Fallout: Equestria

Автор неизвестен

Я вспомнила свой первый день вне Стойла: солнечный свет, показавшийся мне тогда

странным и опасным, но также прекрасным, хотя и был рассеян пеленой облаков. Я увидела, какой же глупой я была, когда шла напролом в места, вроде Айроншод Файрармс или Стойла Двадцать Четыре, неоднократно подвергая риску свою жизнь, а затем и жизни моих друзей, ведомая любознательностью и жаждой ответов. Мне повезло остаться в живых.

Предо мной проплывали образы моих друзей. Мой первый и бесстрашный друг, Каламити, который всегда рядом, который всегда готов поймать меня, если я упаду. Раз за разом вверяла я ему свою жизнь. Вельвет Ремеди настоящая кобыла (не та, что из тех моих глупых фантазий)

с любящим сердцем. Она заботилась обо мне в болезни и здравии, она взвалила на себя мою ношу, когда моё возвращение домой стало для меня непосильным. Образ СтилХувза предстал перед мною в битве, сопровождаемый чередой взрывов. Я видела, как он усмирял своих внутренних демонов, чтобы сражаться бок о бок с Ксенит, чтобы в конце концов взять на себя столь большую ответственность и возглавить новую силу в Эквестрийской Пустоши ради блага всего живого. А вот и Ксенит, которую мы вырвали из копыт адского рабства Красного Глаза, измученная кобыла. Но она многое пережила и стала нашим проводником в Старом Олнее одном из самых зловещих и опасных мест, что только могла предложить пустошь.

Мой разум переполнился голосами. Одним из них был голос ДиДжея Pon3, вещающего из Мэйнхэттена. Он нёс послания предупреждений и надежды, продолжал выставлять нас героями. Мне вспомнился первый настоящий голос из прошлого послание Скуталу, привет от одного из пони, что построили прошлый мир и видели его крушение. От них я узнала о добродетелях, жертвах и неудачах. И даже несмотря на то что они ушли в лучший мир, они стали моей семьёй наравне с моими друзьями. Одиночества для меня больше не существовало.

В памяти всплыли моменты радости, восторга (смешно подумать, но я уже почти забыла, что это такое). Завтрак с Гаудой на узловой станции Р-7. Шалости с Хомэйдж под проливным дождём. Вдруг мою голову накрыла тьма. Изуродованная Пинки Белл с жар-бомбой, которую она хотела приберечь для салюта. Случайный выстрел (БАМ!) на Брыклинском мосту.

В следующее мгновение я уже утопала в крови, багровой реке, которую наполняла кровь всех тех, что когда-то умерли от моих копыт. Воспоминания об Арбе превращали этот кошмар в реальность. Из всего того, с чем я боролась: рейдерами, работорговцами, зомби-зебрами и даже драконом, самая большая угроза всегда исходила из меня самой. Тьма и ярость скрывались во мне. Пагубные привычки и несостоятельность.

Моя душа была истерзана. Мне был нужен покой. Неужто с меня было недостаточно всего того, через что я прошла? Я пыталась творить добро, я пыталась помочь. Я раз за разом заставляла себя прорываться сквозь муки и ужасы. Смерть уже ожидала меня в своих чертогах. Я слышала сладкую, обманчивую песнь жуткой пони-жницы, предлагающей мне последние пристанище с вечным покоем впридачу.

Я хотела пойти к ней, позволить ей окутать меня мантией непроницаемой тьмы и вечного сна.

Но даже здесь маленькая пони в моей голове продолжала бороться со мной. Она напоминала мне, что осталось множество незавершённых дел, что уходить на покой ещё слишком рано. В этом мире всё ещё были пони, нуждавшиеся во мне. В этом мире всё ещё был Красный Глаз, угрожающий Башне Тенпони и моей любимой Хомэйдж. В этом мире всё ещё была Богиня, жаждущая стереть род пони с лица земли, подвергнув их Единению.

Если, конечно, ты готова пройти сквозь огонь...

Вот чёрт. Моя маленькая пони была права. Как бы я ни желала обратного, а придётся вернуться... в сознание.

* * *

Со стоном я повернулась на бок. Я обливалась болезненным потом. Неприятная волна теплоты прокатилось по моему телу, вызывая ощущение тошноты. А засохшая грязь вызывала чесотку.

Я лежала на грязной

койке в каком-то ветхом строении, которое воняло гнилыми досками и плесенью. Моя попытка подняться успехом не увенчалась: ноги будто из ваты были сделаны. Но желудок счёл мои усилия сигналом к восстанию, и я почувствовала, что меня нехило так тошнит. Слава Селестии, неподалёку от кровати стояло старое ведро, и, по ходу дела, стояло оно здесь именно на этот случай. Моё горло жгло, а во рту стояло отвратительное послевкусие. Смрад был таким, что на глаза навернулись слёзы, а желудок решил разродится ещё большим количеством рвоты.

Со слезящимися глазами я откинулась назад. Такое уже происходило. Болезнь, вызванная физическим перенапряжением, психическими потрясениями и извращённостью пустошей. Мы должны были идти. У меня не было времени опять валяться в койке несколько дней.

Кантерлот сильно сказался на моём здоровье. Розовое Облако вместе с передатчиками устроили мясорубку моему мозгу и внутренностям. Ужасающая и травматичная потеря ребра. Шрам на том месте, как и на шее, никогда не заживёт полностью. Мой ПипБак, вросший через шкурку прямо в мясо. Разве удивительно, что мой организм разваливался?

Шары памяти оказались эмоционально травмирующими. Часть меня вопила о том, чтобы бежать обратно в Министерство Мира и устроить Рэрити достойные похороны. Но даже до того как мы покинули Министерство Крутости, огонь и Облако сделали это невозможным. Душераздирающий удар нанесла сцена с Эпплджек, выходящей из лифта... и осознание того, что Эпплснэк собирался сделать ей предложение именно той ночью, и она ждала этого... о Богини.

Я попыталась встать, чтобы вновь грохнуться. Мне нельзя быть такой слабой. Моя болезнь могла стоить жизней.

Богини, где ж это я? Я медленно оглядела окружающую грязь. Пустые бутылки, мусор, дверной проём без двери и заляпанная простыня, его прикрывающая. Точно не хижина СтилХувза.

Ща... мы тя поправим на счёт "раз", послышался голос Каламити из соседней комнаты, сопровождаемый громким ударом металла о ломающееся дерево. Я почувствовала желание окликнуть его. Девчонка была добра, дав мне комплект магической брони на время, достаточное, чтоб тя перезагрузить. Скоро опять будешь скакать, как жеребёнок малый.

Ты уверен, что знаешь, что делаешь? прозвучал голос СтилХувза. Может, стоит подождать Литлпип?

И оставить тя вот так?

А это неправильно, что у меня есть желание придать ему пару интересных поз? влился в разговор голос Ксенит.

Пусть я и была разбита, мне пришлось уткнуться мордочкой в матрас, чтобы задушить смешок. Я почувствовала себя лучше, зная, что трое моих друзей находятся сразу за этой грязной занавеской.

Только попробуй, ворчливо предупредил СтилХувз. Каламити... поторопись.

Так, ещё раз, которым концом эту штуку втыкать? спросил пегас, изображая смятение. Лёгкость голоса выдала его.

Просто поторопись. Пока зебре не пришли в голову новые идеи.

Спасибо, СтилХувз, тихо проговорила Ксенит. За помощь деревне моей дочери. Я знаю, как тяжела должна быть для старого солдата помощь роду зебр.

Я мысленно ухватилась за это, хоть в голове всё плыло. Мы были в Глифмарке. Комната за дверью погрузилась в тишину.

Эпплджек боялась зебр, наконец заговорил СтилХувз. Это заставило её младшую сестру показать ей, что они такой же народ, как и пони. Хорошие ребята в большинстве своём. Я слушала, дивясь, что Эпплснэк раскрывает душу перед Ксенит. Она никогда этого не забывала. Даже в темнейшие годы войны. Даже когда её ближайшая подруга-зебра предала её... Его голос замер. Низкий рокочущий голос СтилХувза каким-то образом зазвучал ещё ниже: ...Как нам казалось.