Fallout: Equestria
Шрифт:
Потому что тебе причинили боль.
Альбинос возражал:
Пони не лечат. Пони убивают, ломают, отнимают.
Странно, отвечала Вельвет. Об адских гончих пони говорят то же самое. Отлично. А почему бы его просто палкой не ткнуть?
Эй! прокричала нам Реджи, она уже была немного впереди. Я тут нашла... что-то.
Продвинувшись под светившимся оранжевым небом, мы обнаружили дерево с пустой сердцевиной, почти так же покрытое узлами и перекрученное, как и Флаттершай, покрытое толстыми лианами и сотнями светящихся призрачных цветков. У основания дерева, разбросанные среди его корявых корней, лежали страшные
Подождите-ка... (Будь умным!) ...Я уже видела это. Похожие места. Во сне.
Укрытие? с надеждой в голосе предположил Лайфблум.
Или смертельная западня. С нашим везением всё возможно.
* * *
Пей, скомандовала Вельвет Ремеди в своей обычной манере сиделки, поднося бутылку к морде адского пса-альбиноса. Если ты ждёшь газировки, то быстрее ты умрёшь от обезвоживания. Полое дерево было убежищем, домом, созданным магией зебры. Из холодильника мы вытащили напиток в бутылках. Большую часть того, что было в нём, покрывала плесень, хоть и не та, что была чёрной и шевелилась. Только несколько бутылок остались целыми и теоретически не представляли опасности. Вот смотри, сначала я сделаю маленький глоток, если это тебе поможет.
Каламити уставился на ярко светящиеся зелёные цветы, чьи вьющиеся стебли опутывали древний дом зебры внутри почти так же сильно как и снаружи, извивались вокруг разрушающейся мебели и свисали с потолка. Красиво и зловеще безмятежно.
Давно неработающий старый терминал находился среди груды гниющих досок, когда-то бывших столом. Или, возможно, комодом. В спарк-батарее ещё осталось немного магии, и я надеялась, что смогу найти способ перезагрузить свою ПипНогу от этой рухляди.
Так что ты знаешь обо всех этих призрачных цветочках? спросил Каламити. Вельвет Ремеди шикнула на него, её глаза сузились. Разговаривающие адские гончие не были пьющими адскими гончими. Что?
Эти растения от зебр. Из них делали порошок, который вызывает кошмарный иллюзия, отвечал нам адский пёс. Нам такого не получалось, мы её просто хорошенько растирали и получали пасту, который светится. Пёс усмехнулся, обнажив острые зубы. Обмажешь ей козлы в шкуре брамина, тяни их за верёвки и посмотри, как кричащий пони бегает от безголовой лошади.
И зачем такое делать? спросила Вельвет Ремеди.
И чего это кто-то будет бояться такой ерунды? удивилась Реджи.
Гончий снова усмехнулся:
Пони же глупый.
Мы все бросили на него недовольный взгляд. Разве что кроме Реджи, давившейся смешками. Каламити буркнул что-то о глупости спасения псины, заработав очередной мрачный взгляд от Вельвет.
Наконец пёс начал объяснять:
Не все псы хотеть убивать пони. Большинство хочет. Но некоторые из нас просто хотят, чтобы оставили в покое. Нахмурившись, он продолжил: Наши альфы хотели войны со старыми пони, и с новыми пони, и с Богинями. Тогда мы уйти из Марипони. Найти себе другой дом. Сделать там призраков и лошадь без головы, чтобы пугать оттуда пони.
Что же, это лучше, чем стрельба.
Это пока вы, пони, не прилетели к нам на одной из своих больших чёрных туче-лодках и сбросили тот проклятый излучатель к нам
Копыто к лицу. Замечательно. Единственная на всей драной пустоши потенциально дружелюбная группа гончих, и к той прилетел Анклав и засрал им все мозги.
...всех, кроме Баркинг Соу. Тот старик обладать, наверное, лучшие глаза на пустошах, но он уже стар, находится в маразмах, и глухой как камень в лучший случае. Своей винтовкой снайпера он подстрелил уже целую толпы пони. Бью об заклад, что он ещё на ферме, стреляет во всё, что похоже на пони и осмеливается высунуть свою голову.
Вот, значит, почему Вондерболты прятались в Массиве Солнечных Батарей Надежды, а не на самой ферме.
Так почему же он не расстреляет тот излучатель? спросила я в бесплодных попытках оживить терминал.
Гончий-альбинос недоумённо нахмурился:
Что про глухоту и маразм до тебя не дошло?
Реджи тихо ойкнула.
Разочарованная, я бросила заниматься терминалом, вместо этого переключаясь на запертый сундук в углу дома зебры. Он был из металла и выделялся среди остального потрёпанного временем интерьера. И в отличие от терминала, я знала, как заставить замок сделать то, что я хочу. Как в старые добрые времена, я достала заколку и мою верную отвёртку.
Вельвет снова докучала адскому псу, заставляя того пить. Я начала подозревать, что его отказ для него был больше игрой в побеси-пони, чем реальной заботой о содержимом бутылки.
Вельвет, сказал Лайфблум, осторожно положив копыто ей на плечо. Нам нужно поговорить о Ксенит. Она всё ещё не очнулась. Опухоль становится всё хуже. Если я буду использовать моё заклинание трепанации, мне следует сделать это сейчас.
Замок сдался без боя. Открыв сундук, я заглянула внутрь. Каменная плита с гравировкой, старая аудиозапись и кусок выщербленного камня странного оттенка. Всё остальное в сундуке давно обратилось прахом и слизью. Надпись на плите была выполнена старинным шрифтом, напоминающим руны зебр, но в нём использовались символы рогов, молний, подков и голов единорогов. Я не имела ни малейшего понятия, что они могут означать.
Реджи заглянула мне через плечо. Затем обратилась к присутствующим:
Эй, кто-нибудь знает, как читать Претенциозиус? Я фыркнула, уверенная, что этот язык назывался совсем не так.
Э-э... не-а, Каламити был краток. Лайфблум и Вельвет Ремеди подошли ближе, чтобы взглянуть.
Когда Пять будут собраны вместе, искра заставит появиться Шестой, прочитал Лайфблум. Здесь говорится об Элементах Гармонии, сказал он. Это выдержка из книги "Элементы Гармонии: справочное руководство". Возможно, оригинал. Похоже, эта плита была частью Замка Сестёр.
И что же она делает здесь?
Я стала осматривать сундук внимательнее, пока, наконец, не обнаружила шестерёнку логотипа Стойл-Тек, оттиснутую в углу.
Стойл-Тек построили Стойло под руинами того замка, сказала я задумчиво. Для этого им пришлось разобрать небольшую его часть. Я достала аудиозапись, желая, чтобы моя ПипНога работала. Или, по крайней мере, терминал.
Если никому из вас особо не нужна эта плита, Общество Сумерек будет признательно за право обладать ей, сказал Лайфблум, до того как они с Вельвет Ремеди вернулись к обсуждению Ксенит.