Fallout: Equestria
Шрифт:
Я посмотрела через перила на других грифонов из Когтей Блэквинг. Отдалённые взрывы, что я слышала ранее, очевидно были делом рук Бучер с её Малышкой Гильдой.
— Думаю, она сама хотела бы прийти, но... у неё ребенок на крыльях, — сказала Блэквинг, нахмурив брови, — Которого, я очень сильно надеюсь, она удочерила. Если же нет, то... фу...
— Сожалею, что мы не смогли добраться до вас быстрее, — окликнула нас Бучер. — Мы сами загнали себя в ловушку в генераторной. Но пришли вы, пони, и не только разобрались с охранниками,
Я стояла посреди скотобойни, которая когда-то была моим домом. И смеялась. Это был плохой смех. Это был болезненный, ужасный, эмоционально опустошающий смех. Смех пони, которая уже не может кричать или плакать.
Я силой заставила себя замолчать, когда защитная дверь начала открываться. За ней стояла Смотрительница, пристально вглядываясь в нас, а позади неё была толпа до смерти напуганных пони.
— Там безопасно? — спросил один из них. Я потеряла дар речи и не смогла ничего ответить.
— Агась, — ответил за нас Каламити, — Последних кончили. Те, что в школе, нормалёк перцы, просто вляпались в не в то, что нужно. Мы их с собой заберём.
Автопилами было гораздо легче побороть приваренные двери.
— Спасибо, — сказала Смотрительница, обращаясь ко всем нам. Затем она загнала всех пони обратно внутрь убежища: им незачем было видеть, что стало с Атриумом.
— Литлпип, Вельвет Ремеди, не могли бы вы подойти, пожалуйста?
Смотрительница жестом пригласила нас войти в ранее запечатанное крыло. Каламити скользнул своим крылом с Вельвет и носом подтолкнул её к Смотрительнице. Она двигалась медленно, но с граций настоящей леди. Я последовала за ней, чувствуя себя неуклюжей, маленькой и ужасной.
* * *
— ...и в следующий момент повсюду была кровь! Спаркл Сайдер махнул своим копытом вот так и упал...
Когда Смотрительница медленно вела нас сквозь толпу к своему офису, знакомый голос заставил меня замереть на месте.
— Мама?
Я оглянулась, и вот она передо мной — стоит с малой кликой подруг (за исключением миссис Спаркл Сайдер, что примечательно). Она повернулась и оглядела меня с едва уловимой брезгливостью.
— Это Литлпип? — спросила она одну из подруг.
Другая кобылица ответила утвердительно.
— Я даже не узнаю её, — сказала мать. Ни трепета, ни угрозы не было в её голосе, просто будничное утверждение.
Мне показалось, что всякая жизнь покидает моё тело, когда она смотрела на меня. Моя кровь оледенела, желудок свернулся узлом и провалился в самую дальнюю часть тела, которую смог найти. Мир словно бы отдалился от меня.
Она отвернулась от меня, снова погружаясь в разговор; моё присутствие едва отразилось в её рассказе.
— Я была травмирована. То есть, мне теперь кошмары об этом будут сниться всю жизнь. Думаю, мне потребуется терапия. И, как бы ужасно это ни звучало, моей первой мыслью было "теперь его передник никогда не отстирать!" (Потому что на нём был тот милый
Я заметила сияние её рога, такое мягкое. И бутылку, плавающую поблизости, окружённую тем же светом. Она была пьяна. Конечно же, она была пьяна... вот так она и защищалась от всевозможных кризисов, которые, как ей казалось, она переживала, а этот-то был настоящим.
И всё же... она была жива. Была жива и осталась в точности такой же. И я была здесь. Опять.
— Мам?..
Вдруг Вельвет Ремеди очутилась между нами и так сильно ударила копытом мою мать по лицу, что та упала.
Я остолбенела, глядя на это. Вельвет Ремеди только что ударила мою мать.
Голос Вельвет прозвучал так, как будто она собрала в него весь свой гнев, всю обиду. Это было не криком, а чем-то большим.
— Твои. Страдания. Ничто.
Она отвернулась от моей матери, вытаращившейся на неё и, опустив голову, подтолкнула меня прочь отсюда.
* * *
— Никаких благодарностей не хватит для твоей смелости и героизма, — сказала Смотрительница, благодаря нас за спасение Стойла Два.
— И, Литлпип, я обязана перед тобой извиниться. Тебе здесь всегда будут рады. Это твой дом.
Я посмотрела вверх, на Смотрительницу, затем вниз — на своё тело, покрытое засохшей кровью, половина которой была моей.
— Нет.
— Нет? — спросила Смотрительница.
— Мне нет здесь места. Больше нет. — Я посмотрела на Вельвет Ремеди, лежащую на диване в кабинете Смотрительницы напротив меня. — Я была снаружи пять недель, и посмотрите на меня. Как бы я ни пыталась, я не прежняя пони. И никогда уже не буду. Пустоши изменили меня, искупали в крови... Может, я теперь такая же отравленная, как и всё снаружи. Я не могу вернуться. Я не могу принести этот яд сюда.
— Думаю, он уже сюда проник, — печально сказала Смотрительница.
Я кивнула.
— Я знаю. Но эти пони ещё хорошие. Невинные. Они должны сберечь это так надолго, как только смогут. Вам надо смыть кровь, убрать тела. И постараться вернуть прежнее Стойло Два. Достаточно кошмаров на сегодня.
Смотрительница кивнула.
— Тогда... могу я сделать что-либо для вас, в обмен за всю вашу помощь?
Я подумала над этим. Затем посмотрела на неё.
— Да. Во-первых, нам нужен какой-либо вид оплаты для грифонов.
— Оплаты? — заморгала Смотрительница. — А, понимаю. Они наёмники.
— Наемники, которые пришли на помощь Стойлу Два без контракта или обещания оплаты, — быстро добавила Вельвет Ремеди. — Потому что они доверяют нам и справедливо заслуживают возмещения.
— Тогда я не буду пятнать вашу репутацию, дорогая Вельвет. — Смотрительница повернулась ко мне. — Что-то ещё?
— Да. Я хочу доступ к записям Смотрительницы. — Это было явно не то, что она хотела. — Я хочу посмотреть записи о населении, не более того. — Так или иначе, это нравилось ей ещё меньше.