Fallout: Equestria
Шрифт:
Я думаю...
Я думаю, мы потеряли нашу веру.
Разве это имеет смысл? Это как если бы всё, во что мы должны верить, вдруг потемнело и обрушилось. Как если бы воздух потяжелел. Нет... в этом нет никакого смысла. Будто... не знаю. Будто бы всё слишком реально. Знаешь, как когда ты просто жеребёнок, и ты смотришь на кого-то, кого считаешь своим идолом. И вдруг ты понимаешь, что он вовсе не идеален, как тебе казалось. Что и у него есть недостатки, как и у всех остальных. Может быть, это просто
Это как если бы мы забыли о героях. Только ещё хуже. Мы забыли, как верить друг в друга. В пони. Даже Скуталу... Она пытается исправить пони этими экспериментами.
Однажды я сказала Скуталу, что та пытается сделать пони такими же, какими они были, когда мы были детьми. Знаешь, что она ответила? Она сказала 'Ностальгия почти всегда только понарошку.' Разве это не ужасно?
И тут мне... эм...
И тут мне в голову пришла другая мысль. Может быть, мы просто зациклены на спасении пони. Может быть, это неправильно исправлять? Но тогда не будет ли всё это впустую, как Скуталу говорила?
Я уже и не знаю. Иногда эти эксперименты кажутся такими... Ну, не знаю... неправильными, что ли. Я знаю, они не опасны. Мы абсолютно уверены в этом. Но мне всё равно не по себе от того факта, что я провожу эксперименты над теми пони, кто просто пытается выжить. Разве это не неправильно? Они же не виноваты... ну, по крайней мере, большинство. Пони в Стойле Один, ещё быть может, но не они. Я просто хотела спасти их и дать им шанс. Как и камням, наверное.
Однажды я даже почти рассказала Рэрити о экспериментах. Но не рассказала. Потому что... ну... Я бы предала Скуталу и Эплблум, если бы поступила так. И я не уверена, что Рэрити поступила бы так, как нужно, если бы я ей сказала. Мне взаправду не нравится Министерство Стиля. И если она теперь такая...
...Как я уже говорила, мы не были яблочным пирогом уже давным-давно. Иногда я чувствую, что та маленькая фигурка Рэрити, которую она мне дала, стала для меня большей сестрой, чем сама Рэрити.
Сегодня я спросила Скуталу, можно ли сделать Стойло Сто Один 'контрольным', но она и Эплблум настояли на важности эксперимента.
И часть меня считает, что Скуталу права. Может, мы и в самом деле должны исправить пони. Чтобы понять, что же пошло не так, и не допустить, чтобы всё стало опять таким... плохим. Но сколько же раз мы должны попытаться, прежде чем сделаем всё верно? И что будет, если мы не справимся? На этот раз цена может быть куда большей, чем древесный сок и сосновые иголки.
...
Скуталу так странно на меня смотрела. Думаю, может, она знала, что у меня есть своё мнение.
Как бы там ни было... Прости меня за эти бессвязности. Спасибо, что позволила мне побыть у тебя дома. И спасибо, что выслушала. Эплблум была права. Ты и вправду хороший собеседник, Зекора.
Мы
* * *
Гляньте-ка на это...
Мы все смотрели наверх, наши взгляды поднимались вдоль тёмных силуэтов лесных деревьев. Покрытое облаками небо мерцало адским оранжевым светом, освещаемое простиравшимися на многие мили от нас пожарами. Наши взоры были прикованы к массивной чёрной тени, медленно плывущей через огненные небеса Вечнодикого леса. Вдоль её бортов вспыхивали слепящие проблески молний. Она надвигалась на нас, но не мы были её целью.
Громовержец.
Это было на целые сутки раньше запланированного. Полковник Отэм Лиф отклонился от собственного плана, прокляни его Богини!
На этом корабле мой брат, глухо буркнул Каламити.
Я переступала на месте в волнении. Это плохо. Чёрт возьми, неужели он... Внезапная волна усталости накрыла меня. Этот день был слишком долгим и слишком тяжёлым. Мне необходимо было вздремнуть, но я не могла себе этого позволить.
Прямо над нами сверкнуло ещё несколько молний. Четыре Хищника, пришвартованные к Громовержцу, тронулись, их мелкие грозовые облака отделились от крупного облака под Циклоном. Два корабля двигались впереди, пока два других прикрывали с флангов мобильную осадную платформу.
Хорошо, развернувшись и обращаясь ко всем, сказала я. План меняется. Я посмотрела на пони (и грифину), зашедших со мной так далеко. Часть меня смертельно боялась того, что я должна была сказать. Но часть меня знала, что иначе поступить было нельзя. Нам нужно разделиться.
Прежде чем кто-нибудь начал бы возражать, я объяснила:
Сейчас Анклав движется к Собору. И они прибудут туда часов через несколько, так? я посмотрела на Каламити, кивнувшего в знак согласия. А все вместе мы пойти не можем. Ксенит не следует беспокоить, в особенности после того, как Лайфблум использует своё заклинание. И с большим нежеланием я добавила: Как и адского пса.
Вельвет Ремеди тихо согласилась, глядя на своих пациентов. Лайфблум подошёл к кровати Ксенит, готовясь произвести заклинание трепанации.
Я и Лайфлум должны остаться, произнесла Вельвет, избавляя меня от необходимости говорить это. А ты, любовь моя, должен идти, грустно улыбнулась она Каламити.
Паерлайт, защищай их, дала я указание. Жар-феникс заворковал, выпрямившись, и отсалютовал мне одним крылом.
Я не знаю, смогу ли я сделать это, признался Каламити. После всего, что они натворили, после того, как столько пони погибло... Я знаю, Отэма нужно остановить. Но я не думаю, что смогу... Он посмотрел на меня большими глазами, полными боли. Мой родной брат.
Я вспомнила, как изменился Прайд, узнав о том, что Анклав отметил Каламити как подлежащего уничтожению. Именно Отэм Лиф (его родной брат!) приказал ликвидировать моего лучшего друга.
Тады удачно, что я с вами пру, сказала Реджи уверенно.
Вельвет Ремеди бросила страдальческий взгляд.
Это трудно идти против родни, сказала Реджи. Завалить собственного брата... Я не думаю, что мне бы удалось подобное, если бы Кейдж стал плохим. Никто не станет тебя обвинять, если ты не возьмёшь на себя этот выстрел.