Fallout: Equestria

Kkat

— Прости. Я извиняюсь, если это личное...

— Нет-нет. Ты должна знать, я думаю. — Я услышала, как Каламити вздохнул; моя чувствительность достигла удивительного уровня! И как я и предполагала, замок теперь стал простым и, щёлкнув, сдался.

— Ты и не найдёшь других пегасов. Ток ежли они не будут... как я. — Он остановился, словно разговор был для него тяжёл физически. — Ты знаешь, раньше, во время войны, мы, пегасы, были величайшей военной силой Эквестрии. Мы были элитой! Лучшими из лучших! Но после удара по Клаудсдейлу, что ж...

эт было им, концом игры. Они оставили войну, оставили Эквестрию... В любом случае, не похоже, чтоб хоть один из них продержался больше нескольких часов после этого. Пегасы закрыли небо и спрятались в нём.

— Пегасы. Закрыли. Небо?

— Агась. Они пришпорили производство облаков до полной мощности и закрылись таким образом. Зебры не могут хорошо прицелиться в то, чего не могут увидеть. Не то чтобы они не пытались. Сделали несколько удачных попаданий, но не много. — Я услышала, как он бьет землю копытом. — С тех пор не было дня в Эквестрии, который не был бы облачным.

Вельвет ахнула.

— Это... это ужасно!

— О, они продолжают говорить себе, что прекратят прятаться со дня на день, откроют небо, придут, устремившись вниз, чтобы спасти оставшихся из вас. Когда они будут готовы. Когда настанет время.

Каламити презрительно фыркнул.

— Они говорят это себе уже свыше двухсот лет к ряду. Правда в том, что они слишком высокомерны, слишком ленивы, чтобы беспокоиться. До тех пор, пока они могут продолжать говорить себе, что в итоге поступают правильно, они могут жить сами по себе. В то время как вы тут все гибнете. От рейдеров, работорговцев и монстров… И прилагаете чёртову гору усилий, чтобы спасти себя без их помощи. — Для меня это звучало больше похожим на то, что пегасы сильно напуганы.

Я открыла ящик и начала рассматривать его содержимое.

— А ты? — спросила Вельвет.

— Я не могу так легко забить на это, как эти крылатые куски дерьма, — вау, Каламити, я рада, что ты на нашей стороне, но не грубовато ли?

Через несколько мгновений Вельвет вбежала в заднюю часть фургона. Она с жалостью оглянулась на Каламити, и тут заметила, что я открыла ящик. С радостным ликованием она чуть ли не затанцевала на мусоре рядом со мной.

Внутри ящика лежали многочисленные свитки, разбитая бутылка из-под чего-то, осколки этой бутылки, фотография кролика в рамке, небольшой хрустальный шар, запечатанный в прозрачный мешочек (собственность Министерства Мира — Ограниченный просмотр — Неуполномоченные зрители будут преследоваться по закону!) и книга (Сверхъестественное).

— Ооо! — Вельвет ахнула и издала звук, который, я думаю, можно было описать как восторженный визг.

Я наблюдала за ней, уголки моего рта дёрнулись вверх, когда я поняла, что Вельвет Ремеди, удивительная единорожица, красота которой и изящество музыки вдохновили не менее трёх сотен фанатов, сама является фанаткой!

— Я знаю, что это такое! — объявила Вельвет, левитировав к себе мешочек с шаром, чтобы рассмотреть вблизи. — Это шар памяти. Используется для записи событий. Не только звук,

но и движущиеся картинки. Намного лучше, чем рекордер или камера. Очень редки! — Вельвет взяла себе шар памяти и фото кролика.

Я удивилась, что она оставила книгу.

— У меня уже есть такая. Но ты должна взять её себе, Литлпип. Я знаю, ты найдешь её полезной. — Что-то в её лице заставило меня думать, что это была шутка. Тем не менее, я не отказалась от книги, особенно если учесть, что сама Вельвет Ремеди мне её предложила.

Я только закончила укладывать книгу в свою седельную сумку, как Л.У.М. взорвался красным. Я замерла. Дерьмо... Очень много врагов! Работорговцы нашли нас! И, судя по всему, привели целую армию!

— Литлпип? Что там?

— Приведи Каламити, — с тревогой прошептала я. — Тихо, пожалуйста... — Я медленно повернулась на месте. Существовал разрыв в красном на радаре, мы были не полностью окружены. — У нас проблемы! Большие проблемы!

Вельвет мгновенно напряглась, нервно кивнула и побежала так быстро и тихо, как только могла, опрокинув один из ящиков на своём пути. Мы обе вздрогнули. Только достигнув задней части фургона, она в ужасе остановилась.

— Зомби-пони!

Что? Не работорговцы? Я подошла и встала рядом с ней. Я уже прикидывала, как расскажу ей о гулях, но слова умерли на моих губах, когда я увидела пустые, голодные взгляды и шаркающие, нелепые шаги приближающегося стада. Они не были похожи на гулей; они были похожи на зомби-пони! Я вспомнила предупреждение: бывает, залетишь не туда, и потом улепётываешь от целой орды плотоядных пони-гулей, ставших зомби.

Подойдя ближе к Каламити, я прошептала:

— Следуй за мной.

Мы наблюдали, как они подошли на шаг ближе. На два шага. Ближайшие зомби бросились в атаку!

— Бежим!

Мы бежали. Бежали так, словно за нами гналась безумная толпа чудищ, желающих сожрать нас живьем. Потому что так оно и было!

Всё стадо рвануло вперёд, присоединяясь к охоте; наша плоть была их призом, за которым они гнались. Многие поднялись в воздух и полетели к нам. С помощью телекинеза я попыталась схватить и опустить вниз колесницу, за который мы бежали, но свечение вокруг моего рога вспыхнуло и угасло. У меня не было телекинетических фокусов, чтобы спасти нас.

Вельвет Ремеди вскрикнула, когда зомби-пони спикировал с неба. Она пригнулась, существо промахнулось и врезалось в дерево. Не останавливаясь, я перепрыгнула через тело, мой бок начал побаливать.

Эта боль очень скоро начала жечь бок, словно раскалённые угли, грозя подорвать мои силы. Слёзы навернулись на глаза. Ещё два зомби спикировали к нам. Каламити с широко раскрытыми от страха глазами вдруг нахмурился и выплюнул:

— К чёрту всё! — Остановившись, он развернулся и открыл огонь. Выстрел разорвал лысое крыло одного из зомби; падая, он сбил другого. Вдвоем они, крутясь, упали с неба, шлепнувшись в наполовину погребённый металлический каркас огромного вагона, предназначенного для перевозки меньших вагончиков.