Факультет некромантии. Выживут (не) все
Шрифт:
Уже через минуту о едва не состоявшемся смертоубийстве напоминала только, зависшая в воздухе посуда.
– И попробуй что-то разбить – уборщицей будешь отрабатывать.
Угроза, адресованная уже персонально ей, вынудила Барс встрепенуться и, погасив некромагическое плетение, медленно опустить посуду на столы. Только после этого она все же позволила себе оглянуться и тотчас коротко ругнуться.
– Ах ты сволочь паршивая!
Нет, так ласково она приветствовала не своего спасителя – хозяина таверны с гитарой, гриф которой выглядывал из-за его левого плеча.
– Ну я же не думал, что ты такая шустрая! Мы с Мареком отлучились буквально на секунду, он мне свое приобретение показывал…
– Лучше бы он тебе здравый смысл показал, – состроив мученическую гримасу, протянула Барс, но долго страдать не смогла.
Марек, оказавшийся коротко стриженным темноволосым эльфом, половину лица которого скрывала маска. И будто этого было мало, в его левом ухе поблескивала изумрудом длинная серебряная серьга. Зеленая рубашка, в сочетании с багровым, шитым золотой нитью жилетом, которые любого другого превратили бы в шута, на мужчине выглядели скорее как предупреждающая окраска ядовитой ящерицы.
Перепалку родственников он перенес стоически, в конце концов и вовсе покровительственно потрепав онемевшую от возмущения Барс по волосам.
– Время идет, а ты не меняешься, – чуть растягивая слова, протянул он.
Фыркнув, Анна ничего на это не ответила. Да и что было отвечать, если это действительно было так. С их последней встречи она не изменилась уж точно. Разве что свежая рана успела затянуться и теперь не болела так сильно.
– А в Семицвете кофе не изменилось тоже? – чуть неловко вывернулась она.
Во взгляде эльфа читался вежливый интерес. Будто у врача, проверяющего пациента, что сейчас было совсем не на руку Анне.
– Не изменилось.
При этом понимающая улыбка мужчины вынудила некромантку скривиться. Ее маленькая уловка не только не укрылась от него, но и серьезно подставила саму Анну. Дала понять прозорливому гаду, что она все еще помнит тот проклятый день, когда ее нерушимая вера в близких оказалась втоптана в грязь.
В тот вечер такой же туман залил улицы пограничного города демонов третьего мира второй системы. Его холодное липкое прикосновение Анна ощущала даже сейчас сквозь года.
Мелкие капли влаги на ресницах, прерывистое дыхание – хрип, срывающееся с разбитых губ, тяжесть безвольного тела на плече и собственное отчаяние. С холодными сероватыми щупальцами этой безликой мороси приходили воспоминания.
Бежать из темницы приходилось в темноте. Рассмотреть что-то по сторонам было сложно, да и едва ли пара едва живых беглецов этого хотели.
Сбежать, добраться до телепорта и спокойного места, где можно будет зализать раны. Сперва физические, а там… А там и душевные.
Работа стража – вещь неблагодарная и тяжелая. Плен, пытки, смерть – все это было не страшилкой, а вполне себе реальной перспективой для работника гильдии. Для двух химер так и вовсе предсказание безрадостного, но определенного будущего.
Но чего эти двое не
Телепорт вырос на пути внезапно и очень кстати. Анну уже начали подводить силы, а поврежденная нога раз за разом неловко подворачивалась, но счастье все же решило разнообразия ради улыбнуться проклятым во всех мирах тварям.
– Анна?..
– Молчи.
Ссаживая брата в кресло дома, в который их занесло, Анна без сил опустилась на пол рядом с ним и прикрыла глаза. Боль, которую она так яростно отрицала медленно выползла из своего укрытия. Вкрадчиво опутывая ее ногу, она просочилась в жилы, чтобы коварно ужалить в сердце, срывая с губ тихий отрывистый всхлип.
– Анна…
Сжав зубы, Киран только тяжело опустил на ее плече чуть дрожащую от слабости руку.
Даже если бы хотел – ему нечего было сказать. Его брат, ее муж, он действительно их предал. Просто и бесхитростно предал, отправив якобы за подмогой на пограничье.
Он знал, он прекрасно знал, что здесь их возьмут в плен, что для этого оттянут часть мощных магов из столицы. И именно ради этого ослабления врага он пожертвовал ими. Пожертвовал, как пешками.
Глупо, грязно и бессердечно.
– Ну мы ведь прекрасно знаем друг друга, знаем, что выбираемся из любых передряг, а сказать он не мог. Там вечно рядом куча всех вертелась и… – договорить ему не дал резкий горький смех Барс.
С этим смехом она выплескивала всю боль и ярость, которые охватили души.
– Киран, не смей больше говорить о нем, – отсмеявшись, тихо и зло бросила она, – он умер. Для меня он умер. Он предал нас, сделал своими пешками. Умерли бы мы – печально, но ладно, не умерли – прекрасно. Не смей больше вспоминать его при мне и уж тем более пытаться оправдать – никогда…
– Никогда… – эхом повторила Анна, рассеянно глядя на пенку, прикрывающую чернильную жидкость кофе.
– Что? – встрепенулся Киран справа.
К столам они так и не отошли, обосновавшись за стойкой Марека. Тот не особенно возражал, вручив Кирану на попечение свою драгоценную гитару. Тот охотно проникся почетной миссией и пылко прижал к груди инструмент. До того пылко, что гитаре впору было позавидовать большинству городских красавиц.
Качнув головой, Барс только поморщилась и отпила кофе.
– Не важно. Что там по скачкам стихии огня? Эта старая легенда о том, что когда-то в мир вернется внучка стихии пламени рассматривается как вариант или это так, треп в курилке?
– Ну как тебе сказать, – протянул Киран, притягивая к себе ее чашку, – скорее треп. Но треп очень убедительный. Кто-то действительно считает, что наследница Пламени могла вернуться в мир. Вот собственно поэтому нам и нужно отнестись к этому серьезно. Причины скачков могут быть в рождении сильного стихийника или как предвестие извержения вулкана. Ну или какой дух огненный решил опять пошалить. Это дело привычное – разберемся. А вот с теми, кто считает, что это наследие Пламени могут возникнуть проблемы.