Факультет Чар. ЧарФак
Шрифт:
Что? Успокоить беспокойного домового оказалось вот так просто? Кажется, Леону удалось превратить Мота в обычного кота без всякого гоблинского порошка.
Странное дело происходило с клубной музыкой на заднем фоне — она становилась все громче и агрессивнее. И если десять минут назад непрошенные гости на моем балконе переговаривались почти шепотом, то теперь они использовали полный голос, чуть ли не перекрикивая шумные басы.
И, что самое ужасное, вместо электронного голоса в проигрышах то и дело слышались чьи-то вопли, стоны и даже крики о помощи.
На заднем
Снова он пропал куда-то?
Отчего же? Почему?
А тому ли я дала-то?
Видно, снова не тому!
Откуда-то издалека ветер принес негромкое и хриплое:
— Помоги-и-ите! Ай! Не на-адо! Пожалуйста!!
— Ой! Что это сейчас было? — растерянно спросил Балдсон.
— Это… эмм… просто слова песни, — быстро пробормотала Феоклина.
— Ветер с вечеринки донес! Очень модно и молодежно!
— Но не в рифму же! — возмутился Билли, ударяя кулаком по чему-то твердому, вероятно, по подоконнику.
— Итак! Хм… я давно хотела поговорить с вами о вашем чудесном мальчике, — попыталась перевести тему директриса. — О Доминике!
На ее счастье, музыка стала громче и совсем заглушила чьи-то отчаянные крики о помощи. Теперь ночную тишину разрывал новый ремикс, так что от низких басов ритмично затряслись стекла во всех окнах нашего здания.
— А что с моим племянником? Что с Микки? — серьезно спросил майор. Он, вероятно, ожидал полного отчета, как на работе от следователей.
— О, он очень милый и способный мальчик, — сладко запела директриса. Этажом ниже, словно в «подтверждение» ее слов, раздался звук битого стекла, и резкий голос Доминика, ругающего неуклюжего Тэдди на чем свет стоит. Феоклина невольно замялась, но набрала в лёгкие побольше воздуха и решительно продолжила. — Он очень эм… общительный и вежливый…
— Тэдди, ушлепок ты жирный, смотри, куда прешь! Глаз на жопу натяну! Дубина ты тупая!
— … у Доминика много друзей, — продолжала, как ни в чем не бывало, директриса, — все девчонки от него без ума и…
— Ах ты хам! Нахал! Вон с моего балкона! Козел! Извращенец! — донеслись истошные ультразвуковые девичьи крики снизу, сопровождаемые метанием предметов различной тяжести и парой звучных пощёчин. — Вали отсюда!
–… у вашего Доминика все чудненько, все тип-топчик, — подытожила директриса и вкрадчиво добавила, — за небольшим исключением. Ему не очень хорошо даётся математика и экономика…
— Так точно! — вмешался Балдсон, сразу по-военному четко обозначив настоящую причину. — Математичка его просто завалила, а экономичка не дала списать! Ничего, мой пацан пересдаст все!
— В этом-то и проблема, майор, — осмелела директриса. — Он уже израсходовал все попытки пересдач и должен быть отчислен…
— Как отчислен? Да за что же мы с его отцом платим вам такие деньжищи, Фёкла?! — взревел ее собеседник, но директриса упорно молчала пару минут. И, так и нее дождавшись ответа на свой вопрос, мужчина резко сменил тактику. — Такс! Тихо! Мне показалось, или я уже тридцать минут слышу чьи-то крики о помощи?!
— Мы ничего не можем сделать, Билли! Там слепая зона! —
— А здесь глухая, да? — передразнил ее Балдсон.
— Послушайте! Во-о-он видите утес, костры, пляж, корпус с бассейном и мангалами? Да, тот самый, откуда идёт музыка и где сейчас вечеринка! Забудьте, Вы ничего не слышали и не видели! Это территория Блэкстоуна-младшего. Его отец позаботился, чтобы туда полиция, а тем более — мы, никогда не совали свои длинные любопытные носы и хвосты тоже!
— Ой, да ради лысого тролля! Хоть шабаш голых ведьм! Мне абсолютно до гоблинов, что там происходит со смертными! — отмахнулся майор, — давайте лучше вернёмся к моему племяннику. Раз уж он такой способный парень, то давайте присвоим ему статус золотого студента, а?
Директриса закашлялась и, кажется, едва не спрыгнула вниз с балкона от такой дерзости. Я представляла ее удивленную физиономию с выпученными жабьими глазами и открытым ртом, ее строгие роговые очки сползли на переносицу. Сначала она попыталась намекнуть на абсурдность и нелепость сего непристойного предложения.
— Даже у Константина, единственного сына Фредерика Блэкстоуна, нет статуса золотого студента! — начала она издалека. — Всесильный отец мучает своего наследника, как последнего лакея во дворце фей! Конечно же, Фредерик уже проплатил все курсы заранее, и я не могу отчислить его отпрыска ни под каким предлогом… Но по его настоятельному требованию сам Коста обязан быть «несчастен в неведении», пахать, как эльф на рудниках, бояться отчисления и самое страшное — гнева отца. Он все зачёты и экзамены сдает сам… ну или почти сам. Последняя курсовая по экономике оказалась весьма…
— Пахать, как гном на рудниках! — поправил директрису Балдсон. — Эльфы не пашут, они только поют и пляшут…
— Да-да, я имела ввиду тролль, ой, то есть гном…
В это время нечто странное происходило со мной в одной комнате с Леоном…мое дыхание становилось глубже и ровнее, пульс сбавлял обороты, сердце больше не трепыхалось в груди, как невольная птица в клетке. Длинные нежные руки Леона незаметно прокрались к моей шее и заблудились в моей взъерошенной шевелюре. У любого другого, даже у меня самой, такие гибкие музыкальные пальцы бы просто-напросто застряли в моих густых нечесаных волосах. Но только не у Леона. Они бегали, гладили, жалели, массировали… повторяя все в точности за другой рукой, которая в то же самое время гладила и теребила за ухом мурчащего от удовольствия кота. Волшебные руки Лео делали все, чтобы меня успокоить, заставить позабыть обо всех проблемах и склонить ко сну…
Мои уставшие веки отяжелели, моргнув один раз… второй… третий…
Никогда прежде и ни с кем раньше мне не было так легко, уютно и спокойно. Так я быстро и крепко уснула прямо на широкой горячей груди у гладящего меня по голове Леона. Хоть за окном и красовалась ярко-красная полная луна, но в эту ночь я спала спокойно, безо всяких кошмаров. Вот уже семнадцать лет подряд каждое полнолуние мне снился один и тот же сон о том, как я беспомощно падаю с высоты на самую оживленную ночную магистраль большого спящего города…