второго ряда поднялся высокий сутуловатый юноша со шрамом на виске и, подойдя к шкатулке, опустил тяжелые крупные ладони на покрытое узорами дерево.
Жар его магии я чувствовала почти физически. Хотелось отодвинуться или закрыться щитом, но делать это на глазах у студентов означало показать свою уязвимость. Чтобы отвлечься от происходящего, начала рассказывать:
– Чародеи, как известно, способны использовать гораздо меньшее количество энергии, чем маги, особенно боевые. Говоря о чарах, чаще всего используют понятие «нити», а вот в заклинаниях речь идет уже о потоках силы. Но при этом и заклинания, и чары работают на одних и тех же принципах. И тут и там мы рассуждаем об узорах, схемах, рисунках заклинаний и чар. Тогда как так получается, что состоящие из тонких, легко рвущихся нитей чары порой так сложно бывает порвать или нарушить? – Я посмотрела на упорно пытающегося взломать мою защиту студента и скомандовала: – Достаточно. Следующий. Так вот, возвращаясь к теории. Как вы думаете, что может сделать чары крепче?
Руку подняла полноватая студентка, подстриженная едва ли не короче, чем окружающие ее парни.
– Вы отвечать или получить «автомат»?
– Пожалуй, и то и другое. Тип магии, да? От этого зависит, насколько чары будут хороши. Нужно угадать
Я благожелательно кивнула.
– А вы попробуйте. Чтобы не задерживать процесс, подскажу: тут используется схема Нулана. В боевой магии она тоже в ходу, насколько я знаю.
«Тогда, должно быть, это будет легко», – прочитала я во взгляде девушки. Она взяла шкатулку в руки и медленно провела по ней, иногда задерживаясь пальцами, почти точно чувствуя, где располагаются основные узлы чар.
Шкатулка не поддалась. Я развела руками.
– Что ж, видно, получить зачет у меня окажется не так просто.
Следует отдать должное, попытались все. Один так усердствовал, что чуть не спалил ларец напрочь, из-за чего едва не был изгнан своими одногруппниками. Теперь я наконец-то увидела искренний интерес на лицах студентов. Как и второкурсники до этого, они сгрудились вокруг стола, только не толкаясь и перебивая друг друга, а вполголоса обсуждая, что именно с моими чарами не так.
– Адорно, может, присоединишься? – спросил Яргер.
Молодой мужчина кивнул и, пройдя мимо студентов, склонился над шкатулкой.
– Это действительно схема Нулана?
– Да, это так.
– Но наверняка модифицированная.
– Под специфику задачи. Так вы будете пытаться разрушить чары?
– Было сказано, что «автомат» получит тот, кто откроет ее, не сломав, – уклончиво ответил маг.
Он изучил деревянную коробочку со всех сторон, а потом, одновременно нажав на железные крепления с двух сторон, с едва слышным щелчком открыл ее.
– Она и закрыта-то всерьез не была. Что вы хотели показать этим? Что мы слишком опираемся на магию или что всегда есть другие пути?
– И это тоже. Хотя чары еще на месте, вы все же получите оценку «автоматом». Воспользуетесь возможностью и перестанете ходить на мои занятия?
Адорно усмехнулся.
– Но ведь тогда я не узнаю, в чем секрет, так?
– Почему же не узнаете. Я скажу. Дело не столько в типе магии или толщине нитей. Все дело в плотности плетения. Да, это схема Нулана, но трехслойная, при этом каждый следующий уровень чуть сдвинут по отношению к предыдущему. И брешь бы не образовалась, даже если бы вы разрушили часть защиты. Меня научил подобному приему один артефактор из военного министерства. – Надо же, я впервые вспомнила о Шварце без потаенного страха или злости, более того – с долей благодарности. – Но если грейдорские военные артефакторы ведут разработку неуязвимых для боевой магии артефактов, то и в других странах делают то же. И это значит, что вам рано или поздно придется столкнуться с подобной проблемой.
– А вы знаете, как сломать ваш собственный артефакт с помощью боевой магии? – подала голос полненькая девушка.
Я сложила руки под подбородком, задумчиво разглядывая своих студентов.
– Нет, – призналась. – По крайней мере, не тратя на это колоссальное количество времени или сил. Но было бы весьма интересно узнать, есть ли другие способы. Вот что я и предлагаю вам попробовать выяснить на моем предмете. Вы ведь давно уже не дети, каждый – или почти каждый – имеет боевой опыт. И наверняка сталкивался со сложными ситуациями.