Факультет сбора и трансформации – 2

Грин Миранда

Ярычевская выпрямилась, хрустя спиной. В её положении важно не развалить то, что ей досталось, по крайней мере в ближайшие несколько лет, а умножением займётся после выпуска. Хотя, конечно, временное отсутствие учёбы ощущалось отвратительным бездельем, от информационного голода даже спалось хуже, Вянка потому и вставала к полудню, что засыпала только на рассвете, до этого крутясь на постели. Дополнительной головной болью, конечно, был едва уловимый гул, наполнивший дом, но он явно не стал главной проблемой.

– Просто дайте мне чудесное решение, а?

Ответа, да даже озарения, не последовало, магичка похлопала себя по щекам ещё влажными руками и вышла.

2.3

–

Знаешь, это не удивительно, что они к тебе так лезут, – Алексей рассматривал столбцы отчёта. – Ты сама скоро как ходячая аномалия станешь.

– Надо будет договариваться с Мараевой об ограничителях, – мрачно буркнула Вянка. – Иначе меня разорвёт ко всем чертям.

– Ты не туда смотришь, это графа «Производство», а не «Выброс». Тут тебя от них разорвёт быстрее. Шед тебя с этим накопителем удружил, не у всякого ритуальщика-одиночки такие показатели есть… Что? Что это за взгляд?

– Да вот подумалось, что ещё немного – и пролечу я мимо наблюдательской карьеры. Перешагнёт резерв допустимую отметку – и всё.

– Кому что… Подумай лучше о том, что с твоими запущенными семейными делами, тебе после пары лет отработки в любом случае придётся уходить и заниматься исключительно ими. А там и личная жизнь наладится, будешь приличная девушка из хорошей семьи в прошлом, ныне – отличная хозяйка и заботливая мать.

– Не раньше, чем ты отпрысками озаботишься. Вот после тебя, глядя на положительный пример, и я задумаюсь. Может в какой-то момент капсулу переклинет на очередной аномалии и я из неё не выйду, смысл сейчас так далеко загадывать?

Костянников хотел было закатить глаза, мол, кто-то слишком пессимистично смотрит на собственное будущее, но предпочёл промолчать. В конце концов, риск такого исхода для магов никогда не был нулевым, более того, был даже шанс недожить до конца учёбы, в конце концов, может в последние годы в ОМУ и было спокойно, но вот раньше… Впрочем, и более крепкие, чем Ярычевская, под навалившимися проблемами ломались, и пусть пока они кажутся вполне решаемыми и не слишком уж крупными, кто знает, чем всё это обернётся дальше. Тем более что в лесах на границе обжитой зоны снова неспокойно, и не только у них, на Реве вон тоже. Добыть Вянке инквизиторский нож что ли? Сделать спецзаказ, она-то полукровка, у неё проблем с ношением напитанной силой осины быть не должно.

– Куда дальше? У тебя больше дел в городе нет?

– У меня нет, а у тебя два варианта: или сразу за город, правда, я не знаю, как добираться без заказного поезда, либо… Твой отец передавал, что он сегодня в Костях, и если ты хочешь…

– У меня сейчас нет «хочу», у меня только «надо». В любом случае пришлось бы, давай уж сегодня. Давай адрес, я сама доберусь.

– Вянка, – он сжал плечо девушки, заставляя посмотреть на себя, хотя похожая на тучу в солнечный день девушка не слишком уж и хотела этого делать. – Постарайся не рубить с плеча, хорошо? В конце концов, он не несёт ответственности за решение Елены.

Ярычевская кивнула, поджимая губы. Она и не собиралась винить его во всех грехах мира сходу, тем более, что Елена – а мать Вянка теперь называла исключительно по имени – действительно как ей об отце не рассказывала, так и отцу – о дочери, хотя связь с Ревом сохранялась достаточно долгое время, уж сообщить о ребёнке возможность точно была. Но Ярычева выбрала молчание из всех возможных вариантов.

Район, в котором расположилось ревское представительство, Вянка знала не слишком хорошо, как и значительную часть Города-на-Костях

в целом. Но зато прохожие прекрасно ориентировались в родных улицах, а уж фонящий особым сортом осины участок и вовсе указали бы вслепую, слишком остро, слишком отчётливо он ощущался в местном фоне. Местные деревья пересадили с Рева ещё несколько десятилетий назад, может они и не были так опасны для местных магов, как для ревских, но всё ещё заставляли недовольно напрягаться рядом с собой. Девушку путь вдоль забора не напрягал, во многом потому, что здесь раньше времени цвели разбавляющие осиновые посадки липы, казалось бы, июнь только за середину перевалил, а запах уже кружил голову. Магичка посчитала это хорошим знаком.

У ворот её оглядели с ног до головы, стоящий сегодня на дежурстве инквизитор явно хотел дать ей от ворот поворот, но смутно знакомая магичка оттеснила напарника в сторону, рассматривая внимательно лицо посетительницы:

– К Миролюбову?

– Да, – Вянка вспомнила, где видела эти желтоватые глаза.

– Метнись до отца Фёдора, скажешь, что к нему дочь пришла, – она оскалилась, пропуская Ярычевскую на территорию. – Пойдём, у нас пока подождёшь.

Инквизитор, совсем ещё зелёный, едва ли старше самой Вянки, прежде чем сорваться с места присмотрелся к ней внимательнее. Странно, что он не заметил сходства сразу. А Ярычевскую уже утянули в небольшую постройку почти у ворот, напомнившую ей общую комнату наблюдательного пункта. Пальцы ощутимо подрагивали, и Вянка сцепила их в замок.

– Меня Мира зовут. Мирослава.

– Вянка, – она кивнула.

– Всё будет хорошо. Правда, – Мира явно старалась её успокоить, – из всех возможных инквизиторов тебе выпал лучший в плане человеческих качеств. И вы с ним очень похожи, особенно глаза…

– Судя потому, как часто мне это ставили в упрёк, уж сходство точно правда, – нервно хохотнула девушка. – Так заметно? Ну, волнение?

– Ну, у меня нюх чуткий, а у переживаний есть свой запах. Так что… Мне – да, – Мира пожала плечами. – Выдыхай.

Вянка с завистью посмотрела на магичку, та вряд ли была сильно старше, может, на пару лет от силы, но явно гораздо крепче внутренне. От Миры тянуло каким-то звериным спокойствием, как от перевёртыша из сильной стаи, но шерстью от неё не пахло. Может только совсем немного.

– Давно знакомы?

– С моего рождения, пожалуй. Друг семьи.

Ярычевская ощутила неожиданный укол, больше из-за того, как Мирослава произнесла слово «семья». С такой интонацией говорят люди, у которых в ней всё хорошо. Вот уж не думала, что спустя столько времени это начнёт её цеплять, хотя рядом был и пример Данковцевых, да и Тана друг за друга горой стояли. А зацепила вот эта мелкая – ниже даже самой Вянки – девчонка с громкой фамилией «Грозная», вышитой на куртке. Магичка не понимала, можно ли назвать это ревностью, наверное, да, какой-то её формой это чувство всё-таки было, и от этой мысли становилось гаже, она принялась отсуткивать неровный ритм, то и дело глядя на дверь, из-за которой начинали доноситься голоса.

– Думаю, я вас оставлю.

Мира выскальзывает за дверь как раз вовремя, чтобы перекинуться парой слов с инквизитором так, что Вянка не услышала, зато руки у неё затряслись с новой силой. Повисшую в тесном помещении тишину можно было пощупать, она казалась тяжёлым ватным облаком, заполнившим собою всё пространство. Ярычевская медленно вздохнула. Так, дышим. Что она видит? Стол с трещиной. Окно. Пустые полки. Огрызок карандаша. Заусенец у себя на пальце. Слышит. Деревья шумят. Пальцы стучат по столешнице. Скрипит дверь. Шаги…