Факультет «Переполох»
Шрифт:
– Он завтра придёт, навестить.
– Смущаясь, подсказала Алия.
– Можно будет и поговорить.
– Ну, что? Решили? Прекращаем?
– подал голос Морт и протянул руку.
– Прекращаем.
– Четко и спокойно ответил Ирвин, дождавшийся согласных кивков от однокурсников, отвечая рукопожатием.
Тихо вернувшаяся в свою комнату, чуть правда не столкнувшись на пороге здания с мастерами-артефакторами, тоже наблюдавшими за встречей "на высшем уровне", Малисента задумчиво улыбалась. А хорошего парня она вырастила. Это же надо!
И своего участия во вредительстве не признал, и получилось, что вроде как переполошцы на встречу пошли и значит,
Братьев Ридлов и Лерка в корпусе всегда были рады видеть, их воспринимали как своих. Да и помощь с ремонтом корпуса и гостеприимство самого Лерка тоже хорошо помнили. Ну и возможность побольше видеться для Алии и Лерка на законных основаниях, Ирвин обеспечил.
С момента начала учебы, студенты проживали на территории Академии и выход за эту территорию был ограничен. Возможность встретиться, появляясь только на выходных, ну или днём, когда студенты могли выйти к воротам на центральной аллее. В эти выходные Алия, по причине начавшейся подготовки, провести время с Лерком не смогла и очень по этому поводу расстраивалась. А тут, недели две-три пребывания на территории Академии Ирвин для Лерка выторговал.
И ведь всё так сделано, словно это старшекурсники сами решили! По этому миссис Квик по праву гордилась своим внуком. А ещё в ней всё больше и больше крепла уверенность, что Ирвин ещё не раз предоставит ей возможность с гордостью сказать, что это её внук! Она улыбалась, представляя, как она завтра утром сообщит ректору о неожиданной финансовой инициативе студентов. День завтра обещал быть очень хорошим.
День, как и обещался, был очень хорошим. Для ректора. Сначала, его с утра угостили чаем с булочками, ради разнообразия, купленных у матушки Пинг. Малисента специально с утра пораньше сбегала. Пока он баловал себя с утра вкусной выпечкой, его секретарь детально и обстоятельно рассказывала про вчерашнюю встречу студентов.
– Вот это да! Дожали-таки переполошцы старшаков!
– совсем как азартный подросток обрадовался Вален.
– Сами на поклон пришли!
– Да они много чего сами!
– улыбнулась Малисента.
– Сами пришли, сами попросили, сами предложили, сами пошли родственников на предмет оплаты ремонта трясти.
– Да, Внучек конечно молодец! Так им мысль о ремонте вложил в головы, так красиво под оплату подвёл.
– Ректор ненадолго задумался.
– Даа, у парня явный талант. Дар слова. Ему бы в дипломатический корпус. Не думали об этом?
– Нет, механизмы, устройства, "жизнь деталей"... Это его призвание.
– Всегда улыбающаяся миссис Квик вдруг стала очень серьезной и печальной.
– Я первая была бы рада, если бы он пошел по другой стезе. Но стоять у ребёнка на пути из-за собственных страхов, я не могу. Понимаю, что иначе он будет несчастен, и силы, и решимость противостоять его выбору исчезают.
– Собственных страхов?
– Вален не понял даже, а скорее почувствовал, что для него приоткрыли дверь в очень и очень личное.
– Пожар на "Герольде" семнадцать лет назад...
– Когда экипаж и пассажиры чудом выжили во время пожара на дирижабле, и то ценой гибели двух инженеров-конструкторов?
– напряжённо припомнил ректор.
– Да. Мой единственный сын и его жена. "Герольд" был их детищем. На особом месте.
– Горечь в голосе Малисенты резала как
– Они задумали его во время беременности невестки. И всю беременность обсуждали и дорабатывали чертежи. Потом, выяснили, что пожар начался не просто так. Подковерные игры конкурентов. Но спасая людей, мой сын с женой отдали свою жизнь. А я осталась растить Ирвина.
– А ваш муж? Он где?
– подошедший к женщине Вален, крепко обнял её со спины. В этих объятьях не было никакого мужского интереса. Просто один двуликий поддерживал другого.
– Ну, когда я обзаведусь этим зверем, обязательно буду спрашивать, куда и насколько он пошёл!
– отходя от ректора на пару шагов ответила миссис Квик.
– То есть? У вас же внук, сын... А вы не замужем... Как же?
– немного сбился ректор.
– А что? Дети только в браке появляются? Ой, простите, я не знала. В следующий раз, когда соберусь рожать, постараюсь не нарушать отчётность.
– Съязвила миссис Квик.
– Квик это фамилия моей семьи, моего отца. А отца своего сына я в последний раз видела, когда сообщила ему, что жду малыша. Он так обрадовался, выбежал из кафе со словами, что он за цветами....
– Иии - решил узнать подробности Вален.
– И вот до сих пор всё бежит. В поля за цветами побежал, наверное, видимо решил сам нарвать. Наверняка.
– Ректор заулыбался, услышав хорошо знакомый насмешливый тон в голосе своего секретаря.
– С каждым годом я все больше начинаю опасаться, представляя себе размер этого букета.
Однако для ректора это утро было особенным именно по этому. Потому что впервые за прошедший месяц красавица Малисента приоткрылась совсем с другой стороны. И вряд ли было много двуликих в Лоусоне, кто видел вот такую ранимую и беззащитную "первую язву магистрата". Ну и новости о вчерашних переговорах отлично дополняли сегодняшнее замечательное утро.
А вот у студентов, в отличии от ректора, утро не задалось. Перед лекциями всем студентам было объявлено о всеобщем построении. Помня, чем закончилось подобное мероприятие буквально пару дней назад, в пятницу, студенты стояли нервные и напряжённые. После оглашения причины собрания, даже не обладая слухом двуликих, можно было услышать как опадает осенний лист в парке, такая установилась тишина. И в этой тишине радостный голос ректора, оповещающий студентов о предстоящей переаттестации, расписывающий прелести повторения ранее изученного материала и о том, какая замечательная возможность освежить знания им всем, исключая первые курсы, выпала, звучал набатом. Радостно пожелав студентам удачи и успехов, Вален Коган попрощался и с улыбкой направился к себе, а студенты ещё несколько минут стояли не в силах поверить в услышанное и сдвинуться с места.
– Да твою же мать!
– раздалось из толпы.
– И не поспоришь!
– послышалось в ответ.
И с этого момента словно кто-то спустил тугую тетиву, словно время на территории Академии побежало в несколько раз быстрее, чем за её забором. Переполошцы с тренировок бежали на занятия, с лекций, наскоро перекусив, бежали по общежитиям, налаживая системы обеспечения, под чутким руководством Лерка и его мастеров. А потом спешили на полигон, где отрабатывали взаимодействие в патрулях.
А вот студенты старших курсов и вовсе не знали за что хвататься. Большинство судорожно искало конспекты, учебники и старалось в экстренном порядке "надышаться перед смертью" усвоив за неделю, то, что благополучно пропускали мимо ушей все предыдущее время. Многие вдруг обнаружили, что даже помнят, где находится библиотека.