Факультет некромантии. Выживут (не) все
Шрифт:
Начальник стражи с готовностью выдавал немедленную разнарядку разобраться с беспределом и отряжал к Семицвету ровно двух стражников. Дальше сценарии уже расходились.
Те, кто был поумнее, честно подходили к Семицвету, но внутрь благоразумно не совались. Те, кто был поопытнее, вполне могли зайти и пропустить кружку-другую пива, поделиться сплетнями и собрать новые. В работе стражников – вещь важная.
Но был и третий вариант, который Барс получилась сомнительное удовольствие лицезреть у самого входа. Успев подняться по трем каменным ступеням, Анна только чудом сумела отшатнуться.
– Лети, мой голубь мира! – весело крикнул кто-то из таверны под новый взрыв хохота.
Веселье шло полным ходом, что окончательно огорчило Анну. О мирном разговоре с братом стоит забыть.
– И принесло же тебя сюда… – с досадой сдернув капюшон, женщина решительно шагнула к только закрывшейся двери.
Если будет совсем худо – всегда можно выволочь брата на улицу. Свежий воздух никому не повредит.
Появление новой гостьи таверны не осталось без внимания уже хотя бы из-за грохота двери. Слишком громкого грохота, вынудившего дернуться даже Барс. Но уже в следующее мгновение женщина осознала, что у нее очень даже крепкие нервы. У кого-то в таверне они оказались очень слабыми.
Свист стали в воздухе Анна узнала даже сквозь тот невероятный гам, что царил в зале. Прохладный ветерок скользнул у самого виска, вынуждая скосить глаза чуть вправо. К рукоятке тяжелого ножа, вошедшего глубоко в дверь.
Медленно подняв ладонь, женщина осторожно коснулась своих волос и после этого, в заинтересованной тишине опустила взгляд к полу, куда упала пара срезанных прядей.
– Не плачь, малышка, давай утешу! – щедро хохотнул кто-то очень храбрый.
Прищурившись, Анна даже головы не повернула на голос. Только опасно прищурилась.
– И какому парикмахеру я сейчас буду советовать дантиста? – медленно произнесла она.
В руках женщины полыхнуло заклинание. Зеленоватое пламя отразилось в серых глазах дьявольскими искрами, собираясь у пальцев сгущающейся краской темноты.
Веселье в таверне мгновенно сошло на нет. Недавние бравые вояки принялись предусмотрительно сползать под стол. Из-под ближайшего жалобно пискнули:
– Это ведь запрещенное заклинание!
Ценное уточнение было удостоено снисходительной улыбки.
– Ну у вас ведь здесь свобода от всяких законов, – негромко и очень мрачно напомнила она.
Желание немедленно заземлиться, оказалось заразным для большей половины посетителе таверны. Дураков с иммунитетом оказалось немного, хотя и они были.
За несколькими столами даже беседа не прервалась, еще один, находящийся в конце зала только оживился, предвидя хорошее развлечение. Но не среди схоронившейся пол столами аудитории, не среди более стойкой и потрепанной жизнью не нашлось откровенного идиота.
– Ну? – вкрадчиво пошевелив пальцами, заставляя магическое плетение разрастись, протянула Анна.
Не то, чтобы внеплановая стрижка так сильно расстроила женщину. С ее работой периодическая
Осталось его найти.
Найти и тогда…
Губ коснулась однобокая кривая усмешка, отразившаяся в серых глазах острием вытянувшегося в черту зрачка.
Всего одна мелочь – сущая ерунда, но этой капли оказалось достаточно, чтобы чаша переполнилась.
– Да это химера! – неожиданно осенило кого-то из глубокого подстолья.
– Нет, – машинально отперлась Барс, невольно напрягшись.
Этого ей только не хватало.
Раздражение и скопившаяся злость мгновенно отступили на второй план под шквалом заинтересованных взглядов. Как бы ни бахвалилась, дурой она никогда не была. Навести небольшой непорядок и задать хорошей трепки некоторым она могла, но со всеми и сразу ей не справиться.
«Киран, мать твою!» – мысленно попыталась она дотянуться до брата.
– Точно, химера! – раздалось из-под третьего стола от окна, откуда появилась сперва волосатая лапа с каким-то светящимся камнем, а потом и не менее волосатая голова. Единственное, что позволяло опознать в ней именно лицо – нос, кончик которого выступал над пышными усами, выглядывая из-под растрепанных волос.
Этот радостный уверенный возглас мигом приободрил партию глубокого подстолья. Загрохотали отодвигаемые стулья, над столами появились первые рожи разной степени помятости.
Понимая, что дело худо, Анна шевельнула пальцами, параллельно с удерживаемым, сплетая еще одно заклинание. Простейшее, но достаточно эффективное.
Следом за отодвинутыми стульями загремела посуда. Подпрыгивая на тарелках, первыми в воздух взмыли вилки и ложки, за ними кружки и наконец подносы.
Уже почти выбравшийся из-под стола лысый здоровяк за первым столом опасливо покосился вверх. Аккурат над ним зависла его же кружка с недопитым элем, тонкой струйкой побежавшим на макушку наемника. Лысый впечатлился, сглотнул и решил, что голова химеры – вещь конечно хорошая, но в случае чего свою вторую отрастить не поможет.
Но не все были такие рассудительные. Особенно Барс не порадовала пара смуглых мужчин в белых чалмах справа от нее. Как-то слишком уж деловито забегали в воздухе их пальцы, будто сплетая сеть. Больше впечатлил только высокий худощавый мужчина с кривым ятаганом. Ему до нее оставалось миновать всего три стола, а значит нужно было немедленно что-то предпринимать.
– Черт, ну гулять так гулять! – сжав губы в тонкую полоску, пробормотала она, приготовившись в нужный момент шевельнуть пальцами, чтобы превратить зал таверны в филиал хаоса в отдельном помещении, но не успела.
В спину вдруг ударил поток холодного воздуха из открытой двери. Раздался звук тренькнувшей гитары.
– Глубокоуважаемые господа, разве кому-то неизвестны правила поведения в моем заведении?
Звук удивительно спокойного и красивого мужского голоса оказал воистину мистическое воздействие. Куда-то исчез ятаган, мигом угомонились оба типа в чалмах. Только эль все так же продолжать стекать тонкой струей на лысую голову, не рискующую возмущаться.