Fallout Equestria: Обыденная нежизнь
Шрифт:
Здоровяк-единорог кивнул и вошёл в свой магазин:
– Чего стоим? Давай внутрь.
– Между прочим, – сказал он, проходя вглубь магазина. – Денёк-то вчера выдался суматошный, и мы так и не обменялись именами. Моё имя – Кэпсуорт [4]. Могу ли узнать ваши?
– Лемон Фриск, – ответил гуль. – А эту милую кобылку зовут Мисти Клауд.
Владелец магазина глянул на Мисти:
– Да это облако больше
Мисти лишь закатила глаза.
Кэпсуорт вернулся за прилавок, левитируя с собой три экземпляра копытоводства:
– Итого восемнадцать крышек. Хотя… я могу отдать их и даром, если вы составите компанию нашей экспедиции. А зачем вы вообще в Новую Эплузу-то шли?
Лемон Фриск тяжело вздохнул понурив голову:
– Это уже… потеряло свою значимость.
Позади гуля слышались сдавленные смешки Мисти.
Кэпсуорт с недоумением обошёл взглядом кобылу, гуля и три книги на прилавке. Лишь только на лице торговца проявились признаки понимания, Мисти Клауд прыснула со смеху.
– Да ладно вам смеяться, – защищался Лемон. – Ну не думал я, что они здесь продаются!
Единорог басовито усмехнулся:
– Я те вот что скажу: книжки эти я вам так дам, но ты тогда пойдёшь со мной. Так я хоть буду уверен, что это не дурацкая шутка, да и ты сам можешь там чего-нить прихватизировать. Если путь туда так безопасен, как ты говорил, то проблем быть не должно. Да и из вас, кантерлотских гулей, всё равно хоть гвозди делай.
Лемон оглянулся на двоих своих спутников.
Мисти кивнула:
– Я не против. Всё равно я за тобой просто таскаюсь и всё.
Спрей Пейнт пожал плечами:
– Думаю, пони из стойл всё-таки должны держаться вместе.
Хоть убеждённости в его голосе и недоставало.
* * *
– Ну вот он и Скорчмарк, – сказал Кэпсуорт. – Будем надеяться, что тут так же безопасно, как ты говорил.
Лемон оглянулся, заметно ощущая дискомфорт от возвращения в сгоревший посёлок:
– Безопасно-то – да, н-но вот…
Кэпсуорт прищурился:
– Ты что-то от меня утаил, да?
– Нет. Просто я не хочу пройти здесь снова просто так, – ответил Лемон. Он знал, что Кэпсуорту не придётся по нраву его следующая просьба, но ощущение долга перед мёртвым посёлком от этого не пропадало.
– Подумай вот над чем… – наконец продолжил гуль. – До тех пор, пока в здешних домах будут стоять обожжённые статуи, этим путём никто ходить не будет. Слухи о гулях будут окружать это место постоянно, и оно никогда не будет считаться безопасным. Однако…
Лемон Фриск посмотрел единорогу прямо в глаза:
– Если
– С ума сошёл! Да если там хоть один ещё может двигаться, то мы все можем погибнуть!
– Не волнуйся. Это я буду разведывать сам. Здесь всего около пары дюжин домов, с ними можно справиться примерно за час. От вас требуется лишь жать на курок.
Единорог с подозрением взглянул на гуля:
– А зачем вообще это всё?
Лемон приобрёл опечаленный вид:
– Это… это личное.
И лишь только Кэпсуорт захотел возразить, к нему выступила Мисти с крайне серьёзным выражением лица:
– И причём очень личное. И тебе бы лучше не допытываться у него дальше, если не хочешь рискнуть и расшатать психику кантерлотского гуля. В жизни всякое дерьмо случается, но никакое не сравнится с лично увиденным концом света.
Единорог покачал головой:
– Вот безумный старый гуль. А что если я откажусь?
Лемон поднял голову:
– Тогда ты продолжишь путь без нас, а мы, как закончим, тебя догоним, – гуль бросил взгляд на Мисти, та с лёгким осуждением кивнула. – В прошлый раз мы здесь лишь плутали, и у нас не было припасов. Но сейчас всё по-другому, и мы можем себе позволить не спешить.
– Ну, на мой взгляд, это всё сильно смахивает на западню. У вас там наверняка свои ребятки везде понатыканы, чтоб наш караван завалить.
– А смысл? Отнять ваши пустые повозки, и ту немногочисленную амуницию, что останется после перестрелки? Высоковат риск для такого скудного вознаграждения. Если тут и есть что отбирать, так это крышки, которые у нас.
Кэпсуорт наконец сдался:
– Ладно. Может ты и сбрендил местами, но сделать это место безопасным – действительно неплохая идея – оно сильно подрезало торговые маршруты, – он обратился к четырём нанятым тягловым: – Так народ, идём за гулем. На сегодня у нас – охота на статуи.
* * *
Работа эта хоть и грязна, но кто-то должен был её сделать. И этим кем-то не мог быть Лемон Фриск, всё ещё терзаемый образами своего сына.
Большая часть обожжённых была просто мертва, и пуля высвобождала из их голов лишь облака чёрной пыли. Кто-то мог лишь едва слышно стонать, в то время как другие отличались от своих умерших товарищей лишь разбрызгиванием жижи при своём окончательном упокоении. Все они без исключения были обездвижены, даже не пригоревшие к полу.